Надо жить - Галина Николаевна Кравченко
Не могу обойти вопрос, который меня чрезмерно волнует. Отношение Юрия Алексеевича к ветеранам войны в Афганистане. В следующем году исполнится 30 лет со дня вывода войск из Афганистана. 15 тысяч погибших. Двойственное, а порой подлое отношение к ветеранам Афганистана со стороны отдельных высокопоставленных чинов российской власти породило негативное отношение отдельных горе-политиков, партийных функционеров к воинам-интернационалистам и в регионах. «Я тебя в Афганистан не посылал», – фраза из документальной книги С. Алексиевич «Цинковые мальчики», эту фразу часто произносят чиновники. Войны начинают политики, но расплачиваются своей жизнью за решения политиков солдаты. Так вот в бытность Юрия Алексеевича Главой республики воины-интернационалисты были в положенном почете. Именно тогда с трудом, но все-таки был возведен памятник подвигу воинов-интернационалистов. У них есть теперь священное место, где они могут собраться и отдать долг памяти своим соратникам по оружию. Памяти много не бывает. Память о подвиге воина, выполнявшего воинский приказ и конституционный долг перед Родиной, вне политики. Спиридонов Ю. А. это понимал. Публично как мать, потерявшая сына на этой войне, говорю ему спасибо. И благодарю вас за внимание.
В одном из интервью журналисты задали мне вопрос: «Оглядываясь назад, чем вы гордитесь и за что переживаете сегодня применительно к работе республиканского парламента?».
Сегодня мне хочется ответить так: «Я горжусь тем, что в меня моими родителями, учителями, прочитанными книгами вложено великое преимущество – говорить правду и служить правде. Таких людей, как я, в нынешнее лихолетье называют «совками». Я – типичный «совок». Я из народа ниже некуда. Все возможности, которые, будучи сиротой, я имела вдалеке от своей малой Родины, – образование, работу, жилье – предоставило мне социалистическое государство.
Я верила, что социализм представляет реальную альтернативу развитию человечества. Лично мне обижаться на советскую власть не приходится. За советскую власть боролись все мои родные, в том числе и мой старший сын, Геннадий. Будучи солдатом, он давал такую же присягу служить Родине, какую давали наши прадеды и деды. Я горжусь своими предками и сыном. Всегда старалась быть достойной их памяти. Цель моей жизни – служение отечеству. Я хочу видеть свою страну не в качестве аутсайдера, а в качестве авангарда человечества.
А страдаю я от того, что росчерком пера при попустительстве и безучастии общества похоронена передовая социалистическая цивилизация, к которой относилась наша страна. Что сотворили с нашей страной мы – это страшно. Партийные перевертыши – Ельцин Б. Н. и Горбачев М. С. – крутили судьбой народа, руководствуясь одним желанием – быть первыми, занять кресло и командовать в стране практически бесконтрольно».
Афганистан болит в моем сердце
Мы выжившим скажем: «Спасибо!»
Мы павшим возложим цветы.
Не может быть подвиг ошибкой.
Наш долг – НИЧЕГО НЕ ЗАБЫТЬ!
Галина Воленберг
После окончания Высшей партийной школы в Вуктыл я вернулась в мае 1987 года. Два года училась очно в Ленинграде. Младший сын, Сережа, жил у мамы на Украине, старший, Гена, служил в армии. О том, что он служит в Афганистане, как и многие мамы, узнала случайно спустя некоторое время после призыва. Все письма Гены начинались словами: «Привет из Монголии!». Гену знали мои однокурсники по высшей партийной школе, так как в это же время сын учился в Ленинградском училище и часто приходил ко мне в школу и в общежитие. Однокурсники знали, что я Гену проводила в армию. Интересовались. Я отвечала по письмам сына, что он десантник и служит в Монголии. Мужчины пожимали плечами. «Что могут делать десантные войска в Монголии?». А до меня не доходило. Информации было очень мало. Передачи о событиях в Афганистане того времени я называю телевизионным агитпунктом. Перед отправкой в Афганистан я навещала Гену, он тогда находился в «учебке». Он заверил меня в том, что для Афганистана готовят ребят отдельно, он в эту группу не входит. Для меня до сих пор остаётся тайной, попал он в Афганистан случайно или знал, что попадет, но не сказал мне, чтобы не травмировать? А если бы он мне сказал, что я могла бы сделать? Да и Гена меня бы не понял. Самое тяжелое чувство для женщины – это осознавать, что она не смогла защитить своего ребенка.
По приезде в Вуктыл я узнала от друзей о месте службы Гены, душа ушла в пятки. Письма сыну писала каждый день. Меня спасали работа, забота о младшем Сереже. А Гене спастись в той войне не удалось.
Я потеряла в Афганистане старшего сына Геннадия, когда мне было 39 лет. В 39 лет в моей душе разорвалась атомная бомба. Как жить дальше? Что делать? Ответов на вопросы не было и нет. Каждая из 15 тысяч матерей, потерявших сыновей в Афганистане, выживала как могла. Все вокруг проявляли сочувствие, сострадание, старались помочь. Это – правда. Но ничто не помогало и не облегчало боли. И это – правда.
Сейчас, спустя более 30 лет переживаний наедине с самой собою, я отчетливо понимаю, насколько важно было получить профессиональную медицинскую помощь на начальном этапе острого горя. На этом этапе женщина ждет помощи. Она не способна просить, ей не до себя. Но кто бы тогда или сейчас этих женщин слышал? Я имею в виду людей, которые призваны приходить на помощь в этих ситуациях, нашу власть. Помню, что лично предлагала написать на моей медицинской карте: «Потеряла сына в Афганистане». Просила, чтобы каждый раз не надрывать сердце и не объяснять врачу, в чем суть моих физических страданий. Отвечали: «Нельзя, не положено».
Нет теорий горя (утраты, потери), однозначно объясняющих, как люди справляются с утратами, почему они по-разному переживают разные степени стресса, через какой промежуток времени они приспосабливаются к жизни без близких ушедших в небытие людей.
При потере ребенка горе родителей может быть выражено сильнее и более деструктивно влиять на личность, чем при потере взрослого. Чувство вины, беспомощности может быть всепоглощающим. Проявление скорби длится всю жизнь.
В медицинской науке в теоретической психологии дается множество определений горя. Привожу одно из них. Горе – это реакция на потерю близкого любимого человека после невозвратной разлуки с ним или после его смерти. Возможно, психологический смысл горя состоит в выражении любви, которую человек, понесший утрату, чувствует к умершему близкому человеку. Горе также является процессом, в течение которого человек переживает боль утраты, прощается с ушедшим, учится сохранять память о нем и жить в настоящем.
В горе каждая мама, потерявшая
