Мартын Лацис - Дзержинский. Кошмарный сон буржуазии

А с каким волнением и подъемом слушали мы выступление В. И. Ленина на II съезде Советов! Мне посчастливилось встретиться и непосредственно с Владимиром Ильичом. Произошло это при следующих обстоятельствах.

Во время наступления на Петроград контрреволюционных войск Краснова, в одну из ночей я был дежурным по ВРК. Телеграфист, находившийся у аппарата «юза», принял депешу о занятии красновцами Гатчины. Никого из членов оперативного штаба ВРК на месте не оказалось.

Я решил передать срочное донесение Владимиру Ильичу.

Схватив депешу, я почти бегом поспешил в ту часть Смольного, где помещался Совнарком. В коридоре было полутемно, и я чуть было не столкнулся с Лениным.

– Вы куда так спешите? – спросил он.

– Простите, Владимир Ильич, я несу вам срочную телеграмму.

Ленин подошел к ближайшей лампочке, прочитал телеграмму и сказал:

– Да, батенька, с такой телеграммой немудрено сбить с ног. Молодец! – И добавил: – Не огорчайтесь, товарищ, все меры будут приняты.

Теперь все мы знаем, какие решительные действия были предприняты В. И. Лениным по разгрому мятежных войск Краснова.

После того, как были образованы народные комиссариаты, ВРК прекратил свою деятельность. Многие члены ВРК были отозваны на работу в другие ведомства. Ряду товарищей – Петерсу, Ксенофонтову, Фомину, мне и некоторым другим – предложили перейти в только что созданную Всероссийскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией при Совете Народных Комиссаров. Мы, разумеется, не задумываясь, согласились. Речь шла о защите победившей социалистической революции. Для нас имело большое значение и то, что во главе комиссии, по рекомендации В. И. Ленина, был поставлен Ф. Э. Дзержинский.

Феликс Эдмундович уже тогда был известен как пламенный революционер, несгибаемый борец с царизмом. Во время работы в Военно-революционном комитете мы были свидетелями его смелых, энергичных действий по борьбе с мятежниками, с саботажниками и громилами. Дзержинский неоднократно выполнял обязанности председателя Военно-революционного комитета. На этом посту особенно ярко проявились его организаторские способности, умение правильно оценивать создавшуюся обстановку и разумно направлять действия революционных масс. Работать с таким руководителем было страстным желанием каждого из нас.

Я был назначен членом коллегии ВЧК и вместе с другим членом коллегии И. К. Ксенофонтовым выполнял обязанности секретаря коллегии.

Штат Чрезвычайной комиссии был мизерным. Мы не имели даже машинистки. Все документы, даже ордера на арест врагов революции, писались от руки и подписывались председателем ВЧК Дзержинским, секретарем Ксенофонтовым или мной.

А работы навалилось горы. Прежде всего, надо было сломить саботаж царских чиновников, пресечь подрывную деятельность кадетской контрреволюции, раскрыть и ликвидировать белогвардейские организации из бывших офицеров.

Саботаж чиновников ставил под угрозу срыва многие мероприятия Советского правительства и мог привести к гибели революции. ВЧК вынуждена была принять против саботажников самые твердые меры.

Вспоминаю, как чиновники старого министерства просвещения создавали видимость нормальной деятельности.

Они организовывали какие-то курсы, выдавали аттестаты и дипломы. В то же время они не признавали Народный комиссариат просвещения и открыто саботировали мероприятия Советского правительства по народному образованию. Народный комиссар просвещения обратился в ВЧК с просьбой принять меры к ликвидации самозванного «министерства». Чекисты начали с того, что пришли в «министерство» и арестовали зачинщиков саботажа. Затем они собрали митинг служащих, разъяснили им цели и задачи Советской власти и призвали их к выполнению директив Наркомата просвещения. Действия чекистов помогли Наркомпросу покончить с саботажем и наладить работу по народному образованию.

От служащих Народного комиссариата финансов в ВЧК поступило сообщение о том, что директор отделения Петроградской торговой палаты создал стачечный комитет и подбивает чиновников к саботажу. Члены коллегии ВЧК проверили поступившие сигналы. Оказалось, что директор отделения выдавал жалованье за несколько месяцев вперед тем, кто соглашался не выходить на работу. Выявлены были и члены стачечного комитета. Зачинщика саботажа пришлось арестовать.

В январе 1918 года забастовала петроградская адвокатура. Нарушилась нормальная работа народных судов.

Адвокаты-саботажники дошли до такой наглости, что на своем собрании приняли решение послать приветственную телеграмму Керенскому. Против этих саботажников пришлось принять более строгие меры: их предали суду революционного трибунала.

Особенно опасен был саботаж в продовольственном деле. Он обрекал рабочих на голодную смерть. В борьбе с этими саботажниками ВЧК действовала исключительно оперативно. Злостные саботажники арестовывались, но они освобождались тотчас же, если изъявляли желание работать добросовестно.

Все рассказанное – лишь отдельные штрихи громадной работы, которую выполняли сотрудники ВЧК по борьбе с саботажем.

Главной силой, объединявшей контрреволюцию, была партия кадетов. Кадеты давали миллионные средства царским генералам для создания белогвардейских армий, организовывали и субсидировали саботаж. В союзе с меньшевиками и эсерами они пытались свергнуть Советскую власть под прикрытием Учредительного собрания. Естественно, что ВЧК много работала над обезвреживанием кадетского заговора.

В начале декабря 1917 года в Петрограде была вскрыта и ликвидирована кадетская заговорщическая организация, возглавляемая приват-доцентом Петроградского университета Громовым и князем Какуатовым. При аресте у Громова были найдены тысячи погромных листовок, программа действий заговорщиков и даже новый состав правительства военной диктатуры. Следствие установило, что кадетами под прикрытием культурно-просветительных солдатских университетов и народных Аудиторий формировались вооруженные отряды. Организаторы заговора были преданы суду революционного трибунала.

Большим ударом по кадетской и эсеро-меньшевистской контрреволюции явился арест Чрезвычайной комиссией членов заговорщического «Союза защиты Учредительного собрания». На деньги, отпускаемые крупной буржуазией, союз предпринимал попытки создания вооруженной охраны Учредительного собрания со всеми вытекающими отсюда последствиями. 5 января 1918 года – в день открытия Учредительного собрания – заговорщики готовились организовать в Петрограде внушительную вооруженную демонстрацию с тем, чтобы перевести ее затем в восстание, арестовать Совнарком и передать власть Учредительному собранию.