Эрих Манштейн - Из жизни солдата

Сухопутные войска Чехословакии. В военное время они должны были насчитывать около 600 тысяч человек.

Само собой разумеется, что рейх ни при каких обстоятельствах не мог позволить себе конфликт с этой коалицией и поэтому должен был избегать любых действий, которые могли быть истолкованы как недружелюбные каким-либо ее участником.

Мотивы, побудившие военное руководство Германии к разработке вышеупомянутого мобилизационного плана, не имели ничего общего с замыслами о ведении войны с нашими соседями.

Можно было с достаточной степенью уверенности предполагать, что три государства-участника антигерманского блока не нападут на Германию просто так, ни с того ни с сего. Главная опасность, однако, заключалась не в этом, а в том, что всегда существовала возможность для любого из них однажды поддаться соблазну напасть на ослабленный рейх в надежде осуществить все еще имеющиеся у них территориальные притязания. В наименьшей степени эти опасения относились к Франции, особенно после подписания Локарнских договоренностей, даже несмотря на негативный исторический опыт оккупации Рейнской области в период с 1923 по 1926/1930 гг.

Угроза неспровоцированного нападения исходила главным образом от восточных соседей Германии, прежде всего от Польши. Однажды Польша уже продемонстрировала свою способность к таким действиям в отношении Литвы, когда она в 1920 году оккупировала Вильну. Не приходилось сомневаться в том, что влиятельные силы в Польше не прочь были бы повторить эти действия по отношению к Верхней Силезии или Восточной Пруссии. Правда, в этом случае Польша не могла рассчитывать на активную поддержку Франции, да, пожалуй, и Чехословакии. Вместе с тем не приходилось надеяться и на то, что оба этих государства попытаются удержать Польшу от подобных действий.

Опыт применения польских войск против Вильны и аннулирования особого статуса Мемеля со стороны Литвы убедительно доказал, что Германия не могла рассчитывать на помощь Лиги Наций в том случае, если агрессору удастся благодаря быстрым и решительным действиям поставить германское правительство перед свершившимся фактом. Наглядной иллюстрацией правильности такого вывода стали в скором времени итало-эфиопская и японо-китайская войны.

В случае польской агрессии или «восстания», подобного тому, которое Польша инсценировала в связи с плебисцитом в Верхней Силезии, только успешные оборонительные действия германской армии могли бы удержать Чехословакию от вступления в войну под предлогом «защиты национальных интересов». Именно этими соображениями и руководствовалось имперское правительство, принимая меры по усилению обороноспособности страны. Целью этих мер было не что иное, как обеспечение минимальной безопасности рейха от неспровоцированного нападения одного из своих восточных соседей. Рейхсвер должен был обладать способностью оказывать сопротивление агрессору до тех пор, пока Лига Наций не сочла бы возможным и морально оправданным вмешательство в этот конфликт.

Можно не без основания полагать, что принятые меры помогли предотвратить агрессивные действия против Германии и тем самым способствовали поддержанию мира. В первую очередь это относится к существовавшей тогда реальной угрозе враждебных действий со стороны Польши.

Масштабы военного строительства в Германии

Меры по укреплению обороноспособности Германии, предпринимавшиеся в те годы, не выходили за рамки обозначенной выше цели, по крайней мере до тех пор, пока с приходом к власти Гитлера не началась открытая ремилитаризация страны. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что все эти меры сводились к следующему:

Подготовка к увеличению в случае войны числа пехотных дивизий с 7 до 21, не считая трех кавалерийских дивизий. С этой целью происходило постепенное увеличение запасов вооружения и боевой техники до величины, обеспечивающей оснащение дивизий по штатам военного времени.

Налаживание охраны границ Германии с Польшей и Чехословакией на базе добровольцев из числа жителей, проживающих в приграничных районах. Ввиду оснащения пограничников одним только легким вооружением, неблагоприятной возрастной структуры личного состава этих частей и подразделений и отчасти из-за их недостаточной подготовки пограничные войска были похожи больше на народное ополчение, чем на регулярную армию. Растянутые вдоль всей восточной границы Германии, они в лучшем случае могли обеспечивать ее патрулирование в мирное время. На один километр границы приходилось в среднем всего лишь 12 человек! В то же время на западных границах не было и такой слабой пограничной охраны. Все это лишний раз подтверждает тот факт, что меры, принятые в данной области, были направлены только на предотвращение внезапного нападения на рейх с Востока.

Как известно, на территории дружественных Германии государств нами осуществлялась разработка отдельных видов вооружения, запрещенных Версальским мирным договором, а также проводилось обучение некоторой части личного состава их применению. Одновременно велась подготовка к наращиванию военного производства в стране на случай войны. Одним из направлений этой подготовки являлись меры, нацеленные на создание малочисленных военно-воздушных сил.

В дополнение к имевшимся оборонительным сооружениям строились заграждения, а вдоль восточных границ сооружались еще и долговременные огневые точки, в первую очередь на р. Одер и в Восточной Померании. При этом мы не выходили за рамки соответствующих ограничений, предусмотренных Версальским договором.

Между прочим, реальная военная угроза со стороны Польши стала причиной осуществления одного из крупных мероприятий из числа перечисленных выше. Дело в том, что наряду с непрекращающимися провокациями с польской стороны в Верхней Силезии, грозившими в любой момент перерасти в открытое столкновение под предлогом очередного «народного восстания», Польша совершала и другие действия, заставлявшие нас сомневаться в безопасности восточных границ рейха. При любом обострении международной обстановки в Польше проводилась так называемая «тренировочная мобилизация», представлявшая собой, по сути дела, частичную мобилизацию в районах, расположенных вдоль польско- германской границы. Исходя из печального опыта захвата Вильны, не было никакой уверенности в том, что указанные действия не являются подготовкой к агрессии.

В течение 1931 и в начале 1932 года мобилизационные мероприятия проводились Польшей на границе с Восточной Пруссией. Это побудило меня выступить с предложением о проведении крупной акции, которая продемонстрировала бы Польше, что ей никогда не удастся овладеть Восточной Пруссией так, как это случилось с Вильной. В связи с тем, что нам было запрещено строить укрепления вблизи границы, я предложил создать так называемый «Хейльсбергский рубеж», оборудованный противопехотными и противотанковыми заграждениями, а также небольшими долговременными оборонительными точками. Этот рубеж должен был примыкать к древней крепости