Уолтер Айзексон - Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию

В 1993 году Всемирная паутина набрала первую космическую скорость. В начале года существовало пятьдесят веб-серверов, а к октябрю — пять сотен. В частности, прошел слух, что разработчики конкурирующего сетевого протокола Gopher[942] из Университета Миннесоты решили взимать плату за предоставление доступа к сервисам на серверах. Другим важным фактором развития сети стало появление поддерживающего графику веб-браузера Mosaic, который легко было установить на компьютер. Он был разработан в Национальном центре суперкомпьютерных приложений (NCSA — National Center for Supercomputing Applications) при Университете Иллинойса в Урбане-Шампейне, который получил финансирование благодаря «закону Гора».

Основной вклад в создание браузера Mosaic внес студент Марк Андриссен, который, скорее, напоминал вечного ребенка, при этом ростом был 195 сантиметров. Простой парень, тихий, но энергичный, он родился в Айове в 1971 году, но вырос в Висконсине. Андриссена вдохновляли работы прародителей интернета: «Получив экземпляр статьи Вэнивара Буша „Как мы можем мыслить“, я сказал себе: „Да, вот оно! Он уловил главное!“ Буш описал интернет настолько близко к нашей будущей реальности, насколько это было возможно, учитывая, что у него не было цифровых компьютеров. Это их объединяло с Чарльзом Бэббиджем». Другим его кумиром был Даг Энгельбарт: «Его лаборатория была четвертым узлом интернета. Это как иметь четвертый телефон в мире. Он довольно точно сумел предугадать, как будет устроен интернет»[943].

В ноябре 1992-го Андриссену показали Всемирную сеть, и его как громом поразило. Он уговорил Эрика Бина, первоклассного программиста из NCSA, написать вместе с ним хороший браузер. Им нравились идеи Бернерса-Ли, но в реализации ЦЕРН им не хватало изюминки, программы были однообразными. «Создать классный браузер и сервер — вот это действительно интересная задача, — сказал Андриссен Бине. — Мы можем взяться за это и сделать отличную рабочую лошадку»[944].

Они лихорадочно программировали на протяжении двух месяцев, им впору было соревноваться с Биллом Гейтсом и Полом Алленом. Приятели не спали по три-четыре дня: Андриссен держался на молоке и печенье, Бина — на конфетках Skittles и газировке Mountain Dew. Потом они просто отключались на целый день. Из них получилась отличная команда: Бина был вдумчивым программистом, а Андриссен — ориентированным на продукт провидцем[945].

23 января 1993 года в новостной группе WWW-talk пользователь [email protected] презентовал браузер Mosaic и сделал это слегка пафоснее, чем Бернерс-Ли при запуске Сети: «Властью, данной мне, да, в общем, никем не данной, — начал Андриссен, — я торжественно объявляю о выходе альфа/бета-версии 0,5 браузера X Mosaic для Всемирной паутины и сетевых информационных систем, который создан на основе библиотеки Motif от NCSA». Бернерс-Ли был с самого начала рад этому проекту и через два дня ответил Андриссену: «Отлично! Каждый новый браузер в разы привлекательнее, чем предыдущие». Он добавил Mosaic к постоянно растущему списку браузеров, доступных для скачивания с info.cern.ch39.

Mosaic стал популярным, потому что мог отображать изображения на веб-страницах и установить его было проще простого. Со временем поклонников у него только прибавлялось, поскольку Андриссен знал один из секретов успеха: он фанатично собирал все отзывы и комментарии пользователей и проводил много времени на форумах, читая предложения и замечания, которые он учитывал и постоянно обновлял браузер. «Было что-то удивительное в том, что мы выпустили продукт и мгновенно стали получать отзывы, — восторгался он. — Благодаря такой активной реакции пользователей я прекрасно понимал, что работает хорошо, а что не очень»[946].

Бернерса-Ли восхищало, с каким рвением Андриссен улучшал свой браузер: «Посылаешь ему сообщение об ошибке, а через два часа тебе на почту приходит исправление»[947]. Много лет спустя, уже будучи венчурным инвестором, Андриссен будет отдавать предпочтение стартапам, создатели которых больше занимаются кодом и клиентами, чем составлением графиков и презентаций: «Первые становятся миллиардерами»[948].

Однако Бернерсу-Ли не все нравилось в браузере Андриссена, а кое-что и вовсе стало раздражать. Он был симпатичным, даже можно сказать привлекательным, но Андриссен много внимания уделял инструментам для создания красивых веб-страниц, а Бернерсу-Ли казалось, что куда важнее предоставлять больше возможностей для сотрудничества. Они пересеклись в Чикаго, а затем, в марте 1993 года, он поехал в Иллинойс, чтобы, преодолев «казавшиеся бескрайними кукурузные поля», встретиться с Андриссеном и Бина в NCSA.

Разговор был не из приятных. «Сколько я до этого ни общался с разработчиками браузеров, мы всегда приходили к консенсусу, — рассказывает Бернерс-Ли. — А в этот раз чувствовалось странное напряжение». Ему казалось, что разработчики Mosaic, которые уже привлекли к себе много внимания и даже наняли специалистов по связям с общественностью, возомнили себя флагманом развития Всемирной паутины. «Они разве что не пытались переименовать Сеть в Mosaic[949] и как будто бы заявляли о своих правах на нее, и, возможно, в будущем планировали на этом нажиться»[950].

Андриссена позабавили комментарии Бернерса-Ли. «Приезд Тима больше походил на официальный визит, чем на рабочую встречу. Всемирная паутина разрасталась с невероятной скоростью, и он переживал, что больше не может все контролировать». Он с удивлением обнаружил в Бернерсе-Ли пуриста со странной неприязнью к изображениям на веб-страницах: «Он признавал только тексты, при этом особенно ополчился на электронные журналы. Он был пуристом в крайней степени, хотел видеть в Сети лишь научные статьи и считал, что картинками да рисунками вымощена дорога в ад. И что туда же ведут журналы, мультимедиа, игры, яркие цвета и прочая потребительская мишура». Андриссен заботился в первую очередь о пользователях и воспринял Бернерса-Ли как праздно болтающего книгочея. «А я простой парень с американских равнин. Если люди хотят картинки, будут им картинки. Бери и делай»[951].

Однако дело было не только и не столько в мультимедиа, изящных шрифтах и прочих красивостях. Больше всего Бернерса-Ли беспокоило, что из-за погони за внешним видом Андриссен забыл об обязательных для браузера функциях: различных редакторах, которые помогли бы пользователям улучшать старый и добавлять новый контент. Вследствие такого дисбаланса во Всемирной паутине стали править владельцы серверов: они решали, чем наполнять веб-сайты, вместо того чтобы позволить людям взаимодействовать и самим создавать контент. «Я очень расстроился, что Марк не добавил в браузер возможности редактирования, — делится Бернерс-Ли. — Мне кажется, если бы Сеть больше использовали для коллективного творчества, а не для публикации своих материалов, то сейчас она была бы намного мощнее»[952].