Борис Григорьев - Королева Кристина

Армия круто изменила его мировоззрение. Если в Стокгольме он вместе с Кристиной рассуждал о пользе мира и необходимости прекращения войны, то теперь, вкусив все прелести острых ощущений и опасностей, он стал настоящим военным, для которого состояние мира было равносильно застою. Война подходила для него, а он подходил для войны. Ненавидя, как и все шведы, Данию, он пойдёт дальше, выступая за полное уничтожение Датского государства, самого коварного и злостного врага шведской короны. В его голове уже сформировалась своеобразная военно-политическая концепция, которую он неуклонно и последовательно начнёт претворять в жизнь.

Но произойдёт это уже за рамками нашей истории.

Глава третья

СОВЕРШЕННОЛЕТИЕ

Старики потому так любят подавать советы, что уже не способны подавать дурные примеры.

Между тем приблизилось совершеннолетие принцессы.

По шведским законам полное совершеннолетие достигалось в 24-летнем возрасте, но опекуны и сами короли обычно торопились и брали бразды правления в свои руки значительно раньше[20]. Настал черёд и Кристины. В конце сентября 1644 года, в разгар шведско-датской войны, Государственный совет обсудил сроки вступления принцессы Кристины на трон и попросил высказаться по этому вопросу представителей сословий. Дворянская и клерикальная секции настоятельно потребовали объявления её совершеннолетней в возрасте восемнадцати лет. В ноябре опекунский совет подал прошение об отставке, а 7(18) декабря состоялся акт вступления Кристины на шведский трон.

Церемония проходила в так называемом государственном зале в соответствии с традициями и личными указаниями Акселя Оксеншерны. Когда Кристина появилась в зале, её окружили члены Государственного совета во главе с риксдротсом. Все заняли свои места, канцлер произнёс речь, которую королева[21] выслушала стоя, и от имени опекунов формально передал ей власть. Кристина выступила с ответной речью, благодарила опекунов за службу и заверила присутствовавших в том, что будет править по закону и с усердием на благо королевства и своих подданных. Символическое объединение короля и народа Швеции совершилось.

Все обратили внимание на то, что молодая королева не дала обещания соблюдать форму правления, установленную её отцом в 1611 году, — конституционную монархию. Королева Кристина обещала уважать monarchia mixta, но считать её «законом на вечные времена» не собиралась. Не все, но многие почувствовали приближение перемен.

Церемонию коронации отложили на шесть лет, до физического совершеннолетия королевы.

Спустя почти две недели после достижения «политического» совершеннолетия Кристина на заседании Государственного совета уже выступила полновластной правительницей. Первое официальное выступление шведской королевы прошло под знаком покорного сотрудничества с Госсоветом, и ничто не указывало на то, что оно будет нарушено.

Но скоро роль Кристины на заседаниях правительства не будет ограничиваться лишь почётным председательством и малозначащей риторикой. Начались переговоры о мире в Брёмсебру, на которых должен был присутствовать канцлер, и королева после его отъезда возглавила работу Государственного совета фактически и по существу. С января по сентябрь 1645 года она «делает пропозиции», то есть предлагает и уточняет вопросы для обсуждения и начинает играть активную и даже доминирующую роль в самих дискуссиях. Она подводит их итоги и диктует решения. Маршал Я. Делагарди и риксдротс П. Брахе предпринимают попытки заменить отсутствующего канцлера, но это им не удаётся.

На заседаниях, посвящённых мирным переговорам в Германии (первые ласточки будущего Вестфальского мира) и Брёмсебру, Кристина несколько раз настаивает на своём решении и лично диктует инструкции шведским дипломатическим делегациям. Так, когда зашёл вопрос о сепаратных переговорах с Бранденбургом и Померанией, Делагарди высказал опасения по поводу того, что Бранденбург, почувствовав себя ущемлённым, может нарушить мирное перемирие и выступить на стороне Габсбургов. Кристина тут же ответила на это опасение замечанием: «Ну, с этим наш фельдмаршал справится до завтрака!» Королева по праву очень высоко оценила способности фельдмаршала Торстенссона, который несколько дней спустя после слов Кристины одержал блестящую победу в Богемии под Янковом.

Было очевидно, что королева приходила на заседания Госсовета подготовленной. Она с удовольствием высказывалась о диспозиции шведской армии и операциях на море. Флот становился её любимцем, она сознавала, что он играл решающую роль в войне с Данией и в утверждении шведского великодержавия в Европе. Работая в направлении заключения мира, она отнюдь не была настроена сдавать позиции Швеции на мирных переговорах и полагала, что мир должен быть обеспечен военной мощью государства. Все начали понимать, что для королевы практически не существовало ни одной сферы государственной деятельности, которой бы она живо не интересовалась. Она пыталась ничего не упустить из своего поля зрения и высказать своё мнение по всем вопросам, включая такие сложные для женского ума понятия, как налоги и торговые соглашения, церковные проблемы и учёба молодёжи. Особенно активна Кристина была при назначении людей на должности. Оказывается, она хорошо знала многих из «королевской номенклатуры»: членов правительства, придворных, чиновников коллегий, губернаторов и военачальников.

Уже в 19 лет королева демонстрирует свой авторитарный стиль правления, не всегда совпадающий с курсом канцлера Оксеншерны. С. И. Улофссон пишет о её сознательной оппозиции клану Оксеншернов, обусловленной опасениями введения аристократической верхушкой республиканского правления в Швеции. Сейчас мы знаем, что клан Оксеншернов не имел никаких намерений свергать короля и вводить республику не планировал, но в то время это многим казалось вполне реальным. Королева как-то сказала, вспоминал английский посол Уайтлок, что канцлер питает надежды стать шведским Кромвелем.

Дядя королевы, адмирал К. К. Юлленъельм, по мнению Улофссона, в значительной степени влиял на её отношение и к Государственному совету, и к Оксеншернам. Вместе с Кристиной и престарелым Я. Делагарди он пытался организовать им оппозицию. Я. Делагарди потом перейдёт в лагерь оксеншернистов, но ему на смену придёт сын граф Магнус, из Германии вернётся Ю. А. Сальвиус, к ним присоединится адмирал Херман Флеминг. С этими людьми в 1650–1651 годах Кристина образует так называемую придворную партию.