Ядвига Полонска - Марина Мнишек. Невероятная история авантюристки и чернокнижницы

– К казакам? – Марианна опешила.

– А вы предпочитаете иметь дело с крымским ханом?

– Нет. Но среди казаков, насколько известно, многие поддерживают бояр Романовых.

– И это только к лучшему, – улыбнулся Корвус. – Наш с вами царевич, сделает то, что не могут позволить себе Романовы – пойти против царя. А именно – свергнет царя Бориса. Представьте себе, что простой люд узнает о спасшемся сыне царя Иоанна, который хочет вернуть себе отцовский трон. Вольные казачьи полки, которые до того без особой охоты признавали царей, вдруг вступаются за него. Что бы это значило?

– И почему же казаки должны поверить нам? Потому что вся Европа в лице иезуитов признала это, – серьезно сказал Корвус.

Он отошел к другому концу стола и достал из своей грубой монашеской сумки толстый фолиант.

– К слову о вашем будущем царствовании, пани Марианна. Изучите эту книгу. В ней описаны нравы «Москвы» и народов, проживающих в царстве. Как будущей правительнице, вам это знать необходимо.

Глава 4. Алчная вошь

Царевич лежал на украшенной золотом резной кушетке и лениво грыз засахаренный имбирь. Лагерь спал. Шляхтичи мирно спали в своих покрытых кожей палатках, казаки пировали в шатрах. Дела шли хорошо – его отряды разбили армию царя Бориса под Кромами и под Севском. Предстояло отбить Курск, Орел и двинуться на Москву.

Он лежал с закрытыми глазами и улыбался. Еще несколько месяцев и император Дмитрий будет точно также лежать на своем ложе в московском Кремле и медленно разжевывать сухие, покрытые белой пудрой дольки. Глубоко вдыхать, как сейчас, когда острый имбирь начнет пощипывать язык, распространяя свой волшебный аромат. Царевич приоткрыл глаза, зачерпнул тонкой золотой ложечкой липового меда, приправленного мятной кашицей, и широко раскрыв рот, направил ее в рот.

– Государь!

Крик был настолько громким и грубым, что будущий император от неожиданности вцепился зубами в ложку.

Вбежавший в палатку казак смотрел на вскочившего с кушетки царевича, смотревшего на него широко раскрытыми глазами – из его рта торчала ложка. Опомнившись, Лжедмитрий вытащил ложку и швырнул ее в угол.

– Прости, государь, – поклонился казак. – Шляхтичи уходят.

– Куда?

– Обратно. Не хотят задарма воевать.

– Как задарма? Еще денег хотят?

– Нет, говорят, что пан Юрий, друг ваш Мнишек, обманул. Без злотых оставил. Все себе прибрал.

Лжедмитрий вышел из палатки. В расположении поляков суетились люди, горели факелы и слышались крики.

Спотыкаясь о кочки и расталкивая, стоявших вокруг казаков он подошел к полякам.

– Где воевода? – спросил он по-польски.

– Сбежал твой воевода, царевич! Видать, разуверился в тебе – поверил Годунову, что лгунишка ты приходской, а не государь, – ответил ему один из кавалеристов.

Поляки рассмеялись.

– Так что, или плати нам, или оставайся с казаками.

– Куда сбежал? – закричал Лжедмитрий.

– В Самбор, – рассмеялись поляки.

– Как?

Поляки продолжили собираться, не обращая внимания на его вопрос.

– Стойте! Стоять! Я все улажу!

Но его никто не слушал.

Казаки принесли из палатки царевичу его шубу.

– Укройся государь, – сказал атаман, накинув тяжелых соболей ему на плечи.

– Как он мог бежать?!

– На лошадях! – ответил голос по-польски.

К нему подскакал шляхтич. Он смотрел на будущего царя с неприкрытым отвращением.

– Поехали, Войцех! – крикнули ему.

– Не спеши, Кристоф! Мне у него нужно должок забрать.

К ним приблизились несколько кавалеристов.

– Ну, не уезжайте! – начал молить их перепуганный царевич. – Я озолочу вас!

– Не унижайся, царевич, ты нас не остановишь, – ответил ему кто-то из приблизившихся поляков.

– Прошу! Прошу! Не покидайте!

Лжедмитрий побежал навстречу к приближавшимся полякам.

– Вот! Смотрите! – кричал он. – Умоляю!

Он упал на колени!

– Оставайтесь! Всю жизнь будете в золоте купаться! Я не забываю добрых людей! Не бросайте меня.

Казаки, переглядываясь, начали роптать.

– Негоже перед шляхтичами на коленях стоять, государь, – крикнул кто-то.

Но тот отмахнулся.

– Каждому, кто остается, плачу по пятьдесят тысяч злотых! – закричал он.

– Обещаешь золотом осыпать, а сам стоишь, как милостыню просишь, – засмеялся Войцех.

Лжедмитрий встал на ноги, медленно подошел к сидящему в седле Войцеху.

– А вот это ты видел? – он стал медленно расстегивать на себе рубаху. – Наклонись…

Войцех наклонился и в это момент послышалась звонкая пощечина. Лжедмитрий с такой силой ударил шляхтича по лицу, что тот с трудом удержался в седле.

– Сволочь, – прошипел Войцех.

Он не спеша направил коня прямо на царевича. Лжедмитрий, отшатнулся, споткнулся о кочку, но удержался на ногах. Чтобы не попасть под копыта коня, он отошел в сторону.

Войцех медленно проехал мимо царевича. Наклонившись к нему, он схватил рукой за воротник шубы и закинул ее к себе на седло.

Развернувшись на лошади, он снова направился к Лжедмитрию.

– Шубу выкупишь, – сказал он и, толкнув испуганного царевича сапогом в плечо, поскакал к своим.

Казаки молча смотрели на готовящихся в обратный путь поляков и делали вид, что не видят царевича, который прошел мимо них. Вернувшись в палатку, Лжедмитрий сел на кушетку и обхватив голову руками, просидел так несколько часов. А утром написал полное обвинений и отчаяния письмо.

«Многоуважаемая пани Марианна!

Дорогая возлюбленная и названная невеста моя! Пишу вам не для того, чтобы пробудить в вас хоть какое-то сочувствие, и не для того, чтобы обвинить вашего отца в коварном предательстве. А по причине того, что мое искреннее недоумение и разочарование произошедшим не оставляет иного выхода, кроме как задаваться вопросами. Не имею возможности объяснить самому себе, чем я заслужил такое отношение? Неужели я не был верен своему слову? Неужели я был не верен вам и вашему отцу? Отправляю это письмо Вам за разъяснениями.

Если все мои предположения или догадки о какой-то возникшей обиде не соответствуют действительности, и я ничем не запятнал свою честь, то как относиться к столь спешному исчезновению пана Ежи, как раз накануне выплат нанятым им же шляхтичам? И как мне теперь, оставшись один на один с многочисленным врагом расценивать благословление короля и святых отцов Римской Церкви? Тем более, исполнять данное им обещание?

Отправляю Вам это послание, лишь для того, чтобы от Вас лично получить ответ на вопрос: «В чем моя вина?». И, исходя из этого, уже сделать окончательный вывод.

P. S. Впрочем, после всего случившегося, я не буду удивлен, если не получу ответа ни от Вас, ни от Вашего достопочтимого батюшки. Искренне надеюсь, что золото, полученное от Его Величества на содержание моей армии, поддержало благополучие Вашего рода, сытость которого, бесспорно, имеет большее значение, нежели Ваше царствование на московском престоле».