Царь Иоанн IV Грозный - Александр Николаевич Боханов
«Нас же, – продолжал воспоминания Царь, – с единородным братом моим… начали воспитывать как чужеземцев или последних бедняков. Тогда натерпелись мы лишений и в одежде, и в пище. Ни в чем нам не было воли, все делали не по своей воле, и не так, как обычно поступают дети».
И через четверть века Иоанн с отвращением и возмущением воспроизводил показательную сцену. «Бывало, мы играем в детские игры, а князь Иван Васильевич Шуйский[103] сидит на лавке, опершись о постель нашего отца и положив ногу на стул, а на нас и не взглянет – ни как родитель, ни как опекун и уж совсем ни как раб господ». Далее Иоанн напомнил и о других преступлениях Ивана Шуйского, в первую очередь о казнокрадстве. В том преступлении не один князь Иван был замешан. Но и это еще не все.
«Потом (временщики. – А.Б.) напали на города и села, мучили различными жестокими способами жителей, без милости грабили их имущество. А как перечесть обиды, которые они причинили своим соседям? Всех подданных считали своими рабами, своих же рабов сделали вельможами, делали вид, что правят и распоряжаются, а сами нарушали законы и чинили беспорядки, от всех брали безмерную мзду…»
Всех, кто был верен детям покойного Великого князя Василия Иоанновича, притесняли, унижали и оскорбляли. Иоанн привел и некоторые известные факты. Убили боярина Ивана Федоровича Бельского. То же хотели сотворить с боярином Федором Семеновичем Воронцовым, которого схватили на глазах молодого Иоанна прямо в великокняжеских палатах. Спас юный Иоанн, умолив Митрополита Макария вступиться за него. Воронцова не лишили жизни, сослали в Кострому, а самого Митрополита «толкали и разодрали на нем мантию с украшениями, а бояр толкали в спину».
Еще раньше клика Шуйских свергла Митрополита Иоасафа, бывшего игумена Троице-Сергиева монастыря, который был восприемником от купели будущего Первого Царя. Он только три года носил сан Первосвятителя – избрание его состоялось в феврале 1539 года. Митрополит не угодил влиятельной боярской партии и произошел переворот.
Митрополит Макарий (Булгаков) в «Истории Русской Церкви» написал: «Шуйский, находившийся тогда с войсками в Новгороде, в ночь на 3 января 1542 г. прибыл в Москву без ведома Государя, прислал туда наперед сына своего с тремястами всадников. В ту ночь в Кремле произошла сильная тревога: схватили Бельского в его доме и утром отправили на Белоозеро, где впоследствии его умертвили; схватили и двух главных его советников и разослали по городам, окружили кельи Митрополита, бросая в них камнями и разбудили его. Испуганный, он думал найти убежище во дворце, но заговорщики бросились за ним и туда и своим шумом разбудили Государя и привели его в трепет. Митрополит бежал на Троицкое подворье, но дети боярские и новгородцы преследовали его с бранными словами и едва не убили его на подворье… Митрополит был взят и сослан на Белоозеро в Кириллов монастырь»[104].
Юный «Государь и Великий князь всея Руси» мирно почивал в постели, когда глубокой ночью раздался страшный шум и в комнату вломилась беснующаяся толпа заговорщиков, избивая всех находящихся в соседних помещениях нянек и слуг. А в великокняжеских палатах метался несчастный, избитый Первоиерарх Русской Церкви, прося защиты и заступничества у Государя, который не только не мог спасти Иоасафа, но жизнь его самого находилась под угрозой. Владыку все-таки схватили; он чудом остался в живых, и, как написал Иоанн, «Иоасафа с великим бесчестием прогнали с Митрополии». Эта сцена навсегда врезалась в память Первого Царя.
Еще раньше, в 1539 году, с Митрополии был изгнан Даниил, попечению которого Василий III перед кончиной передал своих детей. Митрополит не угодил клану Шуйских, так как заступался за неугодных им людей. Он стал главой Митрополии в самом начале 1522 года, а ранее являлся игуменом Волоколамского (Иосифо-Волоколамского) монастыря и был утвержден в сане самим Преподобным Иосифом Волоцким (Саниным). Митрополит Даниил был сослан в Волоколамский монастырь. Мало того. Даниила там принудили написать покаянную «отреченную грамоту». Иоанн Грозный эту историю не упомянул, но то, что боярские произвол и насилие были повседневность в годы его детства и юности, о том говорил не раз.
В связи с переворотом января 1542 года важно оттенить один момент, который потом определит мотивацию поступков Иоанна Васильевича. Имеется в виду участие в бунте «новгородцев» – силы, которую нередко использовали для своих бесчинств различные боярские кланы. Новгород был присоединен к Москве еще при Иоанне III, и хотя с тех пор прошло более полувека, но дух «вольного города» все еще не выветрился; в Новгороде всегда существовало немало влиятельных лиц, помышлявших о разрыве. Для этих сепаратистов само понятие «Москва» было непереносимо, а потому они готовы были на любые антимосковские козни. К тому же Новгород, как западные ворота Руси, издавна подвергался воздействию различных антиправославных течений и настроений, проникавших из Центральной и Западной Европы. Именно здесь в конце XV века угнездилась ересь «жидовствующих», последователи которой отвергали Божественную природу Иисуса Христа. Именно отсюда, из Новгорода, эта «прелесть» стала распространяться по Руси, достигнув в Москве даже палат митрополичьих и великокняжеских теремов.
Опасность новгородскую Грозный прекрасно всегда осознавал, а потому предпринимал не раз жесткие и жестокие меры против строптивого Новгорода и его жителей. Первый урок «нелюбви» к себе новгородцы преподнесли Первому Царю, когда ему не исполнилось и двенадцати лет.
Грозный точно обозначил время «боярского самодержавия». «Со дня кончины нашей матери и до того времени шесть с половиной лет не переставали они (бояре. – А.Б.) творить зло»[105]. Если иметь в виду, что Елена Глинская скончалась 3 апреля 1538 года, то указанные «шесть с половиной лет» означают конец 1544 – начало 1545 года.
Среди важных политических событий 1545 года следует назвать прежде всего одно. Последовала опала бояр: И. Кубенского, П. Шуйского, А Горбатого, Д. Палецкого и Ф. Воронцова. Эпоха боярского своеволия клонилась к закату. Именно в конце того года Иоанн вознамерился стать Царем. Вот это самое решение – судьбоносное и в биографии Иоанна, и в судьбе России – ключевое в понимании мировосприятия Первого Царя.
В так называемой «Царственной книге» – части обширного Лицевого летописного свода, составленной в царствование Иоанна Грозного, есть описание предыстории венчания на Царство. В ней говорится, что Великий князь Иоанн велел Митрополиту Макарию собрать всех бояр и явиться к нему. 14 декабря 1546 года все собрались у Великого князя, который выступил перед собранием с речью. В ней он заявил, что намерен жениться; все горячо одобрили намерение, а некоторые «от радости заплакали». Но это было не все. Иоанн сказал еще, что прежде «хочу на царство и
