Гибель советской империи глазами последнего председателя Госплана СССР - Владимир Иванович Щербаков
Второй раз Баталину опять крепко “набили лицо”, но уже без обвинений в “непонимании смысла социализма и пособничестве частнособственническим интересам”. Поручили идею трудовой деятельности, “трудовую” идеологию развернуть и как следует отработать. Так в ноябре 1985 года появилось сначала решение Политбюро принять Постановление ЦК и Совмина “О развитии индивидуальной трудовой деятельности” (из которого как отдельные формы организации такой деятельности потом выросли предпринимательство и кооперативное движение), а затем, уже в ноябре 1986 года, это постановление под личным руководством Н. Рыжкова было переработано в закон об индивидуальной трудовой деятельности, с которого собственно и началось формирование законодательной базы для реального движения по перестройке. От решения ЦК КПСС до выхода Закона СССР потребовался год упорных сражений под личным руководством председателя Совета министров СССР.
По сути, это был шаг концептуальный, а где-то именно возврат к изначальной модели социализма, о чём много говорил и к чему призывал новый генсек. Несколько десятилетий ортодоксальная партийная идеология напрочь отметала создание каких-либо частных, совместных предприятий, Хрущёв вообще запретил промысловую кооперацию, разогнал артели и забрал в пользу государства все их активы. Десятилетиями социализм в СССР отождествлялся с аккумуляцией в руках государства всех природных богатств, производственных мощностей, орудий труда и его результатов, а также с государственным управлением всем и вся. Требовалась своего рода революция в головах, чтобы признать естественным многообразие форм собственности, понять и принять, что обобществление вовсе не обязательно должно превращаться в огосударствление».
В. И. Щербаков рассказывает, что слово «кооперация» в этих документах уже появилось, но требовалось непременно скрупулёзно соблюсти идеологическую «невинность» всех формулировок закона, не забыть упомянуть, что строится всё «на основе развития ленинских идей о кооперации», «равноправное взаимодействие государственного и колхозно-кооперативного секторов социалистической экономики», «кооперативная форма собственности способствует более полному использованию возможностей и преимуществ социализма», «кооператив… призван активно участвовать в… достижении высшей цели общественного производства при социализме – наиболее полного удовлетворения растущих материальных и духовных потребностей людей» и т. д.
Активные выступления в поддержку кооперативных форм собственности начались в 1986 году, в том числе и на XXVII съезде КПСС. Тогда же были созданы первые, достаточно примитивные кооперативы – небольшие пошивочные мастерские, мастерские по ремонту бытовой техники и др.
14 августа 1986 года на заседании Политбюро были рассмотрены и одобрены основные принципы развития кооперативных форм производства.
В 1987 году развитие кооперативов ускорилось: 5 февраля Совет министров СССР разрешил создание кооперативов общественного питания, бытового обслуживания населения и по производству товаров народного потребления. Утвердили примерные уставы деятельности таких кооперативов. 10 сентября приняли решения о создании кооперативов по выработке кондитерских и хлебобулочных изделий. 24 сентября – о создании торговых кооперативов, специализирующихся на реализации товаров, изготовленных кооперативами и гражданами, занимающимися индивидуальной трудовой деятельностью.
За этот год в СССР в производстве товаров народного потребления, в торговле, общественном питании и сфере услуг возникло около 15 тыс. кооперативов.
Щербаков В. И.: «Было много разговоров, обсуждений и даже несколько постановлений ЦК КПСС, “определявших курс на перестройку”, но не было ни одного закона или подзаконного акта, который разрешал бы хоть что-нибудь реально делать самим людям, позволявшего им проявлять инициативу, предприимчивость, работать на себя и не попадать за это в тюрьму.
Тогда существовало правило – если ты занимался, каким-то документом, то не важно, где ты уже трудился, тебя и в дальнейшем будут привлекать к доработке этого вопроса, закрепляя за этой темой. Так и мне пришлось коснуться готовящегося Закона “О кооперации”».
От заводчанина к чиновнику путь непростой
Одновременно с укреплением кадрового состава центрального аппарата Ю.П. Баталин начал усиленно практиковать командирование руководителей комитета, начальников отделов и ведущих специалистов непосредственно в трудовые коллективы страны. До того командировки, как правило, ограничивались уровнем функционально подчинённых Госкомтруду ведомств по труду союзных республик или, в лучшем случае, отделов по труду областей, краёв и автономных образований… Такая «обучающая система», хорошо зарекомендовала себя ещё во время его работы в Главтюменнефтегазстрое.
Уже после ухода из комитета Юрия Петровича в одну из таких поездок отправился и Владимир Иванович.
Щербаков В. И.: «Перейдя из одной ипостаси в другую – из производственников в чиновники, – я испытывал постоянный дискомфорт от того, что не вижу, как на деле реализуются законы, постановления, распоряжения, в подготовке которых я принимал участие, и что из этого получается. На заводе я привык: сегодня сказал, сегодня же начали делать, я наблюдаю, как это делают, и через какое-то время прихожу, чтобы увидеть конечный результат. Здесь же подписываю бумагу и остаюсь в неведении, что с ней дальше станется, собирается ли кто-то написанное выполнять, когда и как.
Показательный эпизод. Высыхание Аральского моря среди прочих экологических проблем стало причиной засоления всей Каракалпакии. Море ушло от прибрежных населённых пунктов – и жить стало там невозможно. К тому же дефолиантами с хлопковых полей залили и погубили Амударью. Городок Нукус, столица автономии, стоявший в дельте этой реки недалеко от моря, оказался на краю пустыни Кызылкум. Люди сажают деревья, но на глубине 30–40 см начинается слой дефолиантов, которые уничтожают корневую систему деревьев. Земля вокруг жилищ отравлена, трубы в них съедены химией. Стоят 9-этажные дома, попадаются 12-этажки, но в них во всех отсутствуют вода и канализация – всё отключено, нередко они и вообще не подключалась изначально. Вместо сантехники в каждой квартире ведро, которое они потом выносят с 9-го этажа во двор, где сделана выгребная яма и стоит примитивный сколоченный из досок туалет. Вот такой уровень жизни был здесь на рубеже последнего десятилетия XX века, в стране победившего социализма, гордящейся своими социальными достижениями.
Работать тоже было негде, особенно жителям рыбацких посёлков на побережье, которое успело отступить на многие километры. Соответственно, встали и рыбоперерабатывающие заводы. А семьи там большие, по 7–8 детей, многие ютились в двух-трёхкомнатных землянках: в одной комнате все бабушки и дедушки, в другой сами родители с детьми, третья – общая, чтобы вся семья могла вместе сесть обедать-ужинать, тут же кухня и все продукты. Всё это кошмой-войлоком заложено, и спали люди на том же войлоке и одеялах. Просто оторопь брала на это смотреть.
Над всем этим “великолепием” на главной улице (естественно,
