Авраам Шварцбаум - Бамбуковая колыбель

«Но как же быть в нашем случае, — спросил я, — когда оба родителя вообще неизвестны? Как можно с уверенностью утверждать, что биологическая мать нееврейка? В конце концов, в свое время существовали вполне аутентичные китайские евреи!»

«Ну, что ж, Талмуд отвечает и на этот вопрос. Существует категория так называемых асуфим, к которой относятся все дети, найденные “на улице”, то есть родившиеся от совершенно неизвестных отцов и матерей. Гемара рассматривает и категорию так называемых штуким, то есть детей, мать которых известна, а отец — нет. Но этот последний случай сейчас нас не интересует. Что же касается асуфим, то тут решение вопроса о происхождении ребенка зависит от национального состава большинства населения, а оно на Тайване является безусловно нееврейским.

Вы, конечно, можете сказать, что на Тайване находятся американские военнослужащие, расквартированные или отдыхающие там, один из которых мог быть биологическим родителем вашего ребенка, но на это я вам отвечу, что большинство американских военнослужащих на Тайване — это мужчины, а не женщины, что же касается находящихся там американских военнослужащих-женщин, то вероятность, того, что среди них есть еврейки, крайне мала.»

С этим я вынужден был согласиться. Рабби Бергер продолжал:

Вот если бы вы нашли вашу девочку на вокзале в Тель-Авиве, ситуация была бы совершенно иной. Поверьте — во многих, очень многих отношениях было бы куда проще, если бы можно было со всей очевидностью доказать, что биологическая мать приемного ребенка нееврейка. Это полностью исключило бы вероятность того, что ребенок является мам-зером, то есть рожден от незаконной связи, в которую вступила еврейская мать. В любом случае, как вы уже сами, наверное, понимаете, для того, чтобы ваш приемный ребенок мог считаться евреем, он должен пройти процедуру обращения в иудаизм — гиюр.

«В чем она состоит?» — спросила Барбара.

«Прежде всего, гиюр может быть осуществлен только с разрешения раввинского суда — бейт-дина, — который состоит из, по крайней мере, трех хорошо разбирающихся в этом вопросе мужчин, и, разумеется, в присутствии его членов. Мальчики должны пройти обрезание, которое проводит компетентный моэль, а затем совершить погружение в специальный ритуальный бассейн — микву. Для девочек требуется только погружение в микву.

После этого ребенку дается еврейское имя, и члены бейт-дина произносят над ним соответствующие благословения.» До сих пор его слова не предвещали особых затруднений. «Как нам организовать эту процедуру для нашей дочери?» На этот раз рабби молчал почти целую минуту. Организовать не так-то просто. Прежде всего, основное требование к кандидату состоит в том, что он — или она — должны сами высказать пожелание выполнять все миц-вот — заповеди Торы. Но ребенок, не достигший совершеннолетия, галахически не способен дать такое обещание. Тем не менее существует мнение, согласно которому бейт-дин обладает достаточной властью, чтобы одарить ребенка приобщением к еврейству, поскольку это, по сути, равносильно наделению его различными привилегиями, — зхут на иврите — а еврейский закон предусматривает, что поощрение можно произвести и без ведома награждаемого. Но эта огромная привилегия может быть предоставлена лишь тем, кто ведет полноценную еврейскую жизнь в точном соответствии с предписаниями Торы. гиюр

Следует иметь в виду, — продолжал рабби, — что человек, прошедший гиюр, принимает на себя обязательство неукоснительно соблюдать все мицвот. Поэтому я полагаю, что было бы ошибкой делать гиюр ребенку, зная, что он будет после этого жить в семье, где мицвот не выполняются, где суббота не соблюдается, где пренебрегают кашрутом и другими предписаниями Торы. Наоборот, если в этом случае мы оставим ребенка неевреем, ситуация будет гораздо здоровее — ведь к неевреям не предъявляются все эти требования. Если они следуют нескольким заповедям, определяющим общечеловеческое нормативное поведение, их вполне можно считать людьми праведными и достойными.

Постарайтесь понять, что дело тут не в расе — ничто не изменилось бы, если бы ваш ребенок был не китайцем, а, скажем, эскимосом или негром.

Единственное по-настоящему существенное обстоятельство — это образ жизни семьи, в которой ребенок будет жить после гиюра. В данном случае все довольно ясно — ваша семья не является религиозной еврейской семьей, соблюдающей заповеди, не правда ли?»

«Иными словами, вы отказываетесь произвести гиюр?»

Я был искренне поражен. Мне казалось, что мы, евреи, должны быть счастливы принять в свои ряды всякого нового члена.

«Именно так, — подтвердил рабби Бергер. — Если, однако, вы начнете изучать Тору и жить согласно ее законам, мы всегда сможем вернуться к этому вопросу.»

«А что означает такое превращение?» — не отступала Барбара.

«Мы уже упоминали соблюдение субботы и кашрута. Есть и другие законы, требующие, в частности, соблюдения приличий в одежде и речах, выполнения заповедей, связанных с различными праздниками, обязательного произнесения молитв и накладывания тфилин. Это, конечно, лишь малая часть того, что требуется от религиозного еврея. В целом. Тора требует исполнения 613 мицвот. Их изучение требует определенных усилий и времени, но зато оно и вознаграждается соответственно.»

«Понятно, — сказала Барбара упавшим голосом. — Ну что ж, большое спасибо вам за время, которое вы на нас потратили.»

Я пожал рабби руку, и мы с Барбарой вышли на улицу.

Оказавшись за дверью, Барбара сказала:

«Все, что он сказал, звучит вполне здраво, но его требования просто несуразны. Я даже не представляю, с чего мы могли бы начать!. Но что же мы теперь будем делать?»

«Ну, это-то просто! — воскликнул я, надеясь подбодрить ее своим бойким тоном. — Мы отправимся к консервативному раввину — тому, что возглавляет “Детей Истины”!

Глава 4. Консервативный раввин из синагоги Бней Эмет, духовный наставник прогрессивной общины Ор Эмет

ПОЙМАВ ПО ТЕЛЕФОНУ секретаршу консервативного раввина, я договорился о встрече с ним в тот же день, в два часа пополудни. Мы отправились к нему сразу же после ланча.

Синагога Бней Эмет размещалась во внушительного вида каменном здании, стоявшем на углу обычной жилой улицы и окруженном поднимавшимися одна над другой зелеными лужайками и красивыми, аккуратно подстриженными деревьями.