Юрий Остапенко - Великий Яковлев. «Цель жизни» гениального авиаконструктора

История нашего авиастроения привела к тому, что практически в каждом ОКБ сложилась своя школа с ее традициями, опирающимися на громадный опыт, накопленный с довоенных лет. Школа Ильюшина, школа Туполева, да и его школа – яковлевская – имеет немалый вес в среде авиастроителей. А какой спектр творческих достижений в «классах» этой школы». Мы строили легкие самолеты, учебные, спортивные. На нашем счету боевые истребители, вертолеты, перехватчики, бомбардировщики. Теперь вот есть мысль о самолете вертикального взлета.

Хорошо, конечно, если первое лицо в государстве уделяет внимание авиации.

Яковлев дошел до стены, на которой еще совсем недавно висел портрет Сталина, раскуривавшего трубку. Вот с кем интересно и продуктивно было работать. Он ставил задачу, давал срок, помогал, если помощь была нужна, а потом спрашивал. Спрашивал строго. Даже чрезмерно строго, но тут уж ничего не попишешь: взялся делать самолеты, делай. Или уходи с этого поля. Культ личности, говорят. Да, культ. Но все-таки личности. А что потом было?

Александр Сергеевич повернулся назад и увидел в проеме двери фигуру ночного сторожа. Тот был страшно перепуган тем, что Сам (так его называли сторожа, вахтеры, уборщицы) вдруг покинул свои покои и отправился, словно привидение, гулять по пустому зданию. Сам нетерпеливо махнул рукой – уйди, не отсвечивай! Только что его мысль остановилось на чем-то очень важном.

Ах, да. Он вспоминал, как Сталин дотошно сравнивал скорости его Яка и Ме-109, как он гнал реактивную программу, как создавал средство доставки атомного оружия к берегам вероятного противника. И теперь все это досталось его «верному ученику», как называл себя сам Никита Сергеевич Хрущев на праздновании 70-летия Сталина. Все это богатство досталось новому лидеру, и он, похоже, не знает, как этим распорядиться.

Все попытки людей, имевших доступ к Сталину (Микулин, Туполев, Дементьев, да и сам Яковлев), которые могли в достаточно неофициальной обстановке рассказать лидеру о новых работах, о проблемах авиастроя, успеха на этом поприще с Никитой Сергеевичем не имели. Ну, а на заседании ВПК или правительства, что расскажешь, когда проекты решений уже заготовлены.

К решениям ХХ съезда КПСС Александр Сергеевич отнесся болезненно, негодование его вызвал доклад Н.С. Хрущева о разоблачениии культа личности И.В. Сталина. И дело даже не в том, что развенчанию и шельмованию подвергся человек, перед которым он, Яковлев, преклонялся. Нет, он, дальновидный и проницательный человек, понял, что недальновидным и малограмотным человеком, оказавшимся в результате заговора на вершине власти, заложена мина замедленного действия под саму идею социализма, строя, который с болью, с ошибками, с шараханьем строился в нашей стране, строя, с которым связана судьба миллионов людей.

В 1956 году Яковлеву исполнялось 50 лет, и он, зная, сколь многотруден путь подготовки к юбилею, как скрупулезно готовятся документы к представлению к государственным наградам, поинтересовался как-то у министра Дементьева его позицией по этому вопросу.

Петр Васильевич несколько замешкался с ответом, и Яковлев понял, что тот об этой знаменательной дате подзабыл, но, тем не менее, бодро ответил, что документы, разумеется, готовятся, и как всегда, – к высшей награде.

31 марта был опубликован Указ Президиума Верховного Совета, в котором было сказано, что «в связи с пятидесятилетием со дня рождения… и, отмечая его заслуги в деле создания и развития новой авиационной техники, наградить тов. Яковлева А.С. орденом Ленина».

Александр Сергеевич на мгновение опешил: ведь Дементьев же говорил, что высшая! Высшая – это Герой Социалистического Труда или нет? Очень скоро выяснилось, что, действительно, орден Ленина – высшая награда Советского Союза, а звание Героя – исключительная.

Были поздравления, был банкет, но какой-то осадок на дне души остался.

Через несколько недель А.С. Яковлев отправил, минуя министра, письмо на имя Н.С. Хрущева о желательности и необходимости учреждения в авиационной промышленности должности «шеф-конструктора или генерального конструктора» и подготовке главных конструкторов.

Во время одного из совещаний в правительстве Хрущев подозвал Яковлева и сказал, что письмо его он получил, предложение очень интересное, его поддерживают и другие товарищи и соответствующее постановление будет принято.

17 декабря 1956 года А.С. Яковлев был утвержден в должности Генерального конструктора ОКБ-115.

12 июля 1957 года А.С. Яковлев был награжден второй золотой медалью Героя Социалистического Труда.

Введение института Генеральных конструкторов было едва ли не последним добрым жестом Н.С. Хрущева в сторону авиапромышленности. Ни Яковлев, ни кто иной из авиационного мира не могли даже в страшном сне увидеть, что вскоре будут одна за другой закрываться авиационные программы, разгоняться конструкторские бюро в угоду новому увлечению лидера – ракетам. Слава богу, как-то удержалась в плане разработка сверхзвукового бомбардировщика Як-28. И мы его обязательно сделаем лучшим в мире, словно завершая спор с невидимым собеседником, подвел итог ночному обходу по КБ генеральный конструктор.

Уже войдя в свой кабинет, он был спокоен и умиротворен. Мысли вновь вернулись к самолетам, и именно это успокоило Яковлева. Самолеты всегда наполняли его душу удивлением и радостью: это самое удивительное из всех творений рук человеческих. И проектировать, конструировать самолеты – подобно божьему откровению.

Вы попробуйте.

«Наконец-то бомбардировщик!»

Успех окрыляет. Яковлев и яковлевцы заслуженно гордились успехом всепогодного перехватчика Як-25, и Александр Сергеевич, ощущая всеобщий порыв, понимал, что надо на волне успеха делать новый шаг шаг на новую ступень, не дать угаснуть волне подъема в коллективе.

Александр Сергеевич вспомнил недавние – нет, бесконечно уже далекие! – годы войны, когда у него все получалось, все шло в дело, все получало должную оценку: и истребители, и разведчики, и даже деревянный «Дугласенок», который некоторые его злопыхатели выдали вождю за бомбардировщик.

Надо делать бомбардировщик! Мощный, неуязвимый, сверхзвуковой!

Идея не сразу была воспринята ближайшими помощниками. Свидетельствует Е. Адлер:

«Зайдя как-то в бригаду эскизного проектирования, Александр Яковлев обратился к Шехтеру и Пульхрову с неожиданным предложением:

– А что, если взять за основу перехватчик Як-25 и сделать из него фронтовой бомбардировщик? Конечно, не простой, а сверхзвуковой. Чтобы основательно перейти звуковой барьер, нужно сделать две вещи: вместо малосильных АМ-5 установить более мощные АМ-9 и уменьшить волновое сопротивление крыла. АМ-9 обещает поставить Микулин, а уменьшить волновое сопротивление можно двумя путями: увеличить стреловидность или убрать толщину профиля, скажем, вдвое. Увеличивать стреловидность довольно рискованно. А, уменьшив высоту профиля с 12 до 6 процентов, мы получим серьезное уменьшение волнового сопротивления крыла, а остальные характеристики самолета вряд ли изменятся. Так мы сразу получим сверхзвуковой фронтовой бомбардировщик с заранее известными характеристиками».