История «Майн Кампф». Факты, комментарии, версии - Вернер Мазер
Прямо-таки абсурдным является утверждение Гитлера, приведенное им в «Майн Кампф», что он после 1908 года хотя и ценил большую венскую прессу за «ее благородный» тон, но отвергал ее из-за «экзальтированности стиля»22.
Тем не менее «Майн Кампф» сама нередко служила Йозефу Геббельсу в качестве образца устной и письменной речи, о чем свидетельствует следующее сопоставление двух фрагментов текстов Гитлера и Геббельса, применительно к стилю и ритму.
В «Майн Кампф» написано:
«Разумеется — частично, это также следствие беспредельно хитрой тактики еврейства — с одной стороны, и действительно непроходимая глупость и простодушие — с другой. Еврей был слишком умен, чтобы позволить нападать на всю свою прессу в равной степени. Нет, одна ее часть занималась тем, что прикрывала другую. В то время, как марксистские газеты все вместе выступали против всего святого для людей, а государство и правительство нападали самым низким образом, натравливая друг на друга большие слои народа, буржуазно-демократические еврейские листки, создавая видимость хваленой объективности, тщательно избегали любых крепких слов, точно зная, что все глупцы могут делать оценку только внешнего вида явления и никогда не проникают в его внутреннюю сущность, и поэтому ценность чего-либо измеряют по внешнему виду, а не по содержанию; для них ценность предмета или явления измеряется только внешней видимостью — человеческая слабость, которой они тоже обязаны собственным правилам»23.
Йозеф Геббельс пишет в книге «Борьба за Берлин»:
«Нельзя обойти молчанием трусливую бесхарактерность, с которой буржуазная пресса до сегодняшнего дня покорно склонилась перед бесстыдными журналистскими поступками продажных еврейских писак. Впрочем, буржуазная пресса всегда имеется под рукой, когда нужно посадить в лужу национального политика или заклеймить так называемые пороки национал-социалистической прессы. И, наоборот, по отношению к еврейским журналам она демонстрирует непонятное, прямо-таки безответственное великодушие. Публицистической остроты и бесцеремонности журналов все боятся. Люди, очевидно, не хотят оказаться в опасной зоне. По отношению к евреям они испытывают непреодолимое ощущение неполноценности и стараются любым способом жить с ними в добром мире. Если буржуазная пресса когда-либо соберется слухом и выступит с порицанием еврейских клеветников, то уже это само будет означать очень многое. Но, по большей части, она пребывает в полном спокойствии и благородном молчании, прибегая к надежности пословицы: Кто грязь хватает, тот марается»24.
Характерным для стиля Гитлера, например, при объяснении взаимосвязей и деталей, которые он решительно отвергает, является его высказывание о марксизме. В «Майн Кампф» он пишет: «Поскольку здесь вообще не идет речь о партии, а об учении, ведущем к разрушению всего человечества, в нем понимают еще меньше, потому что его не изучают в пропитанных еврейством университетах, а слишком многие в своей благоприобретенной спеси не хотят пошевелить пальцем и взять в руки книгу, чтобы изучить что-то не входящее в программу университета. Величайшее преобразование бесследно проходит мимо этих “умов”, из-за этого государственные институты, по большей части, плетутся в хвосте частных. Для них очень подходит, праведный боже, народная пословица: Что крестьянин не знает, то он не ест. Немногие исключения также и здесь только подтверждают правило»25.
Тот факт, что «Майн Кампф», которую в 60-е годы французские учителя в Тананариве (Мадагаскар) использовали в качестве учебника немецкого языка25а, действительно не может быть пригодной для чтения книгой, не в последнюю очередь подтверждают ее переводы на другие языки. Нередко, уже сразу после выхода перевода, критики указывают на это. Например, «Таймс» от 24 марта 1939 года: «Никто не может понять, что Гитлер является стилистом. Переводчик выполнил отличную работу на… трудных страницах, и его распутывание очень запутанных предложений и тарабарщины сделано превосходно», а «Таймс» от 25 марта 1939 года дала аттестацию переводчику (Джеймсу Мерфи): «Его воссоздание искореженных Гитлером предложений, очень ограниченного запаса глаголов и прилагательных, выполнено мастерски. Он успешно справился с такими вызывающими эмоции словами, как “родная земля”, “народ”, “общество”, которые составляют основу нацистского учения». С другой стороны, «Дэйли телеграф» от 23 марта 1939 года критикует английское издание «Майн Кампф». Она пишет; «Полный перевод — это ужасающая книга… Большая часть (страниц. — Примеч. авт.) состоит из утомительного и бесконечного водопада слов». Однако «Таймс» от 25 марта 1939 года четко добавила, что будет «не удивительно», если книга Гитлера «вызовет симпатии к тем мыслям Гитлера, которые непосредственно не угрожают нашим собственным интересам в мире», а также, что: «Действительно, Гитлер является одаренным пропагандистом. Он знает, что нетренированная память слушателя повторяет его мысли, и из этой слабости он извлекает максимальную выгоду. В своих комментариях о массе он так же циничен, как наши собственные авторы рекламных текстов». Подобным же образом комментировались в Англии и послевоенные издания книги «Майн Кампф». Спустя 13 лет, уже через семь лет после краха Третьего рейха, читаем в «Винер Лайбрэри Бюллетин»: «Один (вышедший в США перевод. — Примеч. авт.)… является свободным переводом, снабженным подробными комментариями, другой — фактически дословный перевод, который “совершенно не пытается построить читаемый английский текст (из текста Гитлера. — Примеч. авт.), он отличается… многословием, повторениями, нарушением грамматических правил и, зачастую, непонятен и бессвязен”»26 В таком же ключе, за «раздутость», критиковалось издание, появившееся в Бразилии в 1962 году27.
В питейных заведениях, на открытых площадях, под тентами цирков, на стадионах, то есть там, где Гитлер охотно выступал во времена до написания «Майн Кампф», он убедился в том, что несколько отдельных радикальных формулировок и не терпящих возражения утверждений, при условии их очень частого повторения, оказывают особенно сильное воздействие на «массу». Впрочем, нередко Гитлер доказывал, что
