Карл Дениц - Десять лет и двадцать дней. Воспоминания главнокомандующего военно-морскими силами Германии. 1935–1945 гг.

Немного замешкавшись, он поинтересовался, хочу ли я заявить протест. На что я заметил, что комментарии излишни.

Вспоминая сегодня то, что делал в конце войны, я отчетливо вижу тщетность всех своих усилий. Самые лучшие планы на поверку зачастую оказывались ошибочными, поскольку слишком уж плох был результат. Поэтому я далек от мысли, что все мысли и действия, которые я описал, покажутся правильными.

Но я до сих пор считаю, что я должен был выполнить долг перед своим народом и положить конец войне, а также сделать все от меня зависящее, чтобы предотвратить хаос. Благодаря упорядоченной капитуляции удалось спасти много человеческих жизней. И за то, что мне выпало лично участвовать в выполнении этого последнего долга, я буду всегда признателен судьбе.

Упорство, с которым я всячески пытался сдержать натиск с востока, было вызвано только желанием спасти людей. Но хотя я отвергаю коммунизм как образ жизни, неприемлемый для немецкого народа, мои действия в 1945 году не должны рассматриваться как отношение к вопросу о будущем урегулировании отношений Германии с восточными и западными соседями.

23. ЭПИЛОГ

14 мая 1945 года, то есть через несколько дней после нашей капитуляции, положившей конец войне, капитан Вольфганг Лют, один из самых отличившихся капитанов подводного флота, погиб в результате трагического инцидента в Мюрвике. Только два человека на флоте были награждены самой почетной военной наградой в Третьем рейхе – Рыцарским крестом с дубовыми листьями, мечами и брильянтами, и одним из них был В. Лют. Все военно-морские офицеры, находившиеся во Фленсбурге, пришли проститься с товарищем. Гроб с его телом был установлен во внутреннем дворе военно-морского колледжа.

В этом историческом месте, где по торжественным случаям печатали шаг на парадах курсанты имперского военно-морского флота и флотов рейха, которых с 1919 года готовили в Мюрвике, мы отдали последний долг не только Люту, но и всему военно-морскому флоту. Война закончилась, а будущее виделось туманным и безрадостным.

Военно-морской флот Германии выполнил свой долг до конца. Вопреки своим самым сокровенным желаниям – а моряки, как и все люди, стремились к взаимопониманию и миру, не имея соответствующего технического оснащения, в 1939 году они были призваны выступить против военной мощи Великобритании.

Располагая лишь скудными силами, флот Германии вступил в неравный бой с военно-морскими силами двух величайших морских держав – Великобритании и Соединенных Штатов – и достиг значительно больших успехов, чем можно было ожидать. Это произошло во многом благодаря целеустремленности и мужеству моряков, без чего невозможно было противостоять превосходящим силам противника.

Несмотря на отвагу наших людей, несмотря на принесенные жертвы, мы все-таки потерпели сокрушительное поражение. Как же мы пришли к этому?

На этот вопрос более или менее полно ответят историки будущего, в распоряжении которых будут архивы всех стран – участниц войны.

А сейчас я должен высказать свое мнение по некоторым отдельным проблемам – так, как я это вижу сегодня. После поражения в Первой мировой войне, связанная несправедливыми условиями Версальского договора, Германия в 1920–1930-х годах испытывала постоянные политические и экономические трудности. Во времена Веймарской республики немецкий народ принял конституцию, которая противоречила их политической зрелости. Механизм Веймарского государства доказал свою неспособность справиться с внутренними раздорами, развалом экономики и безработицей. Тогда Германия и вышла на дорогу, ведущую к диктатуре. Даже Брюнинг не смог управлять без помощи чрезвычайных мер. К концу 1930-х годов выбор сузился до всего лишь двух возможностей – большевистская или антибольшевистская диктатура.

Перед такой альтернативой большинство немцев посчитали Гитлера спасителем, а остальные – меньшим из двух зол. Поэтому появление Гитлера является вполне понятным и закономерным.

Его цель – не пустить коммунистов в Европу – была поддержана не только широкими массами немцев, но и правительствами стран Западной Европы. В результате проведения его предвоенной политики Германия (а вместе с ней и вся Восточная Европа) не только не пала жертвой большевистской идеологии, но и достигла определенной степени национального единства и стала самым мощным в Европе оплотом против наступления коммунизма.

Немало поспособствовало приходу Гитлера к власти некое гипнотическое воздействие, которое этот человек оказывал на людей. После личной беседы с фюрером даже самые ярые противники становились его преданными поклонниками, и, во всяком случае пока они находились в тесном контакте с Гитлером, преданность оставалась непоколебимой.

Я сам часто чувствовал влияние фюрера и, проведя несколько дней в ставке, нередко ощущал необходимость освободиться от его гипнотического воздействия. Но ведь для меня он был не просто умным и энергичным человеком, но и законным главой государства, которому я был обязан подчиняться. Когда же я постиг его демоническую сущность, было уже слишком поздно.

Из-за непонимания Гитлером менталитета англичан, которые ни при каких обстоятельствах не были готовы к продолжающемуся усилению Германии, началась Вторая мировая война. И Гитлер оказался втянутым в конфликт, которого стремился избежать, поскольку, по его собственным словам, он «неизбежно приведет к падению Германии». Те, кто был в Германии в 1939 году, знают, что народ не стремился воевать. Но война все же пришла и стала требовать все новых жертв. Немецкие солдаты были преданы долгу. Народ и армия шли плечом к плечу и в победе, и в поражении, до самого конца.

Любой честный немец сегодня стыдится преступлений, совершенных Третьим рейхом за спиной нации. Делать целый народ ответственным за грязные дела меньшинства неправильно, это противоречит здравому смыслу и всем канонам правосудия. Людей нельзя обвинять в том, о чем они даже не знали.

Предположение, что один народ с точки зрения морали хуже другого, является ложной предпосылкой и исходит от тех наций, которые во время войны и после 1945 года творили беззаконие, в результате которого миллионы немцев оказались принесенными в жертву.

Поэтому я считаю неправильным, когда отдельные немцы от имени немецкого народа предаются публичным саморазоблачениям и во всеуслышание признают свою вину. Это не помогает нам завоевать уважение других народов, да и другие нации не делают того же самого, когда речь идет о бесчеловечных актах, совершенных по отношению к нам.