Юрий Папоров - Габриель Гарсия Маркес. Путь к славе

— Надо наконец поговорить с Эммануэлем, Висенте и Неус, — виновато сказал Габриель.

— Я тоже думаю, Габо, что пришла пора.

Разговор с Неус и Висенте Рохо состоялся в конце рабочего дня в конторе издательства «Эдисионес Эра». Гарсия Маркес использовал все свои «домашние заготовки» и старался держаться как можно вежливее и мягче, насколько позволяли его характер и темперамент. Он превосходно понимал, что наносит своим друзьям и издателям незаслуженный удар. Владельцы «Эдисионес Эра», опираясь на компетентные суждения Карбальо о новом романе писателя, уже строили финансовые планы, вели предварительные переговоры с книготорговцами в Мексике и в других странах Латинской Америки.

Когда же Гарсия Маркес честно сказал, что предоставляет права на первое издание романа «Сто лет одиночества» аргентинскому издательству «Судамерикана», Висенте вспылил, a Неус на мгновение лишилась дара речи. Габо попросил друзей понять его: он не может упустить возможность выпустить книгу в свет в одном из крупнейших издательств Латинской Америки. В конце концов, владельцы «Эры» пока только вели с ним переговоры, а «Судамерикана» уже прислала договор и пятьсот долларов аванса.

В итоге Висенте, который хорошо знал о материальных затруднениях Гарсия Маркеса, смирился. К тому же Маркес предложил художнику сделать обложку для книги и обещал договориться с «Судамериканой», что предисловие напишет Эммануэль Карбальо, муж Неус.

Габриель встретил Висенте Рохо на террасе.

— Знаешь, Габо, было не просто. Столько персонажей и столько историй. Я долго ломал голову над главной идеей. В конце концов выбрал фольклорные мотивы. Сейчас увидишь. Рисунки на обложке не являются прямой иллюстрацией к роману, но тебе они понравятся.

Он достал эскизы. Обложка напоминала изразцовое панно: на белом фоне синие прямоугольники со скошенными уголками, и в каждом — в черных и ярко-оранжевых тонах — какой-нибудь символ из народных сказок: кровоточащие сердца, купидоны, улыбающееся солнце, танцующие дьяволята, ангелы, убывающие луны, колокольчики, падающие звезды, яркие орнаменты, летающие рыбки и символы смерти. Как бы заключая главную свою идею, художник вывел имя автора и название романа нарочито крупными буквами, а букву «Е» в слове «SOLEDAD» («одиночество») развернул в обратную сторону, как пишут иной раз в Колумбии простые люди.

— Мне нравится, Висенте. Здорово! Но издательство так нас торопило… Боюсь, первый тираж они дадут с импровизированной обложкой. Что тогда?

— Тогда будет второй, и обложка им понравится!

Оба оказались правы. Первый тираж вышел 30 мая 1967 года с обложкой, где был изображен галеон в зарослях сельвы. Последующие же издания, до миллиона и более экземпляров — таков был интерес читателей Латинской Америки, — сделали обложку Висенте Рохо столь же популярной, как и сам роман.

Правда, отдельные критики ломали головы над перевернутой «Е», а владелец крупного книжного магазина в Гуаякиле попросил издательство «Судамерикана» не присылать ему больше книг с опечаткой, которую он, прежде чем продавать роман, исправляет на каждом экземпляре.

С тиражом тоже произошел курьез. В самом начале мая Порруа сообщил Гарсиа Маркесу, что издательство намерено выпустить книгу первым тиражом в восемь тысяч экземпляров. Гарсия Маркес пришел в замешательство и тут же отправил письмо, в котором, весьма обеспокоенный, утверждал, что издательство рискует надолго забить свои склады экземплярами этого романа.

Быть может, чувство уверенности снова изменило писателю?

Порруа же делал «большую волну». Газеты и журналы Буэнос-Айреса давали анонсы и печатали статьи о скором выходе в свет «небывалого» романа «Сто лет одиночества». Ведущий еженедельник «Примера Плана» в самом начале июня отправил в Мексику своего ответственного секретаря Эрнеста Шоо. Тот взял у Гарсия Маркеса пространное эксклюзивное интервью, и журнал собирался к началу продажи книги выпустить специальный номер с портретом автора на обложке. А когда этот номер вышел в свет, все восемь тысяч экземпляров «Ста лет…» были уже почти распроданы. Слава Буэнос-Айреса как «города, где бурлит культура», делала свое дело. И когда 20 июня Гарсия Маркес с Мерседес прилетели в Буэнос-Айрес, издательство «Судамерикана» уже готовило к выпуску второй тираж в десять тысяч экземпляров. Автор «Ста лет…» был приглашен на презентацию книги не только как ее автор, но и как член жюри литературного конкурса «Примера Плана Судамерикана».

В три часа ночи Гарсия Маркеса встречали в аэропорту Франсиско Порруа и Томас Элой Мартинес, главный редактор еженедельника «Примера Плана». Они пришли в изумление, услышав, что автор «Ста лет…» предлагает тут же отправиться в пампу есть асадо[11] и встречать там рассвет. Вместо пампы Гарсия Маркеса с женой повезли в ночной ресторан. «Глядя на писателя, сидевшего рядом с Мерседес, на его яркий, карибской расцветки пиджак, узкие брюки а-ля Пьетро Креспи, на его золотые зубы, столкнувшись с его менторским тоном и обескураживающей прямолинейностью, Франсиско Порруа и Томас Элой Мартинес начали понимать, что только такой cataquero[12], странствующий собиратель историй, мог сочинить роман, который за две недели „положил на обе лопатки“ восемь тысяч аргентинских читателей» (27, 455).

Первые два дня прошли спокойно, хотя во многих витринах города, на обложке журнала «Примера Плана», красовался портрет Гарсия Маркеса. Однажды, завтракая в кафе, он увидел женщину, нагруженную авоськами. Какова же была радость автора, когда среди помидоров и баклажанов он вдруг заметил знакомую обложку своей книги. А в тот же вечер Габриель с Мерседес были приглашены на премьеру в театр Института Ли-Телла. Они немного опоздали, и, когда шли по партеру, свет в зале уже был погашен. Однако прожектор (по команде все того же Порруа) выхватил их из темноты и «повел». Они уже собирались было занять свои места, когда кто-то выкрикнул: «Браво!» — и раздались аплодисменты. Перекрывая их, женский голос прокричал: «Спасибо за роман!» Аплодисменты перешли в овацию, весь зал встал, и публика долго аплодировала писателю. «В ту минуту я увидел, как слава спустилась с небес, будто на крыльях, облаченная в сияющие белоснежные покровы, как Ремедиос Прекрасная, создавая вокруг Гарсия Маркеса облако света, неподвластное разрушительному действию времени» — так вспоминает об этом писатель Т. Элой Мартинес.

И начался триумф славы, который, по сути дела, навсегда покончил с одиночеством и покоем Габриеля Гарсия Маркеса. Через пару дней его вынуждены были переселить на частную квартиру и приставить к писателю секретаршу, которая отвечала на многочисленные телефонные звонки.