Константин Ковалев-Случевский - Юрий Звенигородский. Великий князь Московский

ДУХОВНЫЕ ГРАМОТЫ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ДМИТРИЕВИЧА

Среди великих князей Московских это довольно редкий случай, когда сохранились не одна или две, а три духовные грамоты. Они были написаны в течение всего почти полутора десятков лет. Связано такое частое составление завещания было с различными обстоятельствами. В частности, с кончиной сыновей и переменой наследника.

Не меньшее значение для Василия Дмитриевича имело точное формулирование наследственных прав. Ведь главной его целью было не допустить к Московскому престолу своего брата Юрия Дмитриевича, который по завещанию их отца — Дмитрия Донского — мог на это претендовать. Желание оставить великое княжение своим потомкам привело к тому, что Василию I пришлось упражняться в течение нескольких лет в составлении все новых текстов духовных грамот.

Эволюцию его представлений о наследии мы можем сегодня проследить по нижеприводимым текстам. Они представляют интерес как для историков, так и для широкого круга читателей.

Текст грамоты мог быть составлен между 16 сентября 1406-го (то есть после кончины митрополита Киприана) и началом июля 1407 года (до кончины великой княгини Евдокии — матери Василия и Юрия Дмитриевичей). Это была первая попытка великого князя составить завещание в пользу своих сыновей, дабы исключить в дальнейшем передачу Московского престола брату — Юрию Звенигородскому (который в грамоте даже и не упоминается). Причины того, что такое решение Василий Дмитриевич принял уже в то время, трудно объяснить или подтвердить какими-то точными данными или фактами.

На грамоту подвешена серебряная с позолотой печать великого князя Василия Дмитриевича.

Подлинник документа хранится в РГАДЛ (Российском государственном архиве древних актов).

Во имя Отца и Сына и Святаго, се яз, грешный худый раб Божий Василей, пишу грамоту душевную в своем смысле, добр, здоров. Даю ряд своему сыну, князю Ивану, и своей княгине.

Благословляю сына своего, князя Ивана, своею отчиною, третью Москвы, своим жеребьем, и с пошлинами, и с путми, и с бортью, и с Василцевым стом, и Добрятинским селом, и с бортью, и численых людей треть, чем мя в Москве благословил отець мой, как писано в душевной грамоте отца моего, великого князя, да Коломною с всеми волостми, и с селы, и с бортью, и с путми, и со всеми пошлинами. А волости Коломенские: Похряне, Городна, Кочема, Канев, Маковець, Левичин, Песочна, деревни Скулнев, Брашева с Ыванем и с Гвоздною и с селцем, Усть-Мерска, Комарев, да Радокин с берегов, Раменка, Мещерка, Крутинки, Мезыня, Гжеля.

А княгине своей даю ис Коломенских волостей Брашеву да Усть-Мерску. А отведет Бог матерь мою, ино по матери моие животе Песочна моей же княгине. А ис сел ей, матери моие, Малино со всеми деревнями. А ис Коломеньских же из моих сел моей княгине Оглоблино и со всеми деревнями, и с Ольхом, да Колычевское и с Змеевским, да Ивановское Васильевича в Левичине, и с Чюхистова землею, и со всеми прикупы, да Гжеля со всеми деревня, што к ней потягло. А што села княгининские пошлые, то ее и есть, а ведает те села пошлые княгининские дотоле княгини моя, доколе, даст Бог, женится сын мой, а потом ина даст те села сына моего княгине, своей сносе, которые были издавна за княгинями.

А из Московских сел сыну моему, князю Ивану: село Стровское, и с Орининским, и с Григорьевским Фаустова, и с Костянтиновским, и с Жирошкиным, и со всеми деревнями, и с Малаховским, да луг Великий противу города за рекою.

А княгине мои из Московских сел: село мое Починок со всеми деревнями, да селце Хвостовское у города и с луги, што к нему потягло.

А што мой примысл, а то даю княгине же своей: Ухтюш-ку, куплю свою, да Фоминские села дьяконовы, да Федоровские села Свибловские на Устюзе, и в Отводном, и на Сяме, и в Ростове, и в Бежицском Верее, Максимовское с деревнями, и в Переяславле Весьское, и с Родивоновским, и со всеми деревнями, и на Москве село Буиловское и с Олексеевьскою деревнею, да село Тимофеевское на Яузе, и в Юрьеве Чагино, да Савельевское, да Иворово, да Карабузино, а в Но-вегороде Непеицино, и все села Федоровские Свибловьские, со всем, што к ним потягло, да што есм выменил у своие матери села в Юрьеве, Фроловское и с Ольхом, да Петровское, да Богородицское, да Олексинское, и што к ним потягло, а в Новегороде в Нижнем Алачинские села да Мангачь.

А ис тех волостей и с сел, што есм писал княгине своей, хто ся имет жаловати на волостелей, или на тиунов, или на посельских, или на доводщиков, то судит княгини моя, или кому прикажет, а сыну моему, князю, в те суды не вступати-ся. А переменит Бог татар, и княгини моя емлет с тех волостей и с сел дань себе, а сыну моему, князю Ивану, так же в ту дань не вступатися. А коли придет дань или ям, и княгини моя даст с тех волостей и с сел по розочту, што ся имет. А те волости и села княгине моей до ее живота, а по ее животе, ино те волости и села сыну моему, князю Ивану. А што ее примысл, в том волна, по душе ли даст, сыну ли даст.

Да к тому ей даю в опришнину два села в Юрьеве, Богородицское да Олексинское, в тех дву селех так же волна, по душе ли даст, сыну ли даст.

А даст Бог сыну моему, князю Ивану, княженье великое держати, ино княгине моей ис Переяславля Кинела. А отведет Бог матерь мою, ино Юлка княгине же моей, да Доброе село, да в Володимере Ондреевское село. А ис Костромы ей волость Нерехта. А отведет Бог матерь мою, ино Иледам да Комела княгине моей, а Нерехта сыну моему, князю Ивану.

А даст Бог сыну моему, князю Ивану, держати Новгород Нижний да Муром, ино княгине моей из Новагорода половина пошлин новгородских, да Курмышь со всеми селы, и с бортью, и с путми, и с пошлинами, и со всем, што к нему потягло, и с Алгашем, а из Мурома ей селце.

А сына своего, князя Ивана, благословляю иконою Парамшина дела, с чепью, чепь с каменьем, што ми благословил отець мой, князь великий. Да даю ему пояс золот с каменьем, што мя благословил отець же мой, князь великий, да другий пояс золот с каменьем же, што есм сам сковал, да шапка золота, да бармы. А ис судов ему коропка сердонична, да ковшь золот с лалом да с женчюги. А опроче того, што есть казны моие и всего моего живота, то все ведает моя княгини, половину даст по душе по моей, а друга половина ей.

А брата своего и сына благословляю, князя Костянтина, даю ему в удел Тошню да Устюжну, по душевной грамоте отца нашего, великого князя.

А хто моих казначеев, или тивунов, или дьяки прибыток мой ведали, или посельскии, или ключники, или хто холопов моих купленых, или што есм у Федора у Свибла отоимал, тех всех пущаю на слободу и с женами и с детми, не надобны моему сыну и моей княгине. А княгине моей те люди, што есм ей подавал при своем животе, и грамоты полные тех людей у нее.