Иван Вишняков - На крутых виражах

Истребитель догонял "юнкерса", расстояние между ними уменьшалось с каждой секундой. Почувствовав что-то неладное, вражеский летчик попытался маневрировать - ерзать то влево, то вправо. Его стрелок почему-то не вел огня: то ли был убит во время воздушной дуэли со Старцевым, то ли у него не было патронов. Вот уже до хвоста Ю-88 остается пятьдесят метров... тридцать. Старцев уменьшил обороты двигателя, весь напрягся и, сблизившись, ударил винтом своего самолета по хвостовому оперению чужака. Тот клюнул носом, точно споткнулся о что-то, и беспорядочно рухнул вниз.

Экипаж бомбардировщика покинул самолет. Парашюты плавно опускали на землю троих. Значит, стрелок жив; не вел огонь по самолету Старцева потому, что израсходовал весь боекомплект. Нельзя оставаться без снарядов и патронов. Об этом знают даже зеленые юнцы. А фашистский стрелок, наверное, забыл об этом. Но может быть, и не забыл, а в припадке ярости расстрелял их по советскому истребителю. Капитан тоже остался без единого патрона. Но он советский летчик, находится над своей землей, дома. Кроме того, у него, Старцева, в запасе имелось оружие особого рода - таран. Такого оружия не имели гитлеровцы ни в июне сорок первого, ни осенью того же года; не приобрели они его и к маю сорок пятого, ибо в неправой борьбе невозможно обрести оружие героев.

Купола парашютов уплывали вниз. Что ж, там, на земле, туляки возьмут эту разбойную троицу, пытавшуюся прорваться к заводам и фабрикам, к жилым домам и разбить их, взорвать фугасом. Пленные фашисты только поначалу высокомерны и молчаливы, потом скажут, кто они такие, откуда, зачем летели к русскому городу...

Ощутив удар машины о хвостовое оперение "юнкерса", Георгий надеялся, что все обойдется благополучно, он справится с управлением истребителя и доведет его домой. Но уже в первые секунды понял, что надеждам его сбыться не суждено, что придется покинуть кабину самолета, сослужившего в этом бою последнюю службу. Приземлиться на неуправляемом истребителе совершенно немыслимо. Поэтому, не теряя времени, он отстегнул привязные - ремни, открыл фонарь кабины и кое-как выбросился. Высота позволяла произвести нормальное парашютирование. Опускаясь, капитан смотрел за беспорядочно падавшей машиной. Вот уже она сделала последнее сальто, и с земли взметнулся темный султан взрыва.

Все это происходило на глазах у красноармейцев и командиров одной из воинских частей. Старцева заботливо расспросили о здоровье, о самочувствии, поздравляли с победой, восхищались мужественным поединком с врагом. Но сам герой боя был недоволен собой: не сумел точно рассчитать силу удара, погубил машину. Даже сообщение воинов о пленении экипажа "юнкерса" не утешило капитана. Немного успокоился он только в полку.

- Ты не допустил вражеский бомбардировщик к нашему основному объекту всесоюзной кузнице оружия, - похвалил летчика командир части подполковник С. И. Орляхин. - Представляешь, какие могли быть жертвы, какие потери, если бы "юнкерс" прорвался к городу! Думаю, что не представляешь, Георгий. О твоем полете я уже доложил в вышестоящий штаб. Просили передать благодарность и оформить наградные документы.

- А о машине не сокрушайся, - положив капитану руку на плечо, сказал старший инженер полка Н. И. Кириллов, - завтра же подготовим для тебя другую. И майор Винокуров, наш комиссар, тоже просил не расстраиваться.

- Мне кажется, - обратился он к Орляхину, - надо бы организовать беседу Старцева с летчиками о сегодняшнем таране. Наука будет предметная, опыт бесценен.

- Что ж, - согласился командир, - отдохнет капитан, и, пожалуйста, беседуйте. Люди будут рады.

Георгий Старцев подробно рассказал тогда однополчанам о чувствах, владевших им, когда принимал решение идти на таран, проанализировал методику выполнения этого необычного приема борьбы, не утаил при этом и недостатки в своих действиях... Теперь, весной сорок второго года, капитан повторил свой рассказ об этом для летчиков эскадрильи Александра Стоянова. И все мы были благодарны опытному воздушному бойцу за урок бесстрашия, урок мужества. Я до сего времени сохранил чувство признательности к этому отважному летчику, ибо не так уж много людей, совершивших во время войны подобные подвиги.

Вживаясь в новый коллектив, мы обстоятельно знакомились с каждым летчиком и хорошо изучили историю полка, в котором они начинали воевать. Честно говоря, многие из нас, особенно те, кому еще не довелось побывать на фронте, завидовали боевой судьбе ветеранов тульской обороны.

Осенью 1941 года здесь были горячие дни. Тулу обороняли воины 50-й армии и 156-го полка НКВД, 732-го зенитного и 171-го истребительного авиационного полков. На защиту родного города выступили ополченцы Тульского рабочего полка. В ту нелегкую пору первым секретарем областного комитета партии и горкома КПСС был В. Г. Жаворонков, возглавивший городской комитет обороны.

Издревле Тула являлась южным форпостом столицы нашего государства Москвы. Здесь насмерть бились русские полки с иноземными войсками, здесь в незабываемом 1919 году была остановлена лавина деникинских полков. И здесь же в грозном сорок первом в течение полутора месяцев героически отбивались удары немецко-фашистских орд. Город-крепость на реке Упа выстоял. Он не мог не выстоять, ибо его защитники, воодушевленные призывом партии великого Ленина, были верны ратным традициям отцов и дедов своих.

Еще в конце сентября 1941 года началось создание оборонительных сооружений на подступах к Туле. На строительство укреплений поднялись десятки тысяч туляков. Они изготовляли стальные колпаки для пулеметных точек, сваривали противотанковые ежи, готовили проволочные заграждения и надолбы. Первый оборонительный рубеж проходил южнее Тулы - в Черньском районе; второй - по берегу Оки; третий - в районе Щекино, Житово, Крюково, Николаевка, Пришня; четвертый - по линии Ясная Поляна, Воробьевка, Ясенка, Смирновка. Облетывая район нашего базирования и его окрестности, мы воочию видели неприступность этих рубежей, о которые разбились волны немецкого наступления.

Ветераны полка, городские пропагандисты рассказывали нам, с какой самоотверженностью трудились туляки. В невиданно короткий срок они вынули более 6 миллионов 700 тысяч кубометров земли вручную - лопатами, ломами, кирками, построили 125 километров противотанковых рвов, создали много других сооружений...

В ту .пору я даже не предполагал, что четверть века спустя, когда наш народ будет чествовать трудящихся Тулы в связи с двадцатипятилетием их героического подвига, мне в числе других ветеранов-фронтовиков посчастливится направить в адрес туляков приветственное письмо следующего содержания: