Наталья Гричанова - Дневник мирного жителя города Грозного

Здесь вместо «Москва» — «земля». Вспомнил и как-то весело стало. Конечно, местное население не думает погибать. И здесь нам нечего больше сказать.

На улице слышно движение техники. Собрался, вышел на улицу. Возле угла восьмого подъезда крутятся боевики. Я повернул и не оглядываясь, обходя кучу мусора на дороге, выброшенную с пятого этажа, пошёл в направлении первого подъезда. По пути встретил знакомого, поздоровался. Вошёл в первый подъезд. Запустение. Следы штукатурки. Стал подниматься на этаж. На третьем этаже дверь выломана, никого нет. Поднялся на пятый к Виктору. Он был дома. Вовсю горит газ. Всё у него закрыто. Стоя стоять невозможно: внизу прохладно, вверху жара. Начали говорить о том, о сём. Жена его уехала и живёт в Самаре. Он пока здесь, как и я. Вещи, в основном, отправил двумя контейнерами трёхтонками за 200 тысяч (недорого). Всё прибыло на место в сохранности. Здесь живёт он в ожидании лучших времён. Угостил меня домашним вином и черемшой. Порассказал об имитаторе, подтвердив мои мысли. Прослушали «Радио России», и я ушёл. На улице возле восьмого подъезда беседа. Стоит Борис, мужчина с четвертого этажа и брат Ибрагама. Я включился в их разговор. Они сетовали на постоянную пальбу. На мою версию об имитаторе они среагировали недоверчиво. Я попытался им это доказать, но они всё-равно не поверили.

Рассказал им, что сегодня в Грозный должно, по сообщениям «Радио России», въехать правительство народного доверия во главе с Хаджиевым без боя и, кроме того, приехать Егоров и Степашин, которые прибыли в Толстой-юрт сегодня. Прибыть в Грозный должны на броневике. Те же, кто находится сейчас в бункере нового обкома должны сдаться, иначе им «крышка». В бункере находятся и военнопленные. Похоже, они знали эту информацию и отнеслись к ней безразлично. Подошла Анна со словами: «Тоже хочу новой информации». Ей рассказали и показали снаряд, которым был обстрелян дом. Она подошла смотреть. Поговорили о том, где взять питьевую воду. В это время к своему подъезду шёл Иванов, я его подозвал. Оказывается, что вода есть у «Богатыря», и там её берёт чуть ли не весь город, и напор хороший. Они посетовали, что это далеко. Я пошёл домой зажечь газ, вышел, а сосед уже ушёл. Я встретил Володю с первого этажа. Они забили двери, и теперь дверь закрывается на палку. Так просто не зайдёшь. Зашёл к нему. У него холодно. Поговорили. Как решить проблему с окнами он не знает. Я ему рассказал, что слышал о прекращении военных действий и другое. Он мне сказал: «Подожди ещё…» Вот эти корреспонденты ходят везде. А боевики обижаются, что они выдают их позиции.

Володя собирался поесть с Ахмедом, и я собрался и пошёл домой. Только разогрел бульон и стал есть, кто-то стучит. Вышел. Это Анна, предложила еду, я отказался, сказав, что я уже ем и у меня есть еда. Поел. Меня разморило, почувствовал такую усталость. Нагрел бутылку, подложил в постель. Разделся и заснул под звуки невыключающегося имитатора. Проснулся — тоже самое. Снова разогрел бульон, попил без хлеба собственного приготовления. Попил чай. Уже темно. Сижу при свече. Имитатор работает. Во всех концах города пожары. Изредка слышатся вдалеке разрывы, сейчас с 19.03. Стихло. Слышно только движение где-то техники. Толи машины, толи что ещё. Р.атм растёт, уже 763,5.

Курс доллара 3603 рубля (может быть ошибаюсь). Опять затарахтели автоматы, толи имитатор, и вот так постоянно.

