Георгий Зайченко - Джон Локк

Взаимодействие, взаимообогащение ощущений — важный принцип истории становления индивидуального сознания в философии Локка. Куно Фишер, оценивая философию Локка, писал: «Она описывает естественную историю человеческого ума, доказав наперед, что природа ума без истории, т. е. без сообщения с миром, без опыта и воспитания совершенно пуста, подобно некоторой tabula rasa» (41, стр. 315). Естественная история человеческого ума, становление человеческого знания, осуществляющиеся при посредстве чувственного опыта, — таков отличительный исходный пункт философии Локка.

В связи с накоплением определенного многообразия чувственных впечатлений возникают и другие познавательные способности человека: «Душа постепенно делает успехи… и переходит к упражнению способностей расширения, сочетания и абстрагирования своих идей, рассуждения о них и размышления обо всем этом» (6, т. I, стр. 140). Именно в этом пункте пересечения и начинающегося взаимодействия идей, полученных от ощущений, с теми идеями, которые являются результатом более сложных познавательных способностей, и заключены трудности перехода от чувственного отражения к рациональному знанию. Поскольку речь идет об ощущениях, то для Локка нет никаких сомнений, что это источник знаний о внешнем материальном мире: «…мы получаем идеи желтого, белого, горячего, холодного, мягкого, твердого, горького, сладкого и все те идеи, которые мы называем чувственными качествами. Когда я говорю, что чувства доставляют их уму, я хочу сказать, что от внешних предметов они доставляют уму то, что вызывает в нем эти восприятия. Этот богатый источник большинства наших идей, зависящих всецело от наших чувств и через них входящих в разум, я и называю „ощущением“» (6, т. I, стр. 129).

Однако признание ощущений источником большинства человеческих идей о материальном мире не дает ответа на вопрос: каков тот остаток идей, который Локк не относит к ощущениям, какое содержание знаний он дает, откуда оно черпается? Казалось бы естественным полагать, что этот ответ мы получаем в локковском определении внутреннего опыта, рефлексии: «…другой источник, из которого опыт снабжает разум идеями, есть внутреннее восприятие деятельности нашего ума, когда он занимается приобретенными им идеями. Когда ум начинает размышлять и рассматривать эту деятельность, они доставляют нашему разуму идеи другого рода, которые мы не могли бы получить от внешних вещей. Таковы: восприятие, мышление, сомнение, вера, рассуждение, познание, желание и вся многообразная деятельность нашего ума» (6, т. I, стр. 129). Но такого рода определение в буквальном смысле этого слова не является ответом на поставленный выше вопрос. Стоит только решить, что такое (и аналогичные) определение исчерпывает вопрос, как Локк предстанет перед нами в качестве дуалиста. В самом деле, что, казалось бы, как не дуализм, означают его слова о том, что внутренний опыт «доставляет нашему разуму идеи другого рода, которые мы не могли бы получить от вещей»?

Между тем в гносеологической системе взглядов Локка рефлексия фигурирует в качестве теории о познавательных операциях, которые применяются не только к материалу идей о внутренних процессах, но и к материалу чувственного опыта: «Эти два источника, повторяю я, т. е. внешние материальные вещи, как объекты ощущения, и внутренняя деятельность нашего собственного ума, как объект рефлексии, по-моему, представляют собой единственные, откуда берут начало все наши идеи» (6, т. I, стр. 129). Обратим внимание на слова «берут начало все наши идеи». Для Локка начало знания, материал знания и само знание не одно и то же. Согласно его взглядам, идеи, полученные через ощущения, преобразуются, трансформируются, духовно осваиваются в познавательных операциях, идеи которых мы получаем от рефлексии. Но так как сами-то операции направлены на чувственный материал, порожденный воздействием материального мира[13], то и в этом смысле учение о рефлексии является естественным и противоположным плоскому сенсуализму дополнением учения об ощущениях, а не его рационалистическим (в духе Декарта) или спиритуалистическим контрагентом. Поэтому серьезный анализ философии Локка (да и не только Локка) не может опираться на констатации определений философа, а должен состоять в конкретном анализе места и роли этих определений в контексте всей системы его философских взглядов и доводов. В этом смысле даже ясное осознание факта органической связи локковского внешнего и внутреннего опыта еще не позволяет сделать вывода о том, каков по содержанию результат применения более высоких, чем восприятие внешних вещей, познавательных операций к «переработке» идей, полученных из внешнего опыта: уводит ли он нас от действительности или, наоборот, позволяет приблизиться к ней, познать ее глубже?

Для того чтобы подойти к ответам на эти вопросы, необходимо выяснить, что собой представляет рефлексия по своей структуре, а также определить особенности употребления одного из ключевых терминов в гносеологии Локка — термина «идея».

Согласно Локку, через внутренний опыт человек знакомится с тремя видами своих психических процессов: познавательными, волевыми и эмоциональными. И если последние два в соответствии с современной классификацией наук относятся к компетенции психологии, то первый в равной мере относится и к психологии, и к философии. У автора «Опыта» ни в определениях, ни в изложении фактов и доводов, относящихся к рефлексии, нет четкого отграничения проблематики философской, гносеологической от проблематики психологической.

В современных психологических теориях с психологическим аспектом локковской рефлексии, как и с декартовской идеей о непосредственной данности духовных явлений сознанию человека, обычно связывают представление о первом сознательном постулировании метода самонаблюдения как метода исследования психических процессов. В XIX в. интроспективное направление в психологии абсолютизировало метод самонаблюдения за счет отказа от объективных методов изучения психики. В первой половине XX в. в близких позитивизму психологических течениях, в особенности в бихевиоризме, метод самонаблюдения был отброшен как атрибут ложных «менталистских» теорий. Советская психологическая наука, как и ряд наиболее дальновидных зарубежных психологов, полагает, однако, что ни одна из крайностей — или самонаблюдение, или объективные методы фиксации психической деятельности — не обеспечивает плодотворного изучения психики человека, что лишь правильное сочетание обоих методов является залогом успешного продвижения науки психологии. Что же касается Локка, то при всей неразработанности психологического аспекта рефлексии совершенно очевидно, что никакого противопоставления самонаблюдения объективной фиксации психических процессов у него нет. Об этом, в частности, свидетельствует его положение о том, что действия людей являются «истолкователями их мыслей» (6, т. I, стр. 97).