Виктор Урвачев - На перехват! Летная книжка «сталинского сокола»

— Распишись в обеих.

— Хотя бы на поллитра деньги оставил!

— Иди, иди — вечером получишь свои 100 граммов».

Если не ошибаюсь, отец говорил, что в то время «из-под полы» пол-литра водки стоили как раз половину денег, причитавшихся летчику за сбитый самолет — 500 руб., да еще и не достать.

А приказом Наркомата обороны от 25 августа 1941 г. «О выдаче военнослужащим передовой линии действующей армии водки по 100 граммов в день» было предусмотрено, что «Летному составу ВВС Красной Армии, выполняющему боевые задания… водку отпускать наравне с частями передовой линии». Поэтому летчикам полагались сто граммов водки каждый день после боевых вылетов — вечером. По словам отца, они как-то заметили, что один из них после ужина навеселе явно не на сто грамм, а значительно больше, и зажали его по-свойски:

— Признавайся, где берешь?

— Ребята, все равно всем не достанется!

— Ты говори, а мы разберемся.

И он рассказал, что старается первым прийти на ужин. Как обычно, официантка сразу подходит с трехлитровым чайником водки, наливает ему сто грамм в стакан и идет на раздачу за ужином. Наш герой выпивает и сразу же наливает в стакан воду из графина. А тут и официантка с закуской — гуляш несет. Он ей:

— Ну что такое сто грамм для летчика? Я сегодня пить не буду, а завтра ты мне двести нальешь.

Официантка без слов выливает содержимое стакана в чайник. Поклевав гуляш, ловкач опять зовет официантку:

— Знаешь, завтра меня могут сбить — водка пропадет! Давай все-таки я сегодня выпью.

И получает еще сто грамм.

— Если мы все так будем делать, то половина полка будет пить одну воду!

Посему летчики решили, что такое серьезное дело, как раздача водки, официанткам доверять нельзя, и выбрали разливалу из своих рядов — отца. Он гордился этим не меньше, чем наградами.

Наркомат обороны СССР также был озабочен совершенствованием установленного в августе 1941 г. порядка хранения и выдачи водки войскам действующей армии. Однако, в отличие от летчиков 34-го иап, которые эффективно решили эти вопросы раз и навсегда, Наркомат вынужден был неоднократно возвращаться к ним, дополнительно принимая соответствующие приказы в мае, июне и ноябре 1942 г., а также в мае 1943 года.

В начале ноября напряженная боевая работа продолжилась. 4 ноября в районе Инютино восемь истребителей — отец, Александров, Потапов, Еремин, Байков, Платов, Шокун и Коробов, — сопровождая штурмовики, вступили в бой с восемью звеньями Ме-109, рассеяли и отогнали их. В этой кутерьме с четырехкратно превосходящим по численности противником произошел эпизод, описанный в Журнале боевых действий: «Коробов пристроился к звену Ме-109 (приняв за своих). Распознав противника, расстрелял один Ме-109 в упор. Самолет упал ». После этого Коробов поспешил уйти в облака, долго шел в них и, потеряв ориентировку, приземлился в Рязани. Шокун был подбит огнем зенитной артиллерии и совершил вынужденную посадку.

На следующий день, прикрывая наши войска в районе Дорохова, вновь восьмерка истребителей, в составе которой, как и накануне, отец, Александров, Еремин, Платов, а также Сельдяков, Тараканчиков, Дурнайкин и Кода, встретила 9 бомбардировщиков Ю-87 под защитой 9 истребителей Ме-109:

5.11.41. Воздушный бой, 1 полет, 30 минут.

В этом бою Александров сбил один бомбардировщик, но лейтенант А. Ф. Кода попал под огонь зенитной артиллерии и погиб, а капитан Дурнайкин покинул свой подбитый самолет на парашюте.

6 ноября, по свидетельству историков, немцы предприняли попытку сорвать празднование годовщины Великой Октябрьской революции: «В 15 часов они бросили на Москву 250 самолетов… Первыми на перехват вылетели летчики 34-го истребительного авиаполка…Ни один самолет врага не прорвался в тот день к Москве… В 18 часов 40 минут был дан отбой воздушной тревоге, а в 19 часов на станции метро «Маяковская» началось торжественное заседание Московского Совета».

В летной книжке отца в этот день короткая запись:

6.11.41, МиГ-3. Патрулирование, 1 полет, 45 мин.

7 ноября командир 6-го истребительного авиакорпуса полковник И. Д. Климов подвел предварительные итоги воздушных боев по защите Москвы. Среди наиболее отличившихся полков корпуса первым по количеству одержанных в небе побед он отметил 34-й полк.

11 ноября полковника И. Д. Климова на посту командира 6-го иак сменил полковник А. И. Митенков.

Летчики И. Д. Климов и Д. Л. Калараш

Бывший командир 6-го иак И. Д. Климов и летчик Д. Л. Калараш, вместе с которым он в марте 1941 г. пригнал первые МиГи в Люберцы для 34-го иап, были направлены на Северо-Кавказский фронт, где генерал-майор Климов стал командиром 236-й иад, а подполковник Калараш — штурманом этой дивизии.

19 июля 1942 г. самолет Климова был подбит в воздушном бою, и генерал покинул его на парашюте. Калараш до земли прикрывал командира от атак немецких истребителей, сел на место, где он приземлился, и вместе с ним на своем истребителе поднялся в воздух.

Командующий истребительной авиации ПВО страны генерал-полковник И. Д. Климов

Инспектор по технике пилотирования 24-го иад ПВО Москвы майор Д. Л. Калараш (13.12.42 — Герой Советского Союза, посмертно )

29 октября 1942 г. Дмитрий Калараш в бою с превосходящими силами противника расстрелял боезапас, таранил немецкий самолет и, одержав 20-ю победу в воздухе, погиб. Д. Л. Каларашу было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, и его именем названа улица в Люберцах.

И. Д. Климов в 1943–1947 гг. — командующий истребительной авиации ПВО, генерал-полковник. Будучи в высоких должностях и званиях, он продолжал летать на истребителях, и в связи с этим отец рассказывал: «Климов как-то в полете на истребителе по маршруту совершил на одном из попутных аэродромов не запланированную вынужденную посадку, хотя, точнее сказать, совершил ее «по нужде».

Приземлился он без заявки, разрешения и прочих формальностей. Возмущенный дежурный подбежал к неизвестно откуда взявшемуся самолету и опешил от невиданного количества звезд на генеральских погонах пилота, который строго приказал: «Доложишь командиру части, что генерал-полковник Климов сел по…ать и улетел».

В. П. Чкалову приписывают слова: «Воздух перестал быть стихией сильных людей после того, как на самолетах установили туалет». Говорят, что в советской военной авиации ассенизационное устройство впервые появилось только в 1979 г. на стратегическом бомбардировщике Ту-95 МС, а до того эти функции выполняло ведро, которое по обычаю после полета выносил тот, кто первым воспользовался им на борту.