Василий Чуйков - Сражение века
Подчинив обе дивизии себе, я принял решение вывести их за реку Аксай, занять и подготовить оборону от станицы Новоаксайской до ст. Жутово, растягивая свой фланг до железной дороги Тихорецк — Сталинград. Во втором эшелоне, за этими дивизиями, было решено поставить 154-ю морскую стрелковую бригаду, которая заняла участок для обороны от Верхне-Кумской до перекрестка дорог, что в двенадцати километрах восточнее. Свой импровизированный штаб южной группы я разместил в станице Верхне-Кумской. Начальником штаба был назначен один из офицеров штаба армии Н. И. Труфанова — Лотоцкий.
154-я морская стрелковая бригада в 20-х числах июля занимала оборону на западном берегу Дона в районе станицы Суворовской, южнее 214-й стрелковой дивизии, упираясь своим левым флангом в реку.
Эта бригада несколько дней отражала атаки превосходящих сил противника. В этих боях моряки проявили исключительную стойкость и героизм, отбив все атаки противника, нанесли ему большие потери в живой силе. Ведя бой на суше, матросы не забывали своих традиций «все за одного», подпускали фашистов на 100–200 метров и косили врага огнем, рвали ручными гранатами, переходили в штыковой бой.
Бригада отошла на левый берег по приказу, не потеряв ни одного орудия и винтовки, не оставив ни одного товарища убитого или раненого.
Эта бригада во главе с полковником Смирновым была поставлена в оборону во втором эшелоне и одновременно была наиболее надежным резервом группы, которой пришлось мне командовать.
Затем я связался со штабом Сталинградского фронта и через оперативного дежурного подробно доложил о создавшейся обстановке на южном участке фронта. Связи со штабом 64-й армии установить не удалось. Из штаба фронта мне сообщили, что на станциях Чилеков и Котельниково разгружается свежая сибирская 208-я стрелковая дивизия, и предложили подчинить себе и эту дивизию.
— Где штаб дивизии? — спросил я, но определенного ответа не получил.
Утром 4 августа, подтвердив свой приказ Людникову, Куропатенко и Смирнову готовить рубеж обороны по реке Аксай на занимаемых участках, я выехал на разведку через Генераловский, Верхне-Яблочный на юго-запад.
В степи на дорогах мы встречали отдельных людей и повозки дивизий Людникова и Куропатенко. Это до известной степени успокоило меня: значит, противника близко нет. Но в Верхне-Яблочном местные жители рассказали мне, что в районе Верхне-Курмоярской — войска румын. Они переправлялись на левый берег Дона. Из Верхне-Яблочный мы повернули круто на юго-восток к железной дороге Тихорецкая — Сталинград.
В районе станции Гремячая мы опять встретили отходивших на юг вдоль железной дороги людей и повозки. С трудом найдя в толпе офицера, я узнал от него тяжелую весть: 3 августа несколько эшелонов 208-й дивизии, выгрузившись на станции Котельниково, были внезапно атакованы авиацией и танками противника. Уцелевшие подразделения отходили назад вдоль железной дороги. Где были командир дивизии, командиры полков и штабы — узнать не удалось.
Возле разъезда Небыковский батальон бойцов 208-й стрелковой дивизии, развернувшись цепью фронтом на юг, рыл окопы. Командир батальона доложил, что, узнав от отходящих с юга о появлении немецких танков в Котельниково, он по своей инициативе решил занять оборону. Где командир полка или дивизии, он не знал, поскольку его батальон только выгрузили. Я одобрил действия этого командира батальона, приказав задерживать отходящих, и обещал дать ему связь от ближайшего штаба, который надеялся найти на станции Чилеков.
Подъезжая к станции, мы увидели несколько воинских эшелонов. Разгружались части 208-й стрелковой дивизии. Весть о разгроме в Котельниково четырех эшелонов сюда еще не дошла. Около железнодорожного полотна и вокруг эшелонов толпились люди, дымились кухни, разворачивались тыловые подразделения.
Разыскав начальника одного из эшелонов майора по званию и командира батальона по должности, я кратко объяснил ему обстановку на юге и приказал выставить сильные заслоны к высотам с отметкой 141,8 и 143,8 у поселка Небыково, остальные подразделения отвести от станции и ждать указаний от командира дивизии или полка.
Мы развернули радиостанцию в МТФ № 1, чтобы связаться со штабом фронта. Помню позывной: «Акустик». Был полдень, в небе ни облачка. В поселке МТФ № 1, кроме нас, находились подразделения 208-й дивизии. Минут через пятнадцать адъютант Климов доложил, «Акустик» отвечает. Направляясь к радиостанции, я заметил в небе три девятки самолетов. Они шли с севера прямо на нас. Мне четко было видно, что это наши ИЛы.
И вдруг послышался грохот взрывов. Оглянувшись, я увидел, что эти самолеты бомбят станцию Чилеков и разгружавшиеся там эшелоны.
Подбежав к радиостанции, я приказал радисту по кодовой таблице передать: «На станции Чилеков наша авиация бомбит наши эшелоны!..» Следя за передачей тревожного сигнала «Акустик», я не заметил, как одна девятка, зайдя с севера, ударила по поселку МТФ № 1 бомбами, а затем, встав в круг, начали пикировать и поливать нас свинцом.
На войне случаются такого рода ошибки, но редко. И не всегда найдешь виновного. Штаб фронта не успел переориентировать командование дивизии и железнодорожную службу, оставив для 208-й дивизии ранее назначенное место выгрузки.
Летчики сделали налет на объект, установленный лишь визуальным наблюдением, не задумавшись над тем, что враг в то время никак не мог воспользоваться железной дорогой, что эшелонов противника там не могло быть. Виновных не было, но стоила эта ошибка нам многих напрасных жертв.
Нашу радиостанцию разбило при бомбежке. Я остался без связи со штабом нашей группы. Нельзя было связаться и с дивизиями. Но я не мог уехать, не разыскав командира дивизии полковника К. М. Воскобойникова. Нашли мы его только к вечеру на разъезде Бирюковский. Он был вне себя. И его можно было понять.
— Товарищ генерал! — говорил он. — Что я объясню своим бойцам после таких напрасных потерь? Как я с ними буду говорить? Мне трудно собрать дивизию!
Я приказал вызвать комиссара дивизии, начальника штаба и начальника политотдела. Тут же мы вместе наметили план действий. На стол легли тактические карты, и начал проясняться оперативный план.
Я приказал ночью собрать все части дивизии, отвести их ночью за реку Аксай и занять участок обороны от поселка Антонов до хутора Жутов-1-й и немедленно организовать усиленную разведку перед фронтом дивизии и обратить особое внимание на обстановку на ее левом фланге.
Меня смущало, что гитлеровцы не нанесли по ней удара на других станциях выгрузки — не было ли это хитростью? Не обходят ли они нас стороной, восточное железной дороги Сталинград — Сальск — Тихорецкая, прямо на Сталинград?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});