Роджер Мэнвэлл - Генрих Гиммлер

Чтобы контролировать свой лагерь в Дахау, Гиммлер учредил добровольное формирование из сотрудников СС, желающих исполнять долговременную службу лагерных охранников. Это центральное формирование получило название «Мертвая голова», членам отряда были выданы особые знаки различия в виде черепа и перекрещенных костей. Командование этим и другими отрядами «Мертвая голова» было поручено Теодору Эйке, бывшему армейскому офицеру и ветерану первой мировой войны, одному из самых преданных сторонников Гиммлера в расовых вопросах. Одним из охранников Эйке в Дахау был австриец Адольф Эйхман, другой был Рудольф Хесс, позже возглавивший уничтожение евреев в Аушвице (Освенцим).

Хесс, который, подобно Геббельсу и Гейдриху, одно время намеревался стать католическим священником, служил солдатом во время войны 1914–1918 гг., а позже присоединился к добровольному корпусу. Он был вовлечен в жестокое политическое убийство и заключен в тюрьму на 6 лет, после освобождения стал нацистом и поступил на службу в СС. Этот необычный человек, такой послушный долгу и почтительный, находясь в заключении после гитлеровской войны, писал мемуары и в мельчайших подробностях объяснял свои отношения с Гитлером. Он принадлежал к идеалистической сельскохозяйственной молодежной организации, которая посвятила свои труды обработке земли и избежанию городской жизни. Как он утверждал, с этим увлечением было покончено, когда он впервые встретился с Гиммлером, который в июне 1934 года на смотре СС в Штеттине пригласил его присоединиться к штату в Дахау, где Хесс в декабре стал капралом в отряде «Мертвая голова»[26].

Дахау, экспериментальный концентрационный лагерь, был организован по приказу Гиммлера, подписанному им как начальником полиции Мюнхена 21 марта, и разрешен католическим сторонником нацистов Генрихом Хельдом, премьер-министром Баварии, за несколько дней до его изгнания силами СА. Приказ, появившийся в мюнхенских газетах в день его подписания, гласил:

«В среду 22 марта близ Дахау будет открыт первый концентрационный лагерь. В нем будет размещено 5000 узников. Планируя лагерь такого масштаба, мы не поддадимся влиянию каких-либо мелких возражений, поскольку убеждены, что это успокоит всех, кто уважает нацию, и послужит к их пользе.

Дахау, расположенный в 12 милях к северо-западу от Мюнхена, стал постоянным центром репрессий нацистов против народа Германии и всех тех, кого позже поработил Гитлер. В первый разнузданный период власти захваты мужчин и женщин для допросов с применением физической силы, даже пыток, проводимые СС и СА, стали выходить из-под контроля. И к Рождеству 1933 года Гитлер счел необходимым объявить амнистию 27 000 заключенных. Никто теперь точно не знает, сколько человек на самом деле было выпущено на свободу, а Гиммлер позже хвастался, что смог убедить Гитлера не включить в амнистию ни одного заключенного Дахау.

Приказ о «защитном попечении» был так же краток, как приказ о создании Дахау; он гласил: «На основании статьи 1 Декрета президента Рейха о защите людей и государства от 28 февраля 1933 года, вас берут под защитное попечение в интересах общественной безопасности и порядка. Основание: подозрение в деятельности, враждебной Государству».

Геринг был совершенно откровенен, говоря о причинах создания лагерей: «Нам приходилось жестоко обходиться с врагами Государства… Поэтому были созданы концентрационные лагеря, куда мы должны были посылать первые тысячи чиновников коммунистической и социал-демократической партий». Фрик позже определил «защитное попечение» как «принудительную меру государственной секретной полиции… для того, чтобы противостоять всем стремлениям врагов государства и народа». Грубая энергия Геринга была одним аспектом жестокости нацистов, другим было внимание Гиммлера к деталям зверств. Почти 20 лет отделяют нас от того, что происходило в концентрационных лагерях, и ни один документ не может быть более полным, чем свидетельства тысяч мужчин и женщин, которые подверглись гонениям и сумели выжить, а также подробные показания таких людей, как Хесс и Эйхман, служивших агентами Гиммлера в самой страшной летописи пыток, уничтожения и отчаяния, которую когда-либо вело человечество в таких ужасающих подробностях. Если Геринг как человек был не более жесток, чем многие другие угнетатели в эволюционной борьбе современной Европы, хладнокровные карательные действия Гиммлера, его садизм не поддаются пониманию. Тем не менее его необходимо понять в значительной степени потому, что всегда будет существовать человек, который, имея подобную власть над другими и сознание собственного превосходства, поддастся искушению действовать так, как действовал Гиммлер.

Гиммлер научился жить и работать по инструкции, и 1 ноября 1933 года Эйке под его бдительным руководством внес дополнения в правила жизни и смерти в Дахау. Красивая формулировка — результат работы в удобных кабинетах — наводила бюрократический глянец на акты террора, которые подразумевались новыми правилами. Например:

«Срок заключения в концентрационном лагере будет открыто объявлен как «до особого распоряжения»… В особых случаях Рейхсфюрер СС и начальник немецкой полиции отдает приказ о телесном наказании в дополнение к содержанию в концентрационном лагере… В этом случае также ничто не препятствует распространению слухов об этом возросшем наказании… для усиления устрашающего эффекта. Естественно, для распространения подобных новостей будут отбираться подходящие и надежные люди.

Будут повешены следующие преступники, считающиеся агитаторами: все, кто… произносит провокационные речи и проводит митинги, организует клики, бездельничает; все, кто с целью поддержания пропаганды оппозиции рассказывает истории о зверствах, собирает верную и ложную информацию о концентрационном лагере…».

Тайная погоня Гиммлера за властью началась за пределами Пруссии, где его противником был Геринг. Рем, всегда бдительно следивший за ситуацией, понял, что Гиммлер и Гейдрих составляют сильную команду и не удовлетворятся тем незначительным положением, которое досталось им в нацистском государстве. Рем счел мудрым не настраивать против себя лидеров СС. К лету первоначальная энергия Геринга истощилась, а тяга к удовольствиям в сочетании с желанием занять новые важные должности при Гитлере привели к ослаблению контроля над подчиненными, которые были вовлечены в борьбу за верховную власть между СА, СС и гестапо. Далюге, шеф полиции Геринга, к тому времени решил сохранять контакт с Мюнхеном.