Чарльз Чаплин - Моя биография

Оба уходят в кухню. Верду готовит яичницу и помогает девушке собрать приборы для ужина на поднос, который она уносит в гостиную. В ту минуту, когда она исчезает за дверью, он, осторожно проводив ее взглядом, быстро открывает шкаф, достает оттуда яд, выливает его в бутылку с красным вином, затыкает ее пробкой, ставит с двумя бокалами на поднос и уходит в гостиную.

Верду. Не знаю, покажется ли это вам достаточно аппетитным… яичница-болтунья, поджаренные тартинки и немного красного вина.

Девушка. Замечательно! (Она откладывает книгу, которую начала читать и зевает).

Верду. Я вижу, вы устали, поэтому сразу после ужина я отвезу вас в ваш отель. (Откупоривает бутылку.)

Девушка (внимательно глядя на него). Вы очень добры. Я просто не понимаю, почему вы все это делаете для меня.

Верду. А почему бы и нет? (Наливая, в ее бокал отравленное вино.) Разве немножко доброты — это такая уж редкость?

Девушка. Я уже начала думать, что это редкость. (Он готов налить вина и себе, но вдруг спохватывается.) О! А где же тартинки?

(Верду с бутылкой в руках убегает в кухню, быстро заменяет эту бутылку другой, захватывает тартинки и возвращается в гостиную, ставит тартинки на стол с возгласом: «Прошу!» — и наливает себе вина из подмененной бутылки).

Девушка (сбита с толку). Вы смешной.

Верду. Смешной? Почему?

Девушка. Сама не знаю.

Верду. Но вы же голодны. Прошу вас, ешьте. (Она начинает есть, Верду замечает книгу на столе.) Что вы читаете?

Девушка. Шопенгауэра.

Верду. Он вам нравится?

Девушка. Да как вам сказать.

Верду. А вы читали его трактат о самоубийстве?

Девушка. Мне это не интересно.

Верду (гипнотизируя ее). Даже в том случае если конец мог бы быть совсем простым. Вот, например, если бы вы могли лечь спать, не думая о смерти, и вдруг наступил бы конец всему… разве вы не предпочли бы его такому жалкому существованию.

Девушка. Не знаю.

Верду. Ведь пугает только приближение смерти.

Девушка (в раздумье). Мне кажется, если бы неродившиеся существа знали о приближении жизни, они были бы ею так же напуганы.

Верду одобрительно улыбается и пьет вино. Она тоже подымает свой бокал отравленного вина, хочет выпить, но останавливается.

Девушка (подумав). И все-таки жизнь чудесна!

Верду. А что в ней чудесного?

Девушка. Все… весеннее утро, летняя ночь… музыка, искусство, любовь…

Верду (презрительно). Любовь!

Девушка (с легким вызовом). Представьте, существует такая вещь.

Верду. Откуда вы знаете?

Девушка. А я любила однажды.

Верду. Вы хотите сказать, что вас к кому-то влекло физически?

Девушка (лукаво). А вы не любите женщин, правда?

Верду. Напротив, я люблю женщин… но я не поклоняюсь им.

Девушка. Почему?

Верду. Женщины слишком земные… они реалистичны и всецело поглощены материальной стороной жизни.

Девушка (недоверчиво). Какая чепуха!

Верду. Стоит женщине обмануть мужчину, и она начинает его презирать. Как бы ни был он добр и уважаем в обществе, она легко променяет его на менее достойного человека… лишь бы он был физически более привлекателен.

Девушка. Как вы плохо знаете женщин.

Верду. Гораздо лучше, чем вы думаете.

Девушка. Тогда это не любовь.

Верду. А в чем же вы видите любовь?

Девушка. В том, чтобы все отдавать… всем жертвовать, это то же чувство, что мать испытывает к своему ребенку.

Верду (улыбаясь). И вы так любили?

Девушка. Да.

Верду. Кого?

Девушка. Моего мужа.

Верду (удивленно). Вы замужем?

Девушка. Была… он умер, пока я была в тюрьме.

Верду. Понимаю… Расскажите мне о нем.

Девушка. Это длинная история… (Пауза.) Он был тяжело ранен во время гражданской войны в Испании… безнадежный инвалид.

Верду (подаваясь вперед). Инвалид?

Девушка (кивнув). Потому я и любила его. Он нуждался во мне… во всем зависел от меня… как ребенок. Но он значил для меня больше, чем ребенок. Он был моей религией… моим дыханием… Ради него я пошла бы на убийство. (Она глотает слезы и хочет выпить вина.)

Верду. Подождите… Мне кажется, в ваше вино попала пробка. Разрешите, я принесу другой бокал. (Он отбирает у нее вино, ставит его на буфет, достает чистый бокал и наливает ей вина из своей бутылки. Какое-то время они молча пьют вино. Наконец Верду встает.)

Верду. Уже поздно, и вы устали… Вот, возьмите… (Дает ей деньги.) Этого вам хватит на денек или два… Желаю удачи.

Девушка (она смотрит на деньги). Тут слишком много. Я не ждала… (Закрывая лицо ладонями и плача.) Как глупо… с моей стороны. Я уже начинала терять веру во все. И вот случается такое, и снова хочется верить.

Верду. Но вы все-таки не очень-то верьте. Мир злой.

Девушка (качая головой). Неправда. В этом мире легко запутаться, и он очень грустный… и все-таки «немножко доброты» может сделать его прекрасным.

Верду. Уходите скорей, пока ваша философия не разложила меня окончательно.

Девушка подходит к двери, оборачивается, улыбаясь ему, говорит: «Спокойной ночи!» — и исчезает».

Теперь я приведу несколько возражении цензоров, касающихся этого эпизода:

«В диалоге между Верду и девушкой нужна заменить следующие реплики: „Чтобы выйти на улицу в такую ночь, как сегодня, надо быть оптимисткой“, „И давно вы уже этим забавляетесь?“ и, наконец, „Такая хорошенькая, девушка, как вы, могла бы добиться большего“.

Мы хотели бы также отметить, что замечание, касающееся Армии спасения, с нашей точки зрения, является оскорбительным для этой организации».

В конце сценария Верду после многих приключений снова встречается с девушкой. Он бедствует, а она теперь богата. Цензура возражала против такого поворота в ее судьбе. Привожу этот эпизод:

«Верду сидит за столиком перед входом в кафе и читает газету — статью о неизбежности войны в Европе. Затем он расплачивается и уходит, но в ту минуту, когда он пересекает дорогу, едва не попадает под машину. Роскошный лимузин сворачивает на обочину, шофер резко тормозит и нажимает на клаксон, а из окна лимузина протягивается женская рука в перчатке и машет ему. К своему удивлению, Верду видит в окне лимузина улыбающуюся ему девушку, которой он когда-то помог. На ней роскошный туалет.