Василий Голубев - Во имя Ленинграда

- "Тридцать третий", поддержать?

- Находись западнее объекта!

- Леня, атакуем снизу, бой на вертикали, выходи вперед!

- Понял! - протяжно ответил Белоусов.

В такой сложной обстановке хотелось, чтобы за его парой была не одна, а две. Ни один "фокке-вульф" не должен оказаться в хвосте у Белоусова. Это прекрасно понял и Леонид Георгиевич. Пара Ла-5 с номером 03 на первом нырнула вниз и в красивом боевом развороте устремилась вверх в атаку на четверку истребителей, летевшую слева от "юнкерсов".

- Леня, после атаки вниз! Женя, атакуй крайний "лапоть", потом левым переворотом вниз, далеко не отрывайся, - скорректировал я ход первой атаки.

Суматошно завертелись под облаками вражеские истребители прикрытия. Их вдвое больше, чем нас, но, проглядев начало нашей атаки, враг поплатился двумя самолетами. Белоусов, сблизившись на малую дистанцию, почти в упор расстрелял "фокке-вульф", а снайпер Карпунин, не желая далеко отрываться, с большой дистанции длинной очередью сбил Ю-87.

Однако развить успех нам не удалось. "Фокке-вульфы" сверху с двух сторон пошли в атаку. Бомбардировщики, не меняя строй, под прикрытием шестерки продолжают лететь к полуострову.

Одиннадцать "фоккеров" завязали упорный бой, стараясь прижать нас к воде, взять в клещи. Но легкие в пилотаже "лавочкины", маневрируя на полувертикалях, не только успешно оборонялись, но и часто ловили "желтокрылых" в прицел. Один за другим вышли из боя два "фокке-вульфа". Несколько раз у меня была возможность атаковать ближайший ФВ-190, но, боясь просмотреть опасную атаку по Белоусову, я отказывался от желания увеличить счет. Карпунин тоже главным образом оборонялся, ведя бой, находясь ближе к паре Белоусова. Но в бешеном маневре Белоусова атаковали сразу с двух сторон. Одного атакующего слева отбил ведомый Белоусова Василий Потапов, вторую пару справа отбил Карпунин, и вот вновь с правой стороны виртуозно развернулся в атаку одиночный ФВ-190. Я тоже сделал полубоевой разворот, нацелился на атаку. Противник увидел угрозу, свечой пошел вверх, я за ним, он, резко маневрируя, - вниз до самой воды. Я остался выше и уйти от меня ему не удалось.

Через 20-30 секунд прицельная короткая очередь по мотору прекратила бой врагу на всю жизнь.

Летчик покинул самолет с парашютом, спустился на воду залива, а через два часа его подобрал наш сторожевой катер.

Сбитым оказался командир эскадрильи 54-й эскадры обер-лейтенант Грехард Лооз, имевший на своем счету 92 победы. Пробыв в нашем плену несколько лет, он вернулся в Германию и в своей книге поведал читателям о последнем боевом вылете.

Этот момент боя стал переломным. Но скованные нами двенадцать истребителей не помешали "юнкерсам" упрямо идти к бухте. На что надеялся их ведущий?

Преследуя "фокке-вульфы", буквально считаю секунды в ожидании голоса Федорина, чтобы понять положение там, над кораблями. Если шестерка Федорина на встречном курсе атакует врага до выхода на боевой курс, а поднятая эскадрилья возьмет их в прицелы перед входом в пике, удар будет сорван. С этими мыслями я повернул группу к линии фронта, к берегу Нарвского залива, перехватить уходящие от Гакова "юнкерсы". Но, как выяснится позже, напрасны были мои маневры.

Федорин со своей шестеркой, скрываясь под кромкой облаков, внезапно атаковал противника, пройдя с огнем через весь строй бомбардировщиков. Были сбиты ведущий группы и ведущий второй восьмерки. Внезапная лобовая атака ошеломила врага. Паника - страшное дело: "юнкерсы", как по команде побросав бомбы, стали поспешно уходить в спасительные облака, а их прикрытие, огрызнувшись раз-другой, вышло из боя.

Разобравшись в воздушной обстановке, я приказал Федорину следовать на посадку, а эскадрилье Горюнова продолжать патрулирование.

Над аэродромом пронеслась шестерка "лавочкиных". Два из них дали по одной очереди - Федорин и Шестопалов известили о двух сбитых самолетах врага. Моя группа произвела посадку с ходу, без почетного круга. Истребители зарулили на стоянки, только пара Белоусова остановилась у его домика. Вылезая из кабины самолета, я увидел полковника Корешкова...

- Товарищ гвардии полковник! Четвертый гвардейский полк отразил два налета на базу Гаково. По предварительным данным, сбито более десяти вражеских самолетов. При отражении первого налета, спасая жизнь лейтенанта Селютина, в лобовом таране погиб лейтенант Нефагин. Подробный доклад сделаю после анализа донесений летчиков и проявления фотопленок. Одновременно докладываю: майор Белоусов успешно выполнил первый вылет и бой на Ла-5. Наша группа сбила три ФВ-190 и Ю-87. Их сбили Белоусов, Карпунин, Потапов, а один "фоккер" выпал на мою долю...

- Ну что же, - сказал Корешков, и я понял, что он не радуется нашему успеху - переживает героическую смерть Нефагина. - Поздравляю всех с победой, а тебя лично - с тридцать девятой. - Помолчав, добавил: Готовьтесь быстрее к повторному вылету. Немцы хотят предотвратить начало нашей большой операции, ослабить надводные силы. А пока давай в машину, поедем к стоянке Белоусова. Надо поздравить друга.

"Виллис" помчался к белоусовскому "стойбищу", как он сам называл свое жилье и стоянку самолета. А в это самое время летчики поздравляли Леонида Георгиевича. Когда же Потапов сообщил, что Белоусов и он сбили по "фокке-вульфу", то гвардейцы подхватили смущенного майора на руки и дважды обнесли вокруг боевого самолета. Даже в такой необычной ситуации Белоусов не потерял осмотрительности. Он увидел подъезжающий "виллис".

- Друзья, кончайте таскать меня. Командир полка едет. Надо по уставу доложить. Дайте шлемофон да палку для твердости походки.

Мы остановились рядом с ликующей группой пилотов. Белоусов увидел Корешкова, принял положение "смирно", оглянулся на присмиревших гвардейцев и негромко доложил:

- Товарищ гвардии полковник! Майор Белоусов первое боевое задание выполнил.

Корешков и Белоусов - давние боевые друзья. Много пережили и бед, и радостей за время совместной службы и, видимо, сейчас вспоминали многое. У обоих повлажнели глаза. Постояв минуту молча, они обнялись...

Потом Белоусов подозвал стоявшего в стороне Потапова, сказал:

- Давай, сынок, я тебя обниму. Хорошо дрался. Сейчас, через многие годы, до мельчайших подробностей

помнятся подвиги, ставшие легендами. На войне горю не отводится много времени. Встретив летчиков, вернувшихся с боевого задания, поздравишь их, помянешь погибшего добрым словом, и снова команда - по самолетам.

К вечеру штаб собрал все необходимые данные, подготовил материалы для полкового разбора, на котором, как часто бывало в Кронштадте, присутствовал командир дивизии. Итог был хорошим: сбито шесть бомбардировщиков Ю-87 и пять истребителей ФВ-190.