Мария Панкова - 50 знаменитых прорицателей и ясновидящих

– Он ведь задыхался! – даже сейчас переживал Олег.

– Свеча у него потухла, – напомнил я другу.

Мы Леву, конечно, вытянули. Ну и видик у него был: вся пыль палеолита, всего геологического календаря была на Левке – на его лице, волосах, на одежде.

– Наверное, мы не туда двинули, – отдышавшись, сказал Лева.

Спустя более полугода после нашего тайного мероприятия Лева записал: “В первый же подходящий вечер я решил один слазить в подземелье, чтобы исполнить все-таки то, что задумал еще летом”. Вот Левка и его характер. Отправился к церкви, но, спустившись по кривым ступенькам, нашел на дверях огромный кованый замок». Чем закончились индивидуальные попытки Федотова пробраться в Кремль, неизвестно. Продолжения Левиных записей нет. Тетрадь под номером VI – в числе пропавших.

«Он был так не похож на всех! С мальчишеских лет бурно, страстно развивал свою личность во все стороны, поспешно поглощал все науки, все искусства, все книги, всю музыку, весь мир, точно боялся опоздать куда-то. В двенадцатилетнем возрасте он жил с ощущением, будто времени у него очень мало, а успеть надо невероятно много, – писал о Федотове его приятель детства Юрий Трифонов. – Он увлекался в особенности минералогией, палеонтологией, океанографией, прекрасно рисовал, его акварели были на выставке, он был влюблен в симфоническую музыку, писал романы в толстых тетрадях в коленкоровых переплетах. Я пристрастился к писанию романов благодаря Левке… Он был известен в школе как местный Гумбольдт, как Леонардо из 7-го “Б”».

Свои рассказы, фантастические романы и научные трактаты в духе энциклопедистов XVIII столетия Левикус украшал многочисленными рисунками. Из написанного в детстве сохранилось мало, но один из рассказов повествует о «зеленой пещере» и существующем глубоко под землей мире динозавров. Устраивал Федотик и литературные конкурсы, соревнуясь в мастерстве владения словом с юным Трифоновым. Более того, он учредил дворовое Тайное общество испытания воли (ТОИВ), вступить в которое можно было, только пройдя по перилам балкона десятого этажа. Были и другие безумные затеи. Свою же волю, помимо ходьбы по перилам, он закалял еще и тем, что ходил зимой в коротких бриджах. Один из немногих, Лева корпел над энциклопедиями и вел дневники, которые его и прославили. Сейчас это звучит почти невероятно, но в 30-е годы XX века почти во всех квартирах Дома, где были подростки, «скрипели перья», из-под которых выходили приключенческие повести, любовные новеллы или фантастические рассказы. Мальчишки сочиняли, соревнуясь друг с другом. А всей компанией «юных гениев» предводительствовал Лева – талантливый мальчик, прививавший своим товарищам уважение к книгам.

Дневники Федотова обнаружились уже после войны. Это в общей сложности 15 общих пронумерованных тетрадей, в которых мальчик записывал интересные факты из своей жизни и жизни друзей. И в них среди описанных бурных дворовых и школьных событий 27 декабря 1940 года появляется интересная запись, которую, возможно, следует назвать первым предсказанием. Учтите, что это писал юноша, которому еще предстояло получить аттестат зрелости.

«27 декабря. Сегодня мы снова собрались после уроков в комсомольской комнатушке делать газету…

– Мы здесь такую волынку накрутили, – сказал я, рассматривая газету, – что с таким же успехом могли бы обещать ребятам организацию нами полета на Марс к Новому году!

– А чем плохая мысль? – сказал Борька. – Если бы осталось место, мы могли бы и об этом написать…

– …Только потом добавить, – продолжал я, – что ввиду отсутствия эстакад и гремучего пороха этот полет отменяется. И ожидается в 1969 году в Америке!»

Так шутя Лева предсказал запуск в 1969 году американского пилотируемого космического корабля «Апполон-11». Он сделал ошибку лишь в определении планеты: Нил Армстронг впервые в истории человечества ступил на поверхность Луны. Конечно, можно сослаться на банальное совпадение, да еще и с такой погрешностью, но последующие записи свидетельствуют, что писал пророк. Здесь невозможно говорить о совпадениях. Ведь когда большинство советских граждан верило в нерушимость советско-германского пакта о ненападении, а правительство призывало «не поддаваться на провокации», Федотов сделал в дневнике запись, которая «пахла» шпионством, антисоветчиной и грозила, по меньшей мере, лагерем.

Итак, 5 июня 1941 года:

«Хотя сейчас Германия находится с нами в дружественных отношениях, я твердо уверен, что все это только видимость. Тем самым она думает усыпить нашу бдительность, чтобы в подходящий момент всадить нам отравленный нож в спину… С тех пор, как в мае немцы высадились в Финляндии, меня не покидает твердая уверенность в том, что идет тайная подготовка нападения на нашу страну со стороны не только бывшей Польши, но и со стороны Румынии, Болгарии и Финляндии…

Рассуждая о том, что, рассовав свои войска вблизи нашей границы, Германия не станет долго ждать, я приобрел уверенность, что лето этого года у нас в стране будет неспокойным. Я думаю, что война начнется или во второй половине этого месяца, или в начале июля, но не позже, ибо Германия будет стремиться окончить войну до морозов. Я лично твердо убежден, что это будет последний наглый шаг германских деспотов, так как до зимы они нас не победят. Победа победой, но вот то, что мы сможем потерять в первую половину войны много территории, это возможно.

Честно фашисты никогда не поступят. Они наверняка не будут объявлять нам войну, а нападут неожиданно, чтобы путем внезапного вторжения захватить побольше наших земель. Как ни тяжело, но мы оставим немцам такие центры, как Житомир, Винница, Псков, Гомель и кое-какие другие. Минск мы, конечно, сдадим, Клев немцы тоже могут захватить, но с непомерно большими трудностями… О судьбах Ленинграда, Новгорода, Калинина, Смоленска, Брянска, Кривого Рога, Николаева и Одессы я боюсь рассуждать. Правда, немцы настолько сильны, что не исключена возможность потерь даже этих городов, за исключением только Ленинграда. То, что Ленинград немцам не видать, в этом я твердо уверен. Если же враг займет и его, то это будет лишь тогда, когда падет последний ленинградец. До тех пор, пока ленинградцы на ногах, город Ленина будет наш!..

За Одессу как за крупный порт мы должны, по-моему, бороться более интенсивно, чем даже за Клев[6]. И я думаю, одесские моряки достойно всыпят германцам за вторжение в область их города. Если же мы и сдадим по вынуждению Одессу, то гораздо позже Клева, так как Одессе сильно поможет море. Понятно, что немцы будут мечтать об окружении Москвы и Ленинграда, но я думаю, что они с этим не справятся.

Окружить Ленинград фашисты еще смогут, но взять его – нет! Окружить же Москву они не смогут вообще, потому что не успеют замкнуть кольцо к зиме. Зимой же для них районы Москвы и ее округи будут просто могилой…