Иван Свистунов - Из боя в бой

Да, риск велик. Но по-прежнему разведка и партизаны доносят, что именно у Орла гитлеровцы сосредоточивают свои главные силы.

Впервые за всю войну наши войска с таким напряжением создавали оборонительный пояс. Оборона была эшелонированной, глубокой. Были созданы шесть основных оборонительных полос, построены промежуточные рубежи и отсечные позиции, которые протянулись на сотни километров. К круговой обороне подготовили все батальонные узлы сопротивления.

О масштабах этой работы говорят такие цифры. За три месяца на участке обороны фронта отрыли 5 тысяч километров траншей и ходов сообщения, установили 400 тысяч мин и фугасов.

Учитывая, что немцы обычно наносят при наступлении массированный танковый удар, в обороне наших войск были мощные противотанковые рубежи, минные поля, надолбы, лесные завалы. На 30–35 километров в глубину простиралась полоса противотанковой обороны.

К борьбе с вражескими танками было решено привлечь «катюши». Создали подвижные отряды заграждения, артиллерийские противотанковые резервы.

Вместе с войсками Воронежского, Центрального, Западного, Брянского фронтов, Степного военного округа немалую долю в сооружение обороны внесло население прифронтовых районов Курской, Орловской, Воронежской и Харьковской областей.

К началу июля советские войска всесторонне подготовились к предстоящему сражению.

К отражению удара врага готовились стрелки, артиллеристы, авиаторы, готовились командиры и политработники.

Командующий Центральным фронтом генерал армии Константин Константинович Рокоссовский ежедневно выезжал в войска, осматривал укрепления, давал указания, беседовал с солдатами.

Фронт приготовился. Ждал. Все тревожней и тревожней на душе у командующего. Вот и Ставка в который раз предупреждает:

— Скоро. Не прозевайте!

В ночь на 5 июля советским разведчикам удалось захватить вражеского сапера. «Язык» рассказал, что им вечером зачитали приказ фюрера о наступлении. Так был установлен точно не только день, но и час вражеского наступления: 5 июля в 3.00.

На часах — 2.20.

Командующий Центральным фронтом приказал спокойным, пожалуй, даже веселым голосом:

— Открыть огонь!

Радостно и победоносно грянули тысячи артиллерийских орудий. Смертоносный вихрь из огня и металла нежданно-негаданно ударил по вражеским войскам, приготовившимся к наступлению, ждавшим последнего сигнала.

В обстановке величайшей секретности гитлеровские генералы несколько месяцев готовили наступление на Курский выступ. Разрабатывали подробные планы, с Западного фронта гнали на восток бесконечные железнодорожные составы с солдатами, подтягивали лучшую технику. Наметили день и час наступления. С хваленой немецкой основательностью и педантизмом все предусмотрели, учли, взвесили.

Заранее ликовали: вот когда они отомстят и за Москву, и за Сталинград. И вдруг за считанные минуты до условленного часа советские войска открыли артиллерийский огонь…

Гитлеровским генералам потребовалось несколько часов, чтобы оправиться от шока. Сомнения и колебания охватили их. Но огромная махина наступления уже запущена, пришла в движение, нет возможности ее остановить.

Гитлеровские войска начали наступление. Но уже не было ни внезапности, ни согласованности частей, ни боевого подъема, ни уверенности в победном исходе сражения. Не начатое еще сражение уже таило в себе ядро будущего неизбежного поражения.

Шесть дней немецкие войска обрабатывали глубокую оборону наших войск. Неистовствовала, ревела охрипшими глотками артиллерия, рвали воздух над полем боя самолеты, нахрапом лезли «тигры» и «фердинанды». По насыщенности техникой, интенсивности действий войск Курская битва не имела себе равных. Шесть дней непрерывных боев. Кое-где противнику ценой невероятных усилий удалось на несколько километров вклиниться в нашу оборону.

Стойко выдержав удар гитлеровцев, наши войска перешли в контрнаступление. Двадцать две общевойсковые, пять танковых, шесть воздушных советских армий двинулись на врага.

Грандиозная битва завершилась полной победой советских войск. Тяжелый урон понесла армия врага. Более полумиллиона солдат и офицеров, многие тысячи танков и самолетов остались на орловских и курских полях.

Гитлеровская военная машина, гитлеровская армия сделала еще один шаг к пропасти.

В приказе генерал-полковнику Попову, генерал-полковнику Соколовскому, генералу армии Рокоссовскому, генералу армии Ватутину, генерал-полковнику Коневу Верховный Главнокомандующий указал, что наши войска, заняв Орел и Белгород, тем самым разоблачили легенду немцев о том, будто бы Красная Армия не в состоянии вести летом успешное наступление.

Отличившиеся дивизии получили наименование Орловских и Белгородских.

Всем участвовавшим в боях воинам была объявлена благодарность.

В то лето Москва еще жила суровой военной жизнью. Маскировочные шторы затянули ее окна, приглушены, синей краской закрашены фары машин, потушены уличные фонари. Но вот 5 августа 1943 года в московское небо взметнулись залпы артиллерийского салюта — в честь победы под Орлом и Белгородом.

13

«Багратион». Такое кодовое название присвоила Ставка Верховного Главнокомандования плану наступательных боев в Белоруссии летом сорок четвертого года. Четыре фронта — 1-й Прибалтийский, 3-й Белорусский, 2-й Белорусский и 1-й Белорусский — должны были участвовать в этой операции.

Командующий 1-м Белорусским фронтом генерал армии Константин Константинович Рокоссовский, тщательно изучив условия местности — Полесские болота, взвесив все силы и возможности, посовещавшись с ближайшими соратниками, разработал план нанесения удара по врагу в направлении на Бобруйск и Слуцк.

Вот как вспоминал он об этих днях много лет спустя:

«Мы готовились к боям тщательно. Составлению плана предшествовала большая работа на местности, в особенности на переднем крае. Приходилось в буквальном смысле слова ползать на животе. Изучение местности и состояния вражеской обороны убедило в том, что на правом крыле фронта целесообразно нанести два удара с разных участков: один — силами 3-й и 48-й армий из района Рогачева на Бобруйск, Осиповичи, другой — силами 65-й и 28-й армий из района нижнее течение Березины, Озаричи в общем направлении на Слуцк… Принимая несколько необычное решение, мы шли на известное распыление сил, но в болотах Полесья другого выхода, а вернее сказать — другого пути к успеху операции у нас не было».

Вернувшись из Москвы после утверждения плана операции, Рокоссовский с вдохновением начал готовиться к грядущим боям. Слишком много они означали для быстрейшего завершения войны. И кроме всего прочего, подвергались испытанию его полководческая зрелость, прозорливость, воинское мастерство.