Александра Богданович - Три последних самодержца

7 апреля.

Сегодня нам говорили, что у Вырубовой бывал не один только этот «старец» — Григорий Распутин, но что у нее целая коллекция подобных личностей, которые восседают у нее в гостиной: разные идиоты, калеки и т. п. И в эту компанию приходит царица! Не поймешь ее: женщина она с репутацией умной, а деяния ее этого не доказывают.

12 апреля.

Вчера говорили, что Витте силится пролезть в министры путей сообщения, а сегодня говорили, что жена Витте, про которую царица-мать и слышать не хотела, чтобы она представлялась ко двору, на днях представлялась царице Марии Федоровне, и это представление устроил кн. Оболенский (Котик), который пользуется большой симпатией царицы-матери, но не царя.

13 мая.

Сегодня сказал бар. Притвиц, что царица снова больна, снова вернулось ее нервное расстройство.

Это сказал Притвицу гр. Гендриков. Тяжело, я думаю, царю жить с такой женой: приняла участие она в нескольких обедах, а теперь снова заболела. Пока была у нее сестра ее, Ирена прусская, она держалась.

Что-то есть непостижимое, темное во всем этом. Был Рейн. Про молодую царицу сказал, что неоднократно ей предлагали позвать его, но она все отклоняет, не хочет показаться специалисту. Надо думать, что у нее есть что-то секретное, что она не решается доверить, и, зная, что опытный врач поймет, в чем дело, отклоняет помощь специалистов.

19 мая.

В Петербурге находится одна актриса, Гзовская, которая играет в театре пьесы самые декольте. Эта Гзовская — полька, замужем за сыном русского посла в Париже Нелидова. Ее подкупили, чтобы она вскружила голову царю, и тогда — чтобы царь действовал но ее указке, а ей будет дан урок, как действовать. Хотят устроить свидание на одном из посещений царем какого-либо офицерского собрания, куда приглашаются всегда после обеда какие-либо певцы или певицы. Возможно, что это будет устроено во время красносельских маневров.

31 мая.

Печальное явление все эти «союзники», «старцы» и проч. Когда видишь все это вблизи, сталкиваешься с этими людьми, слышишь про недостойное поведение монахов, архиереев и проч., больно становится за Русь. Разве такое духовенство, какое теперь у нас, может влиять благотворно на народ?

3 июня.

Был Радциг, камердинер царя. Говорят, что царицу прямо не любят все. Оказывается, что она очень недовольна, что этого Распутина убрали с глаз ее долой. Она продолжает злиться на тех, кто ей в глаза говорил, что он мошенник и проч. Поэтому Тютчеву и старшую нянюшку, Вишнякову, отпустили на два месяца в отпуск. Обе они восставали против Распутина, чтобы он не показывался в комнатах детей. На место Тютчевой теперь временно назначена Вырубова! Бедные дети!

16 июня.

Интересный случай рассказывал сегодня Поливанов. Редигер вместе с Палицыным написал записку, которую подали царю, в которой критикуют немилосердно все преобразования в армии Сухомлинова. Царь эту записку передал Сухомлинову. Не ведая про судьбу своей записки, Палицын недавно, при встрече с Сухомлиновым, начал ему восхвалять его систему. Сухомлинов не выдержал этой фальши и сказал ему, что взгляд его ему известен насчет его системы из его собственной записки, которую он получил от царя. Картина!!!

17 июня.

Сегодня Зилотти сказал, что царь на яхте не в духе. Насчет Гинцбурга уже было давно решено царем, что следует отдать ему эти два миллиона, на которые он предъявил претензию. Царь их считает карточным проигрышем, и отдать их необходимо.

1 октября.

Говорила с Ухтомским по телефону. Он, между прочим, спросил, знаем ли мы, почему с такой помпой хоронили летуна Мациевича. На мой ответ, что знаем только то, что о нем писали в газетах, Ухиомский сказал, что Мациевич был опаснейший революционер. Зилотти поразился, когда я ему сказала, что Мациевич был опасный революционер. Зилотти хотел знать, откуда мы это знаем, и этот слух опровергает.

Возмущались делом Вонлярлярского. Идет слух такой, что, когда арестовали Вонлярлярского, у него были найдены документы, которые компрометировали таких высоких людей, что дело Вонлярлярского ничем не кончат.

5 октября.

Сегодня секретарь Драчевского Евреинов говорил, что убившегося летуна Мациевича было уже решено арестовать через два дня, что он покончил жизнь самоубийством, что он принадлежал к военной революционной боевой организации, был ее главным организатором и руководителем по делу военного переворота в России, так как революционеры поняли, что только с помощью военных можно достичь цели — ниспровержения существующего строя. Когда Столыпин летал с Мациевичем, он не знал, что Мациевич революционер. Евреинов сказал, что у нас агентура плохо ведется.

Пантелеев говорит, что замок Фридберг печальное производит впечатление. Всего там 4 жилые комнаты, очень тесно. Вся свита царя живет в Гамбурге, в Фридберге никогда не бывает; даже Фредерикс редко имеет доклад. В Гамбурге свита вся страшно скучает.

Была Щегловитова. Про Столыпина сказала, что он более чем когда-либо заразился манией величия, презрительно смотрит на своих коллег. Возмущена назначением Кассо и Сазонова, что царь их не знает, назначены по телеграфу. Столыпин играет роль великого визиря, его «отрубная» политика, имеющая только начало, но не имеющая конца, т. е. еще не узаконенная судебно, уже порождает массу волнений, споров и проч. среди крестьян. Из разговоров Щегловитовой видно, что Кабинет министров в возбужденном состоянии. Вчера было заседание Совета министров и видно, по словам Щегловитовой, что на нем Столыпин держал себя олимпийским богом.

11 октября.

Говорили, что царь в Скерневицы не поедет, что в Германии останутся дольше. Воображаю, как там скучает весь entourage (Окружение (франц.).), да и царю, верно, не весело. Умеет царица устраивать тяжелую атмосферу вокруг себя.

12 октября.

Вчера говорил Стишинский, что насчет смерти летуна Мациевича слышал следующую версию, что якобы он получил от революционеров смертный приговор за то, что поднимал на своем фармане Столыпина и не выбросил его из своего аэроплана. И это причина гибели Мациевича. Удивляюсь, как Столыпин не знал, кто такой Мациевич. По словам Стишинского, когда агенты сыскной полиции увидали, что полетел Столыпин с Мациевичем, все они пришли в ужас, все готовы были лететь за Столыпиным, чтобы ловить Мациевича.