6. I. 1995 г. Утро. Проснулся с петухами, как говорят. Ещё темно. Где-то около 6.00. Всё спокойно. Газ горит. Начал готовить гречневую кашу. Постучал Володя и сообщил, что все женщины в подвале. Я думал, что работает имитатор и наотрез отказался уйти из дома. Он меня настойчиво приглашал зайти к нему. Из-за воздушных волн стало срывать плёнку с окон. Я кое-где её поправил. Под звуки обстрела готовлю кашу. Одновременно побрился, умылся и всё прочее, не в полном однако объёме. Позавтракал. Понаблюдал за зоной обстрела. Обстреливали район Богатырь — Минутка — прямо за Сунжей от нас (до железной дороги). Взрывы были видны цветками высоких разрывов. Было страшновато, но не особенно. Слышалось шипение, а после взрыв. Кое-где видно было, начались пожары. Обстрел был непрерывно с маленькими паузами. Вот сзади дома, слышно, прошла группа чеченцев. Слышны были их испуганные возгласы. Я оделся и пошёл к Володе. Он перед этим заходя, как я описывал выше, забрал у меня махорку. Ему нечего курить, я его понимаю, что это значит для курящего человека. Спустился к нему, постучал. Он был на выходе. Открыл. Я зашёл к нему. Мы стали разговаривать о войне. Из его разговора я понял, что он хочет, чтобы я находился у него, но я этого сделать не могу. У меня сильно развито чувство дома и, если я где-либо ночую вне, я просто не высыпаюсь и не отдыхаю. Беседу нашу нет смысла описывать, она касалась чисто житейских проблем. При всяком взрыве он пригибался, да и у меня не так уже было спокойно на сердце, но после выпитых у него 100 гр., я почувствовал себя намного лучше и уже завеселел и запел, но Володя на меня зашикал, и по делу, потому что рядом то и дело проходили боевики. Володя сготовил суп, и я, откровенно говоря, поел его с удовольствием. И, заверив его, что я приду часа через два, пошёл к себе домой. Поднялся к себе, как небо и земля, у меня лучше, светлее и теплее, просто я у себя дома и мне не нужны никакие условности, в смысле — то нельзя, это нельзя и т. д. А в это время, что пишу, постоянные обстрелы. Сейчас 12.50. Т= +2 С. Р.атм= 763, растёт или нет, не знаю, выбило из привычной колеи. Обстрел настолько интенсивный, что не знаешь работает имитатор или нет. «Хороший» день перед Рождеством.

7. I. 1995 г. 9.25. Т=+1,5 °C. Р.атм=760. Гора видна слабо. С утра (8.00) было тихо, но после заработал имитатор и не поймёшь шипенье, постоянный обстрел. Кого и чего обстреливают не понятно. Как всегда утренние дела. Пытаюсь согреть чай, но под непрерывным обстрелом это трудно психологически. Кто-то стучат. Я отзываюсь. Слышится возглас: «Живой!» Я выхожу, никого нет. Из разговора проходящих мимо, узнаю, что, вроде бы, воды нигде поблизости нет. Кроме газа ничего нет. Сегодня Рождество. Сколько продлиться такое положение неизвестно. Похоже мирный план вхождения в Грозный провалился, но вчера человек двадцать боевиков, ведя под руки раненого товарища, почти перебежками под этим обстрелом направлялись в сторону «Богатыря». Был почти целый день вчера у Володи. У него задумка уйти через Гойты, но я её не поддержал. В эту сторону уходить опасно, да и далеко. Аж до Ассиновской, по территории с враждебным населением.

Спустился к Володе. Поговорили. У него сильно сдают нервы. Когда я начинаю петь какой-либо фрагмент из какой-либо песни, он не выносит, нервничает. Началась бомбёжка. Перед этим пришёл Магомед. Он говорит, что вся Ленинская перепахана и разбита. Многочисленные жертвы и после бомбёжки в среду Шалей. Они после очередного налёта авиации спускаются в бойлерную. Вернее спускается Володя. Я и Магомед идём в свои квартиры. У меня в квартире все плёнки сорваны. Я пытаюсь снова их поставить. Снова налёт авиации. Взрывы. Все плёнки порваны. Выглядываю на переулок — бегут двое боевиков по направлению пекарни. Они с автоматами. Непрерывный обстрел нашего района. Имитатор работает. Он выдаёт пулемётно-автоматные очереди. Смотрю влево — там, возможно, взорвалась ракета с самолёта. В домах напротив выбиты почти все стёкла. Непрекращающаяся пальба. Это всё между 11.30 и 12.20. С угла спальни, глядя на окно справа вверху над софой осыпалась извёстка. Может быть снаряд угодил в наш дом. Кто-то по-соседству выбрасывает разбитые стёкла.