Мой отец Пабло Эскобар. Взлет и падение колумбийского наркобарона глазами его сына - Хуан Пабло Эскобар
Поскольку нужно было ковать железо, пока горячо, мать по настоянию Карлоса Кастаньо решила поговорить с доном Берна – Диего Мурильо Бехарано. Кастаньо организовал их встречу в особняке Лос-Бальсос в Медельине. Но это рандеву прошло не столь успешно: дон Берна оскорбил мать и ее замужество за Пабло Эскобаром, и она, будучи по горло сыта постоянными угрозами, оскорблениями и обвинениями, резко ответила ему:
– Сеньор, я – взрослая женщина, и вам пора перестать оскорблять и унижать меня. Мне ни к чему терпеть ваши нападки. Я заслужила уважение остальных ваших приятелей. Пожалуйста, сделайте мне одолжение, ведите себя и вы уважительно.
В тот же вечер Кастаньо позвонил ей, сообщив, что Берна очень недоволен, и его придется успокоить.
– Донья Виктория, он в ярости, – сказал Кастаньо. – Понимаю, что своими грубыми словами он вас спровоцировал, но, пожалуйста, поймите: он очень плохой человек, и теперь вам придется дать ему что-нибудь еще…
Происшествие, должно быть, действительно обошлось очень дорого: на следующей встрече, также организованной Кастаньо, мать была вынуждена извиниться перед доном Берной и подарить ему дорогую квартиру. Это был единственный способ продолжить переговоры насчет прочего имущества.
За время нашего пребывания в Санта-Ане я почти привык видеть, как за матерью приезжают, чтобы отвезти на очередную встречу с кем-то из мафиози, живущих в столице или оказавшихся здесь проездом. Иногда эти встречи проходили буквально в соседних домах нашего района. Бандиты, очевидно, пытались воспользоваться ее одиночеством и требовали все больше денег, больше картин, больше собственности. Они постоянно приглашали мать выпить с ними виски, а когда она отказывалась – злились. Мафиози видели в моей матери некий военный трофей, над которым можно получить власть, а властью – злоупотребить. К счастью, рядом оставался дядя Фернандо, и его тактичное вмешательство не позволило дальнейшим издевательствам разрастись, подобно снежному кому. Но, пожалуй, самыми сложными стали переговоры с Чапарро – еще одним смертельным врагом отца, влиятельным лидером вооруженной группировки наркоторговцев «Магдалена Медио».
С разрешения прокуратуры Карлос Кастаньо отвез мою мать в бронированном «Мерседесе» в аэропорт Гуаямарал к северу от Боготы. Там они сели в вертолет и отправились в поместье на границе Кальдаса и Антьокии, и во время полета Кастаньо поделился с ней парой деталей о смерти отца, о которых мы не знали:
– На самом деле, сеньора, к концу охоты Лос Пепес пали духом. Мы убили девяносто девять из каждой сотни людей Пабло, но так и не смогли добраться до него самого. Мы едва не сдались: приближался декабрь, а это время, когда вести дела тяжелее всего. Некоторые из нас даже начали говорить, что если к началу декабря не увидят результатов, то откажутся от всей этой затеи с поимкой Пабло. И словно этого было мало, полковники Поискового подразделения полиции тоже выдвинули нам ультиматум.
Мать молча слушала.
– Сеньора, чтобы отыскать Пабло, нам пришлось установить самую передовую систему перехвата телефонных звонков. Технику привезли аж из Франции, потому что американская работала через… нехорошо работала.
– Так кто на самом деле убил Пабло? Вы? – наконец спросила мать.
– По крайней мере, я там был. Полиция всегда посылала нас вперед, вот и в тот раз они остались позади магазина «Обелиск» – ждать, пока мы закончим с Пабло и позвоним. Когда мы начали ломать дверь, Пабло услышал первый же удар кувалды и бросился на второй этаж. Босиком. Лимон тогда уже лежал мертвым в саду. Пабло успел несколько раз выстрелить, две пули даже попали в мой бронежилет, и я упал. Пабло воспользовался тем, что никто за ним не гнался, открыл окно и спустился на крышу соседнего дома. Я и не знал, сеньора, что там есть лесенка – должно быть, он установил ее на случай, если придется бежать. Пабло не догадывался, что мои люди ждали его и там тоже. Когда он попытался повернуть назад, его обстреляли, я знаю, что одна пуля попала ему в плечо и еще одна в ногу. К тому времени, когда я добрался до окна, через которое Пабло пытался бежать, он был уже мертв.
Ответить мать не успела: вертолет приземлился в поле, где уже ждали две сотни бойцов с винтовками. Их главарь тепло поприветствовал Кастаньо, а затем обратился к матери:
– Доброе утро, сеньора. Я командир Чапарро. Позвольте представить вам моего сына. Ваш муж убил другого моего сына и совершил тринадцать покушений на мою жизнь. Я выжил просто чудом.
– Сеньор, я понимаю вас, – ответила мать, – но я хотела бы, чтобы вы знали: лично я не имею никакого отношения к войне. Я была лишь женой Пабло и матерью его детей. Скажите, что я должна сделать, чтобы примириться с вами?
Чапарро действительно доставил отцу немало неприятностей. Я помню, как однажды отец рассмеялся, когда его люди доложили, что очередная попытка убить Чапарро потерпела крах. Его машину и яхту дважды взрывали мощнейшими бомбами, но и тогда он не погиб. В конце концов отец отступился, бросив в сердцах, что у этого бандита жизней больше, чем у кошки.
Чапарро происходил из крестьянской семьи и поначалу тоже работал на отца. Почему в конце семидесятых они разошлись, я знал не слишком хорошо, но в итоге Чапарро присоединился к Генри Пересу – одному из первых лидеров Магдалена Медио. Отец объявил войну Чапарро за переход к Пересу, а Пересу – за отказ спонсировать попытки отца избежать выдачи властям. Переса в конце концов людям отца удалось убить, однако с Чапарро он так и не смог ничего сделать.
Этим переговорам можно было бы присвоить почетное второе место по сложности после череды встреч с главарями картеля Кали. И все же через несколько часов интенсивных переговоров моя мать и Чапарро достигли соглашения. Среди прочего мы передали ему в собственность два участка в четыреста гектаров – в основном шахты и пастбища. В законную собственность Чапарро перешла и электростанция Неапольской усадьбы, которую он и без того захватил какое-то время назад: ее мощности хватало, чтобы обеспечить светом немаленькую деревню. Мать сказала, что из поместья он тоже может брать все, что пожелает. Мы ведь все равно уже не считали его своим.
В этот раз она решилась попросить Карлоса Кастаньо об одолжении: помочь найти тела или могилы пятерых ее людей, не имевших отношения к отцу, в том числе – учительницу и няню Мануэлы, которых Лос Пепес убили под конец войны. Кастаньо вроде бы даже согласился попытаться, но обещать не стал: Лос Пепес спрятали тела более сотни своих жертв, и Кастаньо не помнил, где именно.
– Простите, сеньора, отыскать тела этих людей
