Екатерина Мишаненкова - Я — Коко Шанель
Но только ли из старой дружбы оба этих государственных деятеля могли помочь Коко? Или у них были более серьезные причины?
В 1943 году Вальтер Шелленберг, руководитель военной разведки Третьего Рейха, провел тайную операцию «Modellhut» («Модная шляпка»), целью которой была попытка заключить сепаратный мир с Англией. Казалось бы, при чем тут Шанель?Легко догадаться, что название эта операция получила не просто так. В 1943 году Коко Шанель, до того старавшаяся не слишком проявлять себя и тем более не афишировать свой роман с Гансом фон Динклаге, неожиданно стала очень активно разъезжать по Европе и общаться с некоторыми влиятельными людьми. После разговора с ней, друг Динклаге, Теодор Момм, срочно отправился в Берлин, где долго беседовал с Шелленбергом. После этого немецкие оккупационные власти выдали Шанель пропуск, с которым она поехала в Мадрид, где как раз лечился ее старый друг Уинстон Черчилль. С ним самим ей встретиться не удалось – официально потому что он был очень болен, а неофициально – скорее всего дело было в том, что он не хотел с ней встречаться и ее выслушивать.
Шанель вернулась в Париж, удрученная неудачей, но не успокоилась, а съездила еще и в Берлин, где пообщалась с Шелленбергом уже лично. О чем они говорили – так и осталось тайной. Известно только, что после смерти Шелленберга из его мемуаров были изъято все, что касалось переговоров о сепаратном мире, а также информация об этой встрече с Шанель.
В 1947 году, в период своего формального бездействия, Шанель выиграла свою собственную войну, победа в которой навсегда сделала ее богатой и независимой.Началось все в 1924 году, когда талантливые дельцы братья Вертхеймеры предложили Коко создать АО «Парфюм Шанель», которое займется продажей ее духов по всему миру. Она согласилась, и это предприятие стало владельцем всех марок, формул и способов производства. Коко получила статус президента акционерного общества, 10 % акций и 10 % дохода со всех филиалов за границей.
Но вскоре она поняла, как ее провели – «Шанель № 5» оказались настоящей золотой жилой, от которой ей доставались жалкие 10 %. Она получала смехотворные пять тысяч долларов в год с дела, которое приносило миллионы.
Она пришла в ярость. Теперь победа стала для нее делом чести. И тогда Коко сделала ответный ход, заставивший противников вспомнить, что они имеют дело не просто с усталой пожилой женщиной, а с женщиной, уже не раз перевернувшей мир. Она переделала духи. Были приготовлены десятки флаконов с этикетками «№ 5», «Буа дез Иль», «Рю Камбон № 31» – без имени Шанель, но все равно узнаваемыми. И Коко раздарила их владельцам больших нью-йоркских парфюмерных магазинов.
Вертхеймерам ничего не оставалось, как предложить мировое соглашение.
Коко получила все, чего добивалась – права использовать собственное имя в парфюме, огромную денежную компенсацию и 2 % с продажи каждого флакона своих духов по всему миру. Сразу после подписания договора она сказала своему адвокату: «Теперь у меня уже нет необходимости работать».
Вынужденная уехать из Франции, Шанель снова умирала от скуки, на сей раз в Швейцарии, среди прекрасных лесов, холмов и озер. И тогда, чтобы развеять тоску, она решила сесть за мемуары.Но Шанель не была бы собой, если бы не подошла к этому делу с той же основательностью, с которой она бралась за все остальное. Она знала свои достоинства и недостатки и прекрасно понимала, что литературным талантом особо не блещет. Ну а ее знаменитые афоризмы ей помогал оттачивать ее старый друг Реверди. Так может к нему и стоило обратиться? Но нет, Коко эту мысль сразу же отбросила. Во-первых, это должны быть ее мемуары, а Реверди конечно же будет диктовать ей не только как писать, но и что писать. А во-вторых, он слишком заинтересованное лицо, часть ее жизни, с ним она не может быть откровенной, а что еще хуже – не сможет ему лгать. Тут все же нужен кто-то посторонний.
Но первую попытку Коко все же сделала с человеком хорошо ей знакомым. В 1946 году она попросила о помощи Поля Морана – известного писателя и своего старого друга. Тот согласился помочь ей вспомнить прошлое, а может и облечь кое-что из мыслей в слова.
Что из этого получилось? Трудно сказать. Уже после смерти Коко Моран выпустил книгу «Аромат Шанель», которую в какой-то степени можно назвать ее мемуарами. Это то, что Коко рассказывала ему, а он записывал, не пытаясь придать ее воспоминаниям более литературную форму. Это ее слова – едкие, злые, меткие.
В 1947 году Шанель познакомилась с писательницей Луизой де Вильморен и вновь сделала попытку написать мемуары.В начале 1948 года мемуары были готовы, и Шанель отвезла их нью-йоркскому издателю, уверенная, что их с руками оторвут, а потом еще и экранизируют. Но ее постигло жестокое разочарование – американские издатели отнеслись к их с Луизой творению более чем скептически.
В чем было дело? Причин вероятнее всего было две, но обе они вытекали из того, что Шанель написала не мемуары, а свою легенду. Легенду о девочке из хорошей семьи, отец которой уехал в Америку, а ее оставил на воспитание теткам.
В результате, мемуары во-первых получились скучными, а во-вторых, им просто не поверили. Американские издатели были не так глупы, чтобы не понять, что им пытаются продать откровенное вранье. На этот раз известность Шанель сыграла против нее – о ней было известно слишком много, чтобы можно было вот так просто одурачить всех ее легендой.
Раздраженная Коко конечно же не желала это признавать и обвинила в провале Луизу, заявив, что та не сумела подать ее воспоминания так, чтобы они понравились издателям.
Полтора года спустя она сделала новую попытку, на этот раз обратившись к журналисту и писателю Мишелю Деону. Потом были Гастон Бонэр, Жорж Кессель… Но результат был тот же самый. Да и каким он еще мог быть, если Шанель по-прежнему хотела написать не свою реальную биографию, а выдумку…
Могла ли Шанель навсегда бросить модельное дело? Конечно нет. Рано или поздно должен был прийти момент, когда она решит вернуться.В 1953 году Коко исполнилось семьдесят. Вот уже четырнадцать лет, как она отошла от модельного бизнеса. Она долго жила в Швейцарии, растеряла многих друзей, ее былая слава померкла, и только духи «Шанель № 5» напоминали о ее былом величии.
Да и в моде теперь царствовали мужчины. Пришло время «нью лука», вернувшего в женский костюм практически все, что Шанель столько лет искореняла. Коко с ужасом листала модные журналы и язвила в своей обычной манере, утверждая, что мужчины-модельеры видимо ненавидят реальных женщин, поэтому творят для каких-то манекенов. Она рассказывала, как одна манекенщица пожаловалась, что не может поднять руки в модном платье, а ей на это ответили, что платье сшито не для того, чтобы поднимать в нем руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});