Андрей Васильченко - Сумрачный гений III рейха Карл Хаусхофер

Условия труда, которые обнаружил Карл Хаусхофер в Географическом институте, в целом были достаточно скромными. С того момента как в 1906 году по инициативе фон Дригальски при 2-й секции высшего философского факультета была создана ординарная кафедра, в распоряжении ее преподавателей и студентов находилось пять помещений. Это были зал для семинаров, библиотека, лаборатория, помещение для доцентов и комната для руководства кафедрой. Кроме того, имелся лекционный зал, рассчитанный на 200 студентов. В то время как фон Дригальски читал лекции, посвященные общей физической географии и экономической географии, Карл Хаусхофер с самого начала смог сосредоточиться на специализированных курсах. В зимнем семестре 1919/20 года он прочитал для одиннадцати студентов свой первый курс, посвященный исключительно новой трактовке политической географии, после чего последовали лекции и семинары, касающиеся Восточной Азии, Индии, Германии, Японии (сравнительное страноведение), военной географии, проблем охраны границ, географической антропологии. Кроме этого Хаусхофер уделял отдельное внимание таким проблемам, как урбанизация, проживавшие за пределами Германии немцы, взаимодействие географии и мировой политики. Любимой темой, которой Хаусхофер заканчивал свой лекционный курс, было рассмотрение геополитики в качестве военной науки.

В мае 1920 года Хаусхофер в письме, адресованном Марте, так описывал свои ощущения и первые впечатления, полученные от преподавательской деятельности: «Читаю лекционный курс. По-видимому, люди очень довольны; так, их число по сравнению с первым семестром не уменьшилось. Наверное, слушателей стало даже несколько больше. Однако в данном случае недоволен я сам. Я не получаю того, что хотел. Мне больше нравятся практические занятия, когда можно установить живой контакт с молодежью. Только так можно наладить настоящее сотрудничество. Лекции — это занятия для мима. Они, по большому счету, бессмысленны, подобно трибунному парламентаризму. Но в этом состоит моя судьба. Я с нетерпением жду четверга, когда в Шпандау начнутся первые практические занятия по геополитике».

Карл Хаусхофер сразу же заслужил уважение коллег, которые не моши не восхищаться его богатейшей домашней библиотекой (15 тысяч томов). Поскольку немолодой уже Хаусхофер с истинным юношеским рвением взялся за научные исследования (поражало хотя бы количество публикаций, выходивших из-под его пера в те годы), то у него фактически не оставалось времени на отдых. В этой бурной и интенсивной работе Карлу Хаусхоферу постоянно помогала его супруга. Она изучала тексты статей и работ, редактировала их; если требовалось, то она делала критические замечания или задавала вопросы. Кроме того, она отслеживала все выходившие из печати книги и журнальные статьи, тем самым помогая супругу составлять библиографию. Сам же Хаусхофер в своих письмах, адресованных сотрудникам, не раз жаловался на суету, которая была присуща работе многих преподавателей высшей школы. Помимо этого к нему шли письма со всех концов света. Многие издатели желали опубликовать у себя материалы или работы, написанные Хаусхофером. Тот же весьма раздражался — его беспокоило то, что много времени уходило на работу с корреспонденцией. Однако в силу своей прирожденной вежливости он не мог оставить приходившие письма без внимания. Он также не мог отказать редакторам научных и научно-популярных журналов. Только этим можно объяснить, что выходившие в начале 20-х годов журнальные статьи были весьма похожими — у Карла Хаусхофера просто не было времени на создание оригинальных статей. Тем не менее, несмотря на многочисленные повторения и самоцитирование, эти публикации нельзя было назвать безвкусными. Кроме того, надо добавить, что многие издатели (журналов в том числе) видели в Карле Хаусхофере в первую очередь баварского генерала (звание генерал-майора было присвоено в 1919 году) и лишь во вторую очередь ученого-исследователя. Именно в это время Карл Хаусхофер сделал себе имя в качестве активиста, который настаивал на осуществлении «народной политики» (в данном случае надо подразумевать смесь геополитики и демографии).

Немецкие исследователи отмечали, что в публикациях начала 20-х годов Карл Хаусхофер не претендовал на научную объективность. В них были очевидными его личные симпатии и антипатии, которые автор даже не пытался скрывать. Однако некоторая односторонность и незначительные заблуждения были просто неизбежны, если человек пытался связать между собой в одно органичное целое сразу несколько научных дисциплин. Это был весьма честолюбивый, но сложный проект. Не всегда Хаусхофер опирался на методику научных доказательств. По большому счету, в академической среде он оставался самоучкой, который из офицера генерального штаба буквально в одночасье превратился в профессора. К тому же не стоило забывать, что, идя на поводу у издателей, Хаусхофер пытался много писать, дабы обеспечить свою семью достаточным количеством денежных средств. Ко всему этому добавлялась отличительная черта его характера — Хаусхофер никогда не писал отрицательных рецензий (а многие из издателей хотели именно рецензии на только что появившиеся книги). В каждой новой работе или новой книге, которые он прочитывал, герой нашего рассказа пытался обнаружить что-то положительное. Такой во многом некритический подход был продиктован тем, что в каждой книге Хаусхофер пытался найти что-нибудь полезное для формируемой им геополитики.

Между тем методы ведения занятий, к которым прибегал Карл Хаусхофер, устраивали отнюдь не всех преподавателей Мюнхенского университета. Многих раздражало, что генерал мог отклониться от лекционного курса. Надо отметить, что и сам Хаусхофер пытался держать некоторую дистанцию в общении с представителями академических кругов. В итоге в конце 1920 года профессор фон Дригальски подал руководству философского факультета заявление, в котором сообщал, что Хаусхофера можно было представить к должности внештатного профессора в лучшем случае через несколько лет. При этом он подчеркивал, что не стоило учитывать ни возраст Хаусхофера, ни его особое положение в университете. В итоге генералу было предложено преподавать в Тюбингене, от чего тот решительно отказался. Впрочем, Хаусхофер все-таки получил профессорскую должность. Это произошло в марте 1921 года по инициативе баварского Министерства по делам образования и религии. В доме Хаусхоферов это известие встретили с большой радостью. По этому поводу был организован даже небольшой праздник. В то время сам Карл Хаусхофер сожалел лишь о том, что его отец не застал времени, когда сын стал генералом и профессором. В одном из писем он не без юмора сообщал: «Теперь и я присоединился к стародавней касте, гильдии профессоров, в которой так чтят Шопенгауэра». Приблизительно в то же самое время Марта Хаусхофер в письме, адресованном ее матери, писала: «Tout vient a celui qui sait attendre![3] Когда 25 лет назад я связала свою жизнь с секунд-лейтенантом, то и подумать не могла, что он когда-то достигнет такого статуса». Она могла по праву гордиться и разделить успех своего супруга. К указанной дате в дом Хаусхоферов пришло письмо от профессора К. Фухса из Тюбингена, который, кроме поздравлений, выражал сожаление, что ему не удалось заполучить к себе в университет столь ценный кадр.