Владимир Томсинов - Сперанский

Во-вторых, Сперанский видел в «Полном собрании законов…» необходимое пособие для разъяснения смысла законодательных актов, включенных в состав «Свода законов…». По его инициативе каждая статья данного свода была снабжена указанием соответствующего закона из «Полного собрания…». «Сии указания нужны, — отмечал Сперанский, — …как верный путь к разуму закона, как способ к открытию причин его, как руководство к познанию истинного его смысла в случае сомнений; они нужны как лучшая система истолкований (commentaria) — система, основанная не на мнениях и выводах произвольных, но на простом сличении двух форм одного и того же закона: первообразной и производной. Они охраняют связь между сими двумя формами, связь, столь необходимую, что без нее расторглось бы самое единство».

По мысли Сперанского, свод действующих законов должен был не только систематизировать, но и преобразовать российское право. «Особенно прилагаемо было попечение, — писал он, — чтоб в своде не было противоречий, и, кажется, цель сия достигнута». При этом Сперанский отмечал, что есть два рода противоречий — одни в законах, а другие в самых началах, на которых свод основан.

В качестве примера первого рода противоречия он приводил противоречившие один другому законы о выкупе родовых имений. В своде эти законы были сведены в один закон. В результате получилось следующее: с одной стороны, было дозволено выкупать проданное родовое имение за цену купли в течение двух лет, с другой — каждому купившему имение, хотя бы оно было и родовое, дозволено было обращать его в залог без каких-либо ограничений. В связи с этим любое лицо, купившее то или иное имение, получило возможность сделать выкуп его продавцом невозможным. Для этого достаточно было, например, заложить имение за денежную сумму, втрое превышающую его цену. По мнению Сперанского, подобного рода противоречия нельзя было устранить сводом, здесь необходимо было исправить сам закон.

М. М. Сперанский воспринимал «Свод законов Российской империи» не только в качестве сборника действующих законов, но и в качестве основания правовой теории. В 1837 году он вел так называемые «юридические беседы» с его императорским высочеством цесаревичем Александром Николаевичем (будущим царем-освободителем Александром II). На основе этих бесед им была задумана книжка — краткое руководство к познанию отечественных законов. В 1838 году Михайло Михайлович приступил к ее написанию, однако окончить не успел. В 1845 году этот незавершенный труд Сперанского был издан под названием «Руководство к познанию законов». Содержание его показывает, что автор классифицировал законы в полном соответствии с тем их делением, которое дал прежде в «Своде». Так, он разделил государственные законы на: 1) «Законы Основные»; 2) «Законы Органические»; 3) «Законы Правительственных Сил»; 4) «Законы Государственного Благоустройства»; 5) «Законы о Состояниях»; 6) «Законы Полиции»; 7) «Законы Исправительные и Уголовные».

Кроме государственных законов Сперанский выделял законы гражданские. По его словам, «два союза, два порядка отношений необходимы в государстве: союз государственный и союз гражданский. Союз государственный есть внутренний и внешний… Союз гражданский есть или семейственный, или союз по имуществам. Из союзов возникают права и обязанности. Те и другие определяются и охраняются законами. Отсюда два порядка законов: законы государственные и законы гражданские». Как известно, законам гражданским и межевым был посвящен отдельный (X) том «Свода законов Российской империи».

Однако любопытно, что в заметках, написанных не для публикации, Сперанский высказывал мнение о том, что название «законы гражданские» не может быть свойственно русскому праву. По его словам, «оно не может выражать законов собственности: 1) потому что, по коренному значению, слово гражданин не что другое есть как обыватель города; законы же собственности принадлежат ко всей земле, а не к одним городам ее; 2) потому что употребление расширило значение сего слова и перенесло его на другие понятия, кои с собственностью не имеют связи. В церковных постановлениях суд гражданский, или светский, означает суд и тяжебный и уголовный; гражданское ведомство и градские законы означают всякое ведомство и все законы не церковные. В военных уставах гражданское управление и гражданские законы означают всякое управление и все законы не военные».

Приведенные слова Сперанского отражали его стремление приспособить общепринятые в западноевропейской юриспруденции правовые понятия к специфическим условиям русской общественной жизни. Знание иностранного законодательства (французского, английского, германского и др.) позволяло Сперанскому яснее понимать своеобразие русского права. В своих юридических произведениях он вел поиск правовой терминологии, способной выразить это своеобразие. И ему многое удалось сделать в этом направлении.

Первую свою задачу — собрать воедино акты российского законодательства — Второе отделение выполнило менее чем за четыре года. 21 января 1830 года Сперанский обратился к императору Николаю I с запиской: «Освободясь от болезни, имею счастие Вашему Императорскому Величеству донести, что труды 2-го отделения Собственной канцелярии, в течение минувшего года оконченные, изготовлены к поднесению их на Высочайшее усмотрение, когда повелеть будет угодно». На этой записке Николай I собственноручно начертал карандашом: «Буду просить ко мне приехать в четверг; о часе дам знать позже» и отослал ее обратно Сперанскому. Речь здесь шла о 45-томном «Полном собрании законов Российской империи». Его печатание в типографии Второго отделения началось еще 1 мая 1828 года и было завершено к 17 апреля 1830 года.

Еще через три года на основе «Полного собрания законов» был изготовлен 15-томный «Свод законов Российской империи».

Все трудившиеся над составлением «Свода» чиновники были щедро награждены. «Звезды, чины, аренды и деньги посыпались как град на этих людей, — вспоминал А. В. Никитенко. — Чиновники в страшном волнении: "да как, да за что, да почему? и проч. и проч."».

Сперанский стал получать награды от государя сразу после того, как проявились первые успешные результаты осуществлявшихся под его руководством работ. 8 июля 1827 года Николай I пожаловал ему «украшенные алмазами знаки Ордена Святого Александра Невского»[4]. 2 октября 1827 года император возвел Сперанского в чин действительного тайного советника. 2 января 1828 года подарил табакерку со своим портретом.

19 января 1833 года — в день представления государю всех томов «Полного собрания» и «Свода законов» Российской империи на специальном заседании Государственного совета — Сперанский получил орден Святого Андрея Первозванного, высший в иерархии российских орденов. Но лучшим выражением благодарности и благоволения Николая I к русскому «Трибониану» стал поступок, совершенный его величеством в конце всей церемонии: государь подозвал к себе Сперанского и в присутствии всех членов совета снял с себя Андреевскую звезду и надел ее на него, демонстративно горячо при этом обняв. По воле императора Александра II эта сцена была изображена барельефом на пьедестале установленного перед Исаакиевским собором памятника Николаю I работы скульптора П. К. Клодта.