Лео Руикби - Фауст

Если Эразм зарабатывал частными уроками, то другие студенты обеспечивали себе пропитание, работая у печатников, редактируя и составляя хвалебные стихи или обращения. Иногда они получали деньги, рекламируя последние выпуски печатной продукции во время публичных выступлений о новых книгах. По всей вероятности, такие лекции с обзором содержания и наиболее интересных особенностей книг более-менее регулярно проводились в конторах печатников и служили для привлечения интереса заказчиков. Прочие студенты, у которых недоставало способностей или возможностей, выживали как могли, занимаясь попрошайничеством и браконьерством.

Фауст тоже мог корпеть над редактурой новых книг или выступать перед группами заказчиков, рассказывая о достоинствах нового тома, намеченного к выпуску. Живя в общежитии, как Эразм, или на квартире с другими студентами, как Бруно Аморбах, Фауст сталкивался примерно с теми же бытовыми обстоятельствами. Впрочем, доля «бедных» студентов была сравнительно невелика и составляла, например, около 16 % в Кёльне и 9 % в Лейпциге. Поскольку в своих наблюдениях мы ограничены тем, что видели Эразм или Платтер, до конца неясно, какие студенты относились к «бедным». Можно предположить, что университетская жизнь оставила у студентов уровня Иннокентия III совершенно иные впечатления.

Но, несмотря на препятствия, студенты, особенно такие, как Платтер или Эразм Роттердамский, шли к знаниям целеустремлённо и страстно. Хотя, попав в университет, студенты оказывались перед огромными стеллажами книг, одолеть которые они могли только при поддержке своих лекторов, но это давало шанс вырваться из того мрачного царства неведения, где пребывало большинство их современников. Если в XVI веке выбор университетов был, как никогда, широким, возникает вопрос: где именно Фауст начал свой путь к знаниям?

Народная традиция, взявшая начало от «Вольфенбюттельской рукописи» 1580 года, книги Шписа издания 1587 года и перевода, датированного 1592 годом и подписанного инициалами P.F., заставляет считать, что Фауст учился теологии в Виттенберге. В документах XVI века можно встретить не менее 13 Фаустов или Фаустусов, учившихся в Виттенберге{48}. Ни один из них не соответствует описанию нашего мага. Если Фауст учился в Виттенберге, он мог приступить к учёбе только в 1502 году, когда университет впервые открыл свои двери. Но к этому времени он был бы слишком стар, чтобы получить первую университетскую степень. Судя по историческим данным, крайне маловероятно, чтобы Фауст действительно учился в Виттенберге. На пребывание Фауста в Виттенберге указывают всего два источника – Лерхеймер (1585 год) и Хогель (XVII век), причём оба автора вовсе не утверждают, что Фауст учился в этом городе.

Идея о том, что Фауст учился в Виттенберге, возникла через некоторое время после его смерти. Возможно, это было отражением когда-то возникшей путаницы между Фаустусом, останавливавшимся в Виттенберге, и одним из Фаустов или Фаустусов, учившихся в университете этого города. Но связь с Виттенбергом не случайна: этот выбор имел своё значение.

Пребывание Фауста в Виттенберге соответствовало общехристианским принципам – и это было частью протестантской полемики о «народных книгах», в которых говорилось о Фаусте. Хотя сегодня Виттенберг мало известен за пределами Германии, в XVI веке этот город являлся эпицентром распространения Реформации. Помещая Фауста в Виттенберг, «народные книги» утверждали его образ в качестве «тени» или противоположности Лютера. Книги о Фаусте также нашли своё место во внутренней борьбе между течениями лютеранства. В конце XVI века Виттенберг стал центром движений филиппистов (последователей более умеренного Филиппа Меланхтона) и криптокальвинистов, наиболее ортодоксальные представители которых называли эти книги «рассадником ереси»{49}. Таким образом, выбор Виттенберга в качестве фаустовской альма-матер служил интересам консервативного лютеранства.

Первым человеком, действительно указавшим место учёбы Фауста, был Меланхтон – и он назвал Краков. Краковский Ягеллонский университет был одним из наиболее старых и престижных учебных заведений. Краков уже в середине XV века являлся крупным научным центром, занимавшим передовые позиции в исследованиях по математике, астрономии, астрологии, географии и праву. Хартман Шедель чрезвычайно высоко оценил университет в своей знаменитой «Нюрнбергской хронике» 1493 года. Пик славы Ягеллонского университета пришёлся ориентировочно на 1500 год. Его высокая репутация привлекала студентов как магнит: по оценкам, в XV веке около 45 % студентов университета были иностранцами. В Краковском университете читали лекции Эразм и Меланхтон{50}.

С конца XV века до начала XVI века в Кракове училось более 90 студентов с именами Георгий и Иоганн, приехавших из южных регионов Германии – Тюрингии, Баварии и Вюртемберга{51}. Никто из них не подписался фамилией или прозвищем Фауст или Сабеллико. Среди студентов не нашлось ни Георгия, ни даже Иоганна, приехавших из мест, где Фауст мог появиться на свет. Почему же имя Фауста было связано с прославленным Ягеллонским университетом в Кракове?

«Краковский след» вполне мог оказаться результатом пересечения легенды о Фаусте и сказаний о местном маге по прозвищу пан Твардовский. Судя по фольклорным источникам, упомянутый пан Твардовский жил в том же XVI веке, а также занимался алхимией, вызывал образ покойной жены короля, бывал в Виттенберге – и подписал договор с дьяволом. Предполагают, что именно в Ягеллонском университете изучал «естественные» науки – алхимию и астрологию – Иоганн, или Ян, Твардовский, которого иногда называют «двойником» Фауста{52}. При полном отсутствии каких-либо доказательств учёбы Фауста в Кракове, такое пересечение легенд убедительнее всего объясняет, почему Фауст должен был закончить именно Ягеллонский университет.

Наконец, действительно ли Фауст был доктором наук? И вообще, учился ли Фауст в университете? Среди выпускников не значилось ни одного Фауста{53}. Впервые его упоминают как магистра в 1507 году. По записям из приходно-расходной книги епископа Бамберга, а также из официальных документов Ингольштадта за 1528 год и Нюрнберга за 1532 год можно понять, что к 1520 году Фаусту была присвоена докторская степень. Фауста называли доктором в двух хрониках того времени – «Вальдекской хронике» Прассера (относившейся к событиям 1535–1536 годов) и утраченной ныне хронике Рейхмана – Вамбаха. В 1539 году Бегарди записал, что Фауст подписывался, называя себя «философом из философов», а консультировавший Фауста Филипп фон Гуттен в 1540 году называл его «философусом».

Первое зафиксированное в документах упоминание о «докторе Фаусте» относится к 1520 году. Значит ли это, что научная степень была присвоена Фаусту между 1507 и 1520 годами? Исходя из возраста, он мог претендовать на степень начиная с 1501 года. Дополнительную путаницу вызвало ещё одно обстоятельство: степени магистра, доктора и «философуса» вполне могли означать одинаковый уровень академических достижений.