Николай Великанов - Мерецков

2. Немедленно прекратить всякие перегруппировки войск Квантунской армии. Все передвижения, необходимые для обеспечения выполнения условий капитуляции, производить каждый раз по моему указанию.

3. Дать командующему 1-м фронтом и командующим 3-й, 5-й и 34-й армиями следующие указания:

а) немедленно связаться с командованием советских войск на местах через своих делегатов, выслав их в пункты встречи: Яньцзи, Нингуша, Муданьцзян;

б) войскам, дислоцирующимся в Северной Корее, сосредоточиться по указанию представителя командования 1-м Дальневосточным фронтом, для чего командующему 34-й армией прибыть к утру 22.8.45 года в Яньцзи;

в) командующему 1-м фронтом за получением указаний по выполнению условий капитуляции прибыть в 20.00 20.8.45 го да в Нингушу;

г) предписать соединениям и частям сдать оружие в районах: Боли, Муданьцзян, Нингуша, Ванцин, Дуньхуа, Яньцзи, Кайней, Сейсин, Харбин, Гирин;

д) представить в штаб Главкома советских войск на Дальнем Востоке к утру 22.8.45 года:

1) полный перечень всех соединений и частей Квантунской армии;

2) перечень тыловых частей и учреждений, складов и содержащихся в них запасов;

3) все мероприятия по выполнению условий капитуляции войскам Квантунской армии осуществлять через командование и штабы армий. Поэтому на период с 20 по 25 августа вся сеть связи штаба Квантунской армии со штабами армий остается полностью в распоряжении главнокомандующего Квантунской армией.

4. Ответственность за питание и санитарное состояние своих войск в период капитуляции и в последующем несет Главное командование Квантунской армии. Поэтому войска должны иметь свои кухни и обеспечиваться по существующим нормам питанием за счет запасов продовольствия Квантунской армии.

Главнокомандующий советских войск на Дальнем Востоке

Васильев».

К концу августа было полностью закончено разоружение капитулировавшей Квантунской армии и войск — сателлитов Японии. В плен сдалось около 600 тысяч солдат и офицеров, были взяты большие трофеи, освобождены Северо-Восточный Китай, Ляодунский полуостров, Южный Сахалин, Курильские острова и Северная Корея до 38-й параллели.

Война завершилась, но у командования и штабов дел по решению различных организационных вопросов было невпроворот. Василевский почти каждый день говорил со Сталиным по телефону, сообщал обстановку. Итоговый доклад Ставке и ЦК о прошедших военных действиях готовился не спеша, благо Москва его не торопила. И вдруг в один из дней раздался неожиданный звонок Сталина:

— Товарищ Василевский, кто у нас командует войсками Дальнего Востока?

Василевский не знал, что отвечать. Сталин продолжал:

— Командующий Первым Дальневосточным фронтом Мерецков прислал в Ставку отчет о военных действиях. Вы знаете об этом?

— Нет…

Потом Александр Михайлович назовет это курьезным случаем. «Я отнюдь не имею целью этим бросить какую-то тень на "виновника" этого курьеза, — напишет он в своих воспоминаниях. — Он хорошо воевал и неизменно соблюдал субординацию в служебных отношениях… Я хорошо знал К.А. Мерецкова и не придал его докладу ставке какого-либо значения. Но когда он прибыл ко мне в штаб в Хабаровск, я по его виду понял, что он переживает по поводу своей поспешности с докладом»[110].

Нынче некоторые историки по поводу этого «курьезного случая» пытаются подтрунить над Мерецковым, мол, «хитрый ярославец» не прогадал в августе 45-го. Он знал, как важно вовремя напомнить о себе генсеку. И попал в точку. По итогам войны с Японией Сталин дал Василевскому вторую Звезду Героя Советского Союза (надо бы орден «Победа», но он уже дважды им награждался), а Мерецков 8 сентября 1945 года был награжден орденом «Победа» № 18.[111]

Принятие официальной капитуляции Японии состоялось 2 сентября на борту американского линкора «Миссури». О том, как это происходило, рассказали корреспонденты ТАСС Н. Богданов и И. Бочарников:

«Медленно рассеивается туман над Токийской бухтой в этот исторический день. Постепенно вырисовываются силуэты многочисленных кораблей союзников, грозно выстроившихся напротив столицы Японии.

К правому борту линкора пришвартовался миноносец "Будконан", на котором прибыл генерал Макартур. Вслед за ним поднимаются на линкор делегация союзных стран и гости. Делегация занимает свои места позади стола. Справа налево — представители Китая, Великобритании, СССР, Австралии, Канады, Франции, Голландии, Новой Зеландии. Гости, свыше 230 корреспондентов, размещаются в носовой части линкора, заполняя капитанский мостик, все орудийные площадки башни.

Заканчивается подготовка к церемонии.

По трапу поднимаются привезенные на катере одиннадцать человек японской делегации. Впереди, весь в черном, министр иностранных дел Японии Мамору Сигемицу. Потом — приземистый начальник армейского генерального штаба Японии генерал Умэдзу. За ними — дипломатические и военные чины в разношерстных костюмах и мундирах.

На палубе корабля появляется генерал Макартур. Он обращается с краткой речью к делегатам и гостям. Закончив речь, Макартур скупым жестом предлагает японцам подойти к столу и подписать акт о безаговорочной капитуляции.

Нерешительно подходит Сигемицу. За ним — генерал Умэдзу.

Ставит свою подпись Макартур.

После Макартура подписывают акт китайские делегаты. Китайцев сменяет английский адмирал Фрэзер.

Треск и щелканье многочисленных фото- и киноаппаратов увеличиваются, когда Макартур приглашает к столу делегацию СССР. Она здесь в центре внимания. Подписывает акт уполномоченный Верховного Главнокомандующего советскими вооруженными силами генерал-лейтенант К.Н. Деревянко…»

Кузьма Николаевич Деревянко служил в разведорганах, хорошо владел английским и японским языками. Перед Великой Отечественной войной был заместителем начальника разведотдела Прибалтийского особого военного округа, затем начальником разведотдела штаба Северо-Западного фронта. В последующем занимал должности начальника штаба корпуса, нескольких армий.

В связи с предстоящей войной с Японией генерал-лейтенант Деревянко был переведен на Дальний Восток начальником штаба 35-й армии 1-го Дальневосточного фронта. А вскоре получил назначение представителем Главного командования советских войск на Дальнем Востоке при штабе Макартура.

«Акт подписан.

Высказав убеждение, что отныне прочный мир установится во всем мире, Макартур с улыбкой заканчивает процедуру и просит делегации, подписавшие акт, проследовать за ним в салон адмирала Нимица на "Миссури".