Владимир Фортунатов - Российская история в лицах

«Слово о законе и благодати», написанное между 1037 и 1050 гг., является первым известным памятником древнерусского торжественного красноречия. Илларион впервые высказал патриотическую идею права Руси на равенство среди других христианских народов. Его представления о соотношении права и нравственности, о роли и законности полномочий верховной власти, об ответственности правителя перед народом и другие идеи на протяжении веков влияли на формирование политического сознания интеллектуальной элиты русского общества. «Слово о законе и благодати» определило направление русской средневековой богословской, философско-общественной и политико-правовой мысли, явилось отправной точкой в развитии отечественной духовной культуры.

Илларион действовал при полной поддержке великого князя Ярослава Мудрого. Ярослав всячески способствовал утверждению христианской веры, которую решил принять его отец Владимир Креститель. При Ярославе с греческого языка на славянский язык переводились рукописные книги. Он сам покупал их в больших количествах при всякой возможности. Все эти рукописи, собранные Ярославом, положили начало библиотеке общего пользования при Софийском соборе, который был построен при нем. Для распространения грамоты Ярослав велел духовенству обучать детей. В Новгороде, по позднейшим летописным данным, устроил училище на 300 мальчиков. При Ярославе приехали в Русь из Византии церковные певцы, научившие русских осьмогласному (демественному) пению.

Причины оставления своего поста Илларионом, дата смерти и место захоронения служат предметом споров. А «Слово о законе и благодати» сохранилось на протяжении тысячелетия.

1.6. Творцы русской культуры

1.6.1. Кирилл и кириллица

В мае гуманитарии России отмечают День славянской письменности. В этот день мы вспоминаем создателей нашей азбуки Кирилла (до принятия монашества – Константин) и Мефодия, двух братьев из города Фессалоники (Солунь). Их отец занимал высокую военную должность. Большинство ученых по этнической принадлежности считают их греками. В славянских странах, например в России, их предпочитают считать славянами.

Константин (ок. 827—869) с младенчества обнаруживал необычайные дарования. Еще не достигнув 5 лет, обучаясь в солунской школе, он в состоянии был читать глубокомысленнейшего из отцов церкви, Григория Богослова. Слух о даровитости мальчика достиг Константинополя, и его взяли ко двору императора Михаила III, в товарищи по учению к его сыну. Под руководством лучших наставников, в том числе Фотия, будущего знаменитого патриарха, Константин изучил античную литературу, философию, риторику, математику, астрономию и музыку. Он хорошо знал славянские языки, а также греческий, латынь, еврейский и арабский языки. Слабый здоровьем, проникнутый религиозным энтузиазмом и любовью к науке, Константин рано принял духовный сан и стал священником, а также библиотекарем патриарха.

По настоянию друзей он преподавал философию. «Философ» Кирилл (он получил это прозвище) участвовал в диспутах с иконоборцами (с бывшим патриархом Аннием), в богословских спорах с мусульманами. Выступления Кирилла оказывались весьма убедительными.

Мефодий, старший из восьми братьев, состоял на военной службе, был правителем некоего славянского княжества, находившегося или в Фессалии, или в той части Македонии, которая называлась Славинией. Мефодий постригся в монашество и некоторое время находился вместе с братом Кириллом на горе Олимп.

В 858 г. Кирилл получил новое поручение императора – идти вместе с Мефодием к хазарам-язычникам, просившим прислать к ним ученых мужей. Путь к хазарам лежал через Корсунь, где миссионеры остановились на время для изучения еврейского языка и открыли мощи св. Климента Римского, большую часть которых взяли с собой. Каган хазарский принял их дружелюбно. Сам не крестился, но позволил креститься всякому, кто захочет. Каган грозил смертной казнью тем грекам, которые стали бы обращаться в магометанство или иудейство. В тот период проповедь Кирилла и Мефодия коснулась славян, живших на хазарской территории. В Корсуни, как повествует житие Кирилла, он познакомился с одним «русином» и нашел евангелие и псалтырь на русском языке, писанные «русскими письменами».

По возвращении в Константинополь Кирилл возобновил свои научные занятия, а Мефодий принял игуменство в Полихрониевом монастыре. Около 861 г. последовало крещение болгарского царя Бориса, а потом и всей Болгарии.

С 862 г. начинается главное дело всей жизни святых братьев. В этом году они по просьбе моравского князя Ростислава были посланы в Моравию для наставления ее населения в истинах веры на его собственном славянском языке. В Моравию и Паннонию христианство принесли латинские миссионеры из южной Германии, совершавшие богослужение на латинском языке, из-за чего народ оставался полупросвещенным. Отправляя братьев в Моравию, византийский император говорил Кириллу: «Знаю, что ты слаб и болен, но кроме тебя некому исполнить то, о чем они просят. Вы солуняне, а все солуняне чисто говорят по-славянски». «Слаб я и болен, но рад идти пеш и бос, готов за христианскую веру умрети», – отвечал Кирилл. «Имеют ли славяне азбуку? – спросил он. – Учить без азбуки и без книг, все равно, что писать беседу на воде». Считается, что перед отъездом в Моравию Кирилл создал славянскую азбуку и вместе с Мефодием перевел на славянский язык несколько богослужебных книг.

В Моравии Кирилл и Мефодий были встречены неприязнью всего католического духовенства; но на их стороне был народ со своим князем. Они принесли с собой священные и богослужебные книги на славянском языке, стали учить народ понятной ему славянской речью, строить церкви, заводить училища. Латинские священники жаловались на них Папе Николаю I, который потребовал их на суд в Рим. Когда они прибыли туда, Николай I уже умер; его преемник Адриан II, узнав, что они несут с собой мощи св. Климента, встретил их торжественно за городом; Кирилл поднес ему Евангелие и другие книги на славянском языке, и Папа, в знак их одобрения, положил их на престол в храме Св. Марии, а затем по этим книгам было совершено богослужение в нескольких церквах Рима. Распространение славянского богослужения и славянских книг им разрешили специальным папским посланием. В Риме Кирилл тяжело заболел и умер. Перед смертью он говорил брату: «мы с тобой, как два вола, вели одну борозду. Я изнемог, но ты не подумай оставить труды учительства и снова удалиться на свою гору».

Мефодий, посвященный Папой в епископы Паннонии и снабженный буллой, в которой одобрялось богослужение на славянском языке, прибыл к Коцелу, князю той части Моравии, которая лежит за Дунаем. Латинские священники настроили против него немецкого императора. По распоряжению зальцбургского архиепископа с собором Мефодия сослали в Швабию, где он пробыл в заточении, терпя жесточайшие истязания, около трех лет. Его били, выбрасывали на мороз без одежды, влачили насильно по улицам. Особенной жестокостью отличался викарий зальцбургского архиепископа Ганнон.