Сергей Марков - Блудницы и диктаторы Габриеля Гарсия Маркеса. Неофициальная биография писателя

Через много лет в Колумбии по случаю проведения IV Ибероамериканского саммита хозяева организовали прогулку в конном экипаже по окруженным стенами старинным районам Картахены — своеобразной Старой Гаване, охраняемой исторической реликвии, — вспоминал Фидель. — Товарищи из кубинской службы безопасности сказали мне, что нецелесообразно участвовать в незапланированной прогулке. Я подумал, что это чрезмерная предосторожность, хотя всегда уважал их профессионализм и сотрудничал с ними. Я подозвал Габо, стоявшего поблизости, и в шутку сказал ему: „Садись с нами в этот экипаж, чтобы нас не пристрелили!“ (Чисто фиделевская весёлая шутка. — С. М.) Он так и сделал. Мерседес, которая осталась там, откуда мы отправлялись, я добавил в том же тоне: „Ты будешь самой молодой вдовой“. Лошадь двинулась в путь, прихрамывая под нашей тяжестью. Копыта скользили по мостовой… Только потом я узнал, что там произошло то же самое, что в Сантьяго-де-Чили, когда телевизионная камера с установленным в ней автоматом была нацелена на меня во время интервью, которое я давал журналистам, и наёмник, орудующий ею, не осмелился выстрелить. В Картахене они сидели в засаде в некой точке старого города, вооруженные винтовками с оптическим прицелом и автоматами. Но рука убийцы дрогнула, когда он увидел в прицел, что меня заслоняет голова Маркеса — они не смогли выстрелить в своего Габо!.. На другой день недруги, в том числе коллеги Габо, известные всему миру писатели, обвиняли его в том, что он заделался ко мне чуть ли не телохранителем. Но это значит, не понимать ни наших отношений, ни самого Гарсия Маркеса… Мне кажется, что я знаю Габриеля всю жизнь. Я даже не представляю то время, когда я его не знал. Однажды он признался, что до сих пор его укоряет совесть за то, что он поддержал, как бы подогрел мой интерес к бестселлерам „быстрого потребления“. Но для меня это всегда было способом отвлечься от деловых бумаг, всяческих государственных документов… Добавлю, что Габо привил мне желание в следующей реинкарнации, в другой жизни непременно родиться писателем, притом обязательно таким, как Гарсия Маркес. Я хотел бы так же, как он, уметь передавать мельчайшие детали, достоверно, правдиво излагать самые невероятные фантазии, которые в ином изложении могли бы показаться просто бредом сумасшедшего. Однажды он написал в очерке, что я проглотил за раз восемнадцать кубиков льда, и хотя этого не было, о чём я и говорил, но в конце концов поверил ему. Да я во всё, что он рассказывает и пишет, верю. Помню, что в первоначальном тексте его повести „Любовь и другие демоны“ герой ехал на лошади, которой было одиннадцать месяцев. Я тогда сказал ему: „Слушай, Габо, добавь коню года два-три, в одиннадцать месяцев он же ещё жеребёнок“. Он, как мне показалось, не очень обратил внимания на моё замечание. В результате в романе о докторе Альренунсио Са Перейре Као он описал человека, который плакал, сидя на придорожном камне у своего коня, которому в октябре исполнилось бы сто лет, но его сердце остановилось, когда они спускались по склону горы. Вот так Габо изменил возраст коня в неожиданно-фантастической манере, свойственной только ему!.. Всё его творчество — это свидетельство его сентиментальной привязанности к истокам, корням, к латиноамериканскому духу. И ещё — это постоянное и непреложное доказательство приверженности правде, прогрессивным идеям.

Очень важен для понимания его творчества язык — он уникальный, Габо огромное внимание уделяет языку, теории относительности слов в языке, если можно так выразиться. Его язык изучают в колледжах и университетах на всех континентах. У него неповторимый язык! К семидесятилетию Габо подарил мне настоящее сокровище — словарь, в котором он сам толкует слова или добавляет свои соображения к их традиционному толкованию, приводит примеры их использования в испано-латиноамериканской литературе и употребления в повседневной разговорной речи. Как политик, сам пишущий для себя, когда необходимо, тексты выступлений, я многим обязан писателю Гарсия Маркесу, он учит меня с тщательностью подбирать слова, порой перебирая множество вариантов в поисках наиболее точно выражающего мысль или чувство. Мне понятна его радость, которую он испытывает, когда находит нужное слово, выражение. Впрочем, как и сомнения в том, что можно было выразиться ещё точнее и лучше. Габо мне сказал однажды, что когда он всё-таки не находит необходимого, ему хочется самому придумать слово или несколько слов, но он сомневается, что читатели его поймут. И мне в голову приходят такие мысли!

А читаю я его с неизменным наслаждением, погружаясь в мир огромных деревьев, долгих дождливых дней, грома, громыхающего по шестнадцать часов, молний, моря с затонувшими кораблями… Я по сей день получаю от Габо ещё неотредактированные страницы — и это огромная честь для меня! Я думаю, это самое искреннее выражение дружбы, проверенной даже не годами, а десятилетиями или столетиями, как сказал бы мой друг. Габо — очень добрый человек с душой ребёнка и талантом космического масштаба! Признаем все, что Габриель Гарсия Маркес — человек будущего. И мы, и потомки наши будут благодарны судьбе, провидению за то, что он жил на земле, жил, чтобы рассказывать о жизни».

96

Он больше, чем писатель. Латиноамериканский пророк. Например, когда в Венесуэле (даже не в родной Колумбии!) разрабатывался проект новой конституции, то в результате жаркой, чудом обошедшейся без применения огнестрельного оружия дискуссии в Национальном собрании было решено обратиться к «великому Гарсия Маркесу». «Венесуэльское правительство, — так заканчивалось послание, — почтёт за честь принять столь авторитетные поправки». По поводу новых произведений литературный агент Кармен Балсельс высказала своё пессимистическое мнение: «Я очень сомневаюсь, что Маркес напишет ещё что-либо художественное». Профессор Мартин также выступил с заявлением о том, что писатель не готов и уже вряд ли когда-либо будет готов к публикации новой работы: «Я не думаю, что об этом стоит сожалеть. Просто судьба Маркеса сложилась так, что его литературная карьера закончилась значительно раньше, чем его жизненный путь».

Но сам Маркес на вопрос, написал ли он последнюю книгу, неожиданно ответил: «Последнюю? Никогда!»

Знаменитый колумбийский писатель, лауреат Нобелевской премии Габриель Гарсиа Маркес пишет новый роман, недавно сообщила пресса. Роман будет о любви. «Маркес написал четыре варианта и теперь, как мне сказал, пытается извлечь из каждого самое лучшее, — поведал Плинио Мендоса. — Он стал относиться к себе чрезвычайно, даже более чем в молодости, когда многажды переписывал свои вещи, требовательно и критично».