Федор Раззаков - Нежность

Наталья Петровна Кончаловская сияла: «Вот это гость!» (позже папа получил право называть ее матенька или Таточка – это позволялось только самым дорогим и близким). А мама впервые заинтересовалась другом своего младшего брата Никиты. Она была по характеру дичком и, как только видела в мужчинах живой к ней интерес, тут же замыкалась. Ее покорило то, что Юлик абсолютно не похож на окружающих мужчин. Яркий и необычный!..»

Молодые встречались в течение года, а потом поженились. На календаре было 12 апреля 1955 года. Причем Семенов женился без ведома матери, когда она отдыхала в профсоюзном санатории. Едва она вернулась, как сын представил ей свою избранницу: «Вот, мама, познакомься, моя жена Катя!» Он очень боялся, что мама будет против его женитьбы, но она отнеслась к этому на удивление спокойно.

В этом браке одна за другой у Семенова родились две дочери: Оля и Даша. Отцом Семенов был хорошим: обожал дочерей, баловал, задаривал подарками. А вот муж из него получился куда менее идеальный. По словам самой Катерины, измены с его стороны были постоянными и довольно быстро начались – года через три после свадьбы. «Я просыпалась утром, вспоминала, и как будто нож в сердце провернули, и опять рана кровоточит! – вспоминала Катерина. – Жить надо было постоянно с этой болью. И это все наслаивалось. Я не знаю, что это была за любовь такая, это же сплошная мука! Хотя я и сама во многом тоже виновата. Глупостей я наделала много… А измена, ну что же – это, наверное, неизбежно, так редко бывает, когда семья – одно целое и измены не нужны. И потом – слава, деньги, возможности, ну как ими не воспользоваться? Муж ведь как говорил: для тебя любовь – это пойти в часовню, а для меня оп… Оп – и все! Мы по-разному с ним к любви относились. Но главное – у нас были разные ритмы: он обожал мотоцикл, а я – телегу. И очень быстро я стала мужа раздражать…»

В 60-е годы этот брак Семенова превратился уже в пустую формальность. Но вот ведь как повернулась жизнь: когда в начале 90-х здоровье Семенова стало катастрофически ухудшаться, плечо ему подставили не его многочисленные женщины, а первая жена Екатерина. Она ухаживала за ним в больнице, выполняла отдельные просьбы. И когда Семенову сделали операцию, он попросил у нее прощения. Бывшая жена его успокоила: «Знаешь, не будем сейчас об этом говорить, тебе надо подняться, а все остальное – не важно». И он был благодарен ей за всякое отсутствие упреков. Она ни разу ни о чем ему не напомнила. Но получилось все совсем не так, как он хотел, как любил расставлять фигурки – своих героев, политиков. Он был азартный игрок и в конце концов заигрался судьбами близких людей.

После операции Семенов прожил еще три года, но это уже был другой Семенов. Ходить сам он уже не мог. Умер знаменитый писатель в сентябре 1993 года после четвертого инсульта.

Тамара СЕМИНА

Семина относится к тому редчайшему типу женщин-актрис, которые, выйдя замуж в молодости, живут с одним мужем практически всю жизнь. А ведь Тамара долгое время считалась одной из самых красивых актрис советского кинематографа, и соблазнов вокруг нее было предостаточно.

Замуж Семина вышла в 1957 году, когда училась на 2-м курсе ВГИКа. Ее избранником стал однокурсник Владимир Прокофьев. Но поскольку Тамара вскоре после замужества стала очень популярной актрисой, молва тут же выдала ее замуж чуть ли не за всех партнеров по фильмам и режиссеров, у которых она снималась. В 1958 году, когда она снималась в фильме «Два Федора», Василий Шукшин сказал ей прямым текстом: «Да брось ты этого своего интеллигента! Выходи за меня». Но Семина ему отказала. Народная молва приписала ей «роман» с режиссером Михаилом Швейцером, который снимал ее в роли Катюши Масловой в фильме «Воскресение» (1961).

Вспоминает Т. Семина: «Во время съемок «Воскресения» одна актриса про меня так и сказала: «Думаете, почему именно она играет? (Семина сумела потеснить двух других претенденток на эту роль: Зинаиду Кириенко и Татьяну Самойлову. – Ф.Р.) Она со Швейцером живет». И вот Швейцер в кадре, как обычно, подходит ко мне: «Так-так-так, детка… Это одерни – ручки худенькие вылезают… Томочка, спокойничек…» Поправляет кудряшечку – это такая репетиция у нас. А я ему: «Михаил Абрамыч, что вы со мной сюсюкаете, ей-богу!» Софья Абрамовна (Милькина – жена Швейцера. – Ф.Р.): «Деточка, что с тобой?» Я при всей съемочной группе: «Что вы заладили – «деточка, деточка»?! Я живу с Михаилом Абрамовичем, все об этом знают, и только вы не знаете, все за деточку держите». Она так стала смеяться! Артистки притихли. И больше никаких сплетен я не слышала…»

Было несколько случаев, когда к Семиной откровенно «клеились» большие «шишки» из Госкино с откровенными предложениями переспать с ними в обмен на определенные блага вроде званий, поездок за границу. Но Тамара всегда оставалась непреклонной. За что и угодила в «черный список» актрис, которых и в ролях урезали, и за границу выпускали реже, чем остальных. Говорит она сама: «Чиновники очень удивлялись, ведь ни для кого не секрет, что огромное количество моих коллег решают свои кинопроблемы именно через постель. Но у меня – другая профессия. На мой отказ мне обычно говорили: «Не боишься, что тебе испортят биографию, что ты не будешь играть ни в кино, ни в театре?! Просто тихо исчезнешь и тебя забудут». Я рассуждала так: я – маленький человек. Кому надо из-за меня затевать возню в масштабе Госкино или Союза театральных деятелей? Оказалось, надо. После 1981 года стала ощущать, что действительно мстят. Приглашают, например, на главную роль, неделями уговаривают приехать в Киев: «Только приезжай, будешь жить, как королева». Соглашаюсь. И вдруг все исчезают, а еще через месяц узнаю, что вместо меня играет уже другая актриса. Так повторяется раз, два, три, четыре… И тогда я начинаю понимать, что это неспроста. Потом только узнала, что есть негласный «черный список», и, кстати, довольно большой. Я же не одна такая отказница…»

Так получилось, но имя Владимира Прокофьева не стало столь широко известным, как имя его жены, что какое-то время, конечно, ущемляло его. Но потом он смирился – нашел себя на ином поприще: став настоящим профессионалом дубляжа, более тридцати лет проработал на киностудии имени Горького. Из интервью Т. Семиной:

«В жизни у меня была и есть одна-единственная любовь – мой муж. Я не могу одним словом определить наши чувства, но это что-то свое, нежное, родное. И увлечений на стороне у меня никогда не было. Может быть, я много потеряла, не обрела какого-то особого жизненного опыта, но я так живу…»

В середине 90-х годов Владимир Прокофьев тяжело заболел и был вынужден уйти с работы. В те годы киностудия имени Горького влачила жалкое существование, поэтому фактически ничем не смогла ему помочь. И Семиной пришлось спасать мужа в одиночку.