Граница и люди. Воспоминания советских переселенцев Приладожской Карелии и Карельского перешейка - Коллектив авторов

И1 Это Вы про Валаам рассказываете?

С Да, да. Там, вот, так было сделано на Вала<а>ме, что у них даже арбузы росли. Вот, у них... вот, как-то было сделано, что, вот, у них стенка... вот, так стенки, вот так стенки, да, и в стенках было паро­вое... И тут, вот, росли арбузы. Самые настоящие арбузы! Потому что мы летом были. А как мы туда пробирались? В сороковом году туда был мост сделан. Наверно, даже никто и не помнит, что там был мост, потому что тогда мало кто был здесь в сороковом году. Здесь мало было русских. Мост знаете какой был. Как... как вам сказать-то... Ну вот... вот, такой, вот, ширины. <...>

И1 Метра два что ли, два с половиной?

С Да, да. Вот такой был мост, да. И знаете он какой был. Вот, какие... как эти, железные. Весь был из железа. Но такие, вот, пластины. Раз пластина, потом, вот, так пластина, потом, вот, так... Вот, по такому мосту, по такому мосту мы с сестрой прошли до Вала<а>ма.

И1 А откуда... где? С берега?

С Здесь, вот, с берега. Тут, с Лахденпохья, вот, здесь.

С Что в Лахденпохья прямо мост был?

С Нет. Это самое... Мы не с Лахденпохья, мы с Сальми. Но всё равно. <...> Мы дошли до Валаама. Вдвоем дошли туда, до Вала<а>ма. Но там, значит, еще по... посредине был остров. Вот, мы на этот остров зашли. Там было... значит, хутор, видимо, был. Там стоял дом. От­менный, красивый дом. Добротный такой дом стоял. И мы зашли в этот дом. И там, знаете, что было? Там в этом... вот, они, финны, как они ушли... вот, зайдешь в какой-нибудь дом, и, вот, стоит суп. Вот, собран стол, обедать, да. И вот, так суп налит и, вот, так в тарелках и стоит. Вот, почему они так уходили, я даже не знаю. Я не...

И2 А что люди говорили, почему так уходили, что даже, вот, всё осталось?

С Вот, так, видимо, видимо... вот, так их напугали русскими, видимо, их так напугали. Так и напугали, видимо, русскими. Но больше при­чины никакой, во всяком случае, не было. Хоть я и — мне и мало лет было. Но, во всяком случае, я такая была вредная, такая... Вез­де свой нос совала, то я прислушивалась всегда. Дак, это самое, я слышала бы, если бы что-нибудь говорили. Но другой причины не было, конечно. Вот. И вот, так вот, вот, такие... И там знаете, что было в этом доме?

И2 Что?

С Вот, такие вот... эти, как назвать-то... ну, вот... ну, вот, материалы-то, вот, наматывают такие вот... рулоны шелка! Такие, вот, были, да. И вот, они с одной стенки... Вот, тут, например, рулон, и он, вот, так туда откачен, вот, так, до следующей стенки, и, вот, так весь истыкан штыками.

И2 Зачем?

С Понятия не имею.

И1 А что это такое?

С Не знаю. Это, ну... это, конечно, сделали наши солдаты, конечно. Это не финны, конечно, сделали. Это — наши солдаты. Это... голубой шелк, как сейчас помню, голубой шелк. Мы так потрогали. Всё го­лубой шелк, желтый шелк и белый шелк. Вот, три сорта было. Вот, как сейчас помню. И вот, так всё истыкано этими. Нельзя было даже... вот, мы бы кусочек бы, мы бы отрезали — тогда же разде­тые все были. Ничего нельзя было. Весь он, даже сам весь, какой, который остался не размотан, он весь был, так, истыкан. Ну, в об­щем, вредители. Ну, вот. И так мы, значит...

И2 А что еще в домах-то находили?

С В домах мы находили... В домах всё было оставлено у них ведь всё было оставлено.

И2 А что, например?

С Ну, весь обиход, вот. Был обиход весь. Кастрюли. Bov, вся эта по­суда, вот, эта. Теперь, значит, были, вот, скотные дворы были. Но скота уже не было, конечно. Скота не было. Скота не видели никого. Не видели. А вот, это самое... зерно лежало. Зерно лежа­ло. Так всё было у них... Картофельные ямы, вот, были. Мы при­ехали летом... да, уже приехали в июне мы, картошка лежала как будто бы сейчас выкопана. Ямы все открыты, погреб! И она чем-то белым посыпана. Отец у нас... поскольку он был Старшим, его направили — он был старшим тут, десятником — он, значит, всем сказал: «Никто ничего не трогайте. Я сейчас сварю той картош­ки и поем сам. Вот, тогда будет видно, значит». Потому что она белым порошком таким посыпана. Ну, вот. Мы набрали этой картошки. Вот. Потому что есть-то ж нечего было Bсё же разру­шено было, магазинов-то не было. Мы набрали этой картошки, сва­рили. Стали все есть. Нормальная картошка. Ничего. Все остались живы. Вот, тогда стали, значит, вот, эту картошку брать. Ну, в домах, вот, всё было, конечно. Ну, видно, что так... хорошее, вот, вещи, вот... видимо. Но финны они ведь... за границей, ведь... это сейчас за границей тоже везде эти, барахольщики стали. А раньше — особенно финны — они вообще были скупые. У них выгодное... вы­ходное платье у них что-нибудь было одно. У них не было, вот, как у нас: все шкафы завалены, всё выкинуть жалко, с местa на место перебираем, перекладываем. У них это не было. Ну, видимо, хоро­шие вещи всё-таки какие-то были. Потому что что-то взято. А вот, такое всё-всё оставлено. Даже эти, вот... где мы в дом зашли — мы жили, — там даже вязальная машина была. Большая вязаль­ная машина. Хорошая была. Ну, в общем, вот, всё, вот, так, вот, было.

И2 А это уже в Лахденпохья Вы застали такое?

С Нет, это мы в Сальми.

И2 В Сальми? <...>

С Да. А Сальми — мы там жили.

И1 Подождите, я сейчас уточню...

И2 А в Лахденпохья в каком году Вы приехали?

С А в Лахденпохья... в Лахденпохья мы приехали в сорок пятом.

И1 А в Сальми в сороковом?

С В Сальми в сороковом.

И1 А до этого в Чупе этой жили?

С Да в Чупе. В Чупе я даже войны застала немножко. Нам там давал этот самый... как его назвать. Гитлер-то. Адольф нам давал ума там.

И2 Там военные действия были,