Александр Солженицын. Портрет без ретуши - Томаш Ржезач
Да, у Солженицыных принято было молчать. Ни родные, ни друзья не знали о женитьбе Александра. Решетовская и Солженицын тайно зарегистрировали свой брак и, никому ничего не сказав, уехали из Ростова. Сначала в Москву, потом в Тарусу, где в июле провели свой медовый месяц.
По словам Решетовской, в Тарусе они жили на даче, недалеко от леса. Александр Исаевич декламировал ей Есенина или читал отрывки из «Войны и мира» Толстого и, как она говорит, «часто подчеркивал сходство между обеими Наташами» (героиней романа Толстого и своей женой Наталией Алексеевной).
Только из Тарусы молодожены дали о себе знать родным и друзьям, оповестили их о свершившемся факте. Обе матери прореагировали по-матерински – направили им теплые поздравления. А друзья?..
Виткевич был оскорблен. Наталия Алексеевна Решетовская была, несомненно, лучше и порядочнее Солженицына, как он считал.
А Симонян? Вспомним, что именно Кирилл Семенович наделил Солженицына именем лицемера Арамиса. И в данном случае для него все было абсолютно ясно. Кирилл Семенович был всерьез раздосадован браком Решетовской и Солженицына. Он опасался, что солженицынская склонность к деспотизму, его беззастенчивый эгоизм раздавят индивидуальность Наталии Алексеевны. Но что проку говорить с влюбленными! Наталия Алексеевна в то время не могла, разумеется, и не хотела слушать дружеских предостережений: она слишком прислушивалась к голосу сердца – голосу своей любви.
«Жизнь показала, что друзья были правы. Но чтобы признаться в этом самой себе, понадобилось прожить тридцать долгих лет», – напишет она потом в своей книге «В споре со временем».
Дело вовсе не в том, что молодые люди поженились тайком. Они не первые и не последние. И только обыватель может усмотреть в этом нечто греховное и запретное. Но поскольку героем нашего повествования выступает не кто иной, как Александр Исаевич Солженицын, то события сами по себе приобретают другой, неприятный смысл, так как вся его жизнь состоит из сплошных тайн и загадок.
Как в начале своей литературной карьеры, так и на первых порах своей супружеской жизни он окружает себя ореолом таинственности. Почему? Сегодня трудно ответить на этот вопрос. Наталия Алексеевна также молчит о мотивах тайного бракосочетания. А посему, говоря словами блестящего чешского репортера Эгона Эрвина Киша, остаются «вопросы, одни вопросы». Может быть, здесь сыграла роль склонность начинающего писателя к романтике? А может быть, это способ избежать лишних затрат на родственников и друзей? Или тут что-то еще?
Заинтересовавшись судьбой Александра Исаевича Солженицына и соприкасаясь с людьми, которые его близко знали или были с ним так или иначе связаны, я обнаружил одно обстоятельство, проливающее неожиданный свет на его таинственное бракосочетание с Наташей. Отец Наталии Решетовской был отнюдь не последней фигурой в царской армии – есаулом, или казачьим сотником, ненавидящим революцию и прогресс. В иерархии российского казачества это вовсе не «господин Никто». Оказывается, Алексей Решетовский в гражданскую войну погиб при обстоятельствах, которые тщательно скрывает вся его семья.
Не в этом ли еще одна из причин, объясняющая, почему скрываются такие обычные вещи, как законный брак? Почему на протяжении всей их супружеской жизни царила атмосфера конспирации? Псевдонимы. Намеки. Недомолвки. Секреты. Боязнь людей. И даже у истоков их супружеского счастья что-то таинственное и неразгаданное. Не связано ли это с темными и недоступными для посторонних обстоятельствами смерти их отцов? Нет ли здесь чувства постоянной угнетенности, сознания страшной обреченности, стремления скрывать истину, которое сближает двух человек и еще больше окутывает их жизнь покровом таинственности?
Постепенно у них в жизни выработалась привычка скрывать истинное положение обычных дел, даже самых невинных. В первые дни совместной жизни они дошли до такого абсурда, что даже библиотеки, куда ходил заниматься Александр Исаевич, имели кодовые названия.
Молодожены довольствовались собственным свадебным «подарком»: сознанием своей исключительности и абсолютной изолированности от окружающей действительности. Солженицын учился. Подолгу работал, часто до двух часов ночи. Поднимался из-за рабочего стола лишь тогда, когда его окончательно одолевала усталость, которая проявлялась в мучительной головной боли, напоминающей мигрень. Супруги снимали комнату на улице Чехова у сварливой хозяйки, но не жаловались: у них свой угол, а главное, неподалеку отсюда живут их родные. Воскресные обеды у матушек были в это время для молодоженов, по сути дела, единственным «выходом в свет». В остальное время – библиотеки, работа, занятия.
Поистине, есть что-то поразительное в способности Солженицына пожертвовать всем во имя цели, которую он наметил.
Страдают другие? За его одержимость в работе расплачиваются другие? Это его нисколько не волнует. Наталия Алексеевна рассказывает, что в то время они никуда не ходили и сами не принимали гостей.
Там, где действительность сурова и безрадостна, должны по крайней мере быть большие и радужные планы. Солженицын, не жалея ярких красок, рисует свое прекрасное будущее: они распрощаются с Ростовом, переедут в Москву. Он окончит МИФЛИ и станет писателем. Разумеется, великим. И разумеется, знаменитым.
А Наталия Алексеевна? И ее будущее определено. Она поступит в Московскую консерваторию и станет выдающейся пианисткой.
Для осуществления таких больших планов можно и даже нужно отдать все силы, без остатка, если не пожертвовать собой. И Наталия Алексеевна действительно жертвует собой. Она следит за рабочим режимом своего мужа. Помогает ему. Позже она с откровенностью, поистине потрясающей, напишет об этом:
«Опасения Солженицына, что женитьба нарушит его планы на будущее, отпали. Он увидел, что, женившись, не потерял времени, а, напротив, выиграл его. Уже не нужно было назначать свидания, часто водить свою возлюбленную на концерты, в театры или кино, прогуливаться с ней по ночным бульварам. Когда бы он ни пожелал, она была тут, под рукой».
Как модно говорить в среде социологов, семья создает общественный микроклимат, является основной ячейкой любого общества, управляемой совершенно объективными и объективно устанавливаемыми законами. Там, где они нарушаются, кончается и существование семьи.
Как им последует Александр Исаевич Солженицын – этот сверхиндивидуалист, подчиняющий себе всех и вся ради своего собственного благополучия? Было бы нелогично, если бы Солженицын неожиданно изменился. Он не может, да и не хочет. Из приведенных слов Наталии Алексеевны ясно видно, что Солженицын заметил, какие выгоды предоставляет ему супружество, и со всем присущим ему практицизмом постарался использовать это для себя.
«Все не так, как у людей»
Солженицын уверен, что он гениален. Этот его собственный домысел кажется ему непреложной истиной, и он настаивает на том, чтобы все окружающие
