Величайший блеф. Как я научилась быть внимательной, владеть собой и побеждать - Мария Конникова

* * *

– Если уж ты решила играть, то почему хотя бы не в шахматы? – продолжает бабушка. – Вот приличная игра.

Я вздыхаю в последний раз за время нашей беседы. Вот бы прогуляться с ней в парке Вашингтон-сквер и показать настоящих шахматистов. Для одних это заработок, для других – подработка, но ставки там делаются с азартом, какой мне редко доводилось видеть. “Я чувствую некую общность с этими людьми, – сказал мне как-то Эрик, когда мы гуляли там. – Они – игроки. Они тусуются, играют в шахматы, иногда в нарды. Они понимают”.

Но у меня не осталось сил. Я решаю не углубляться в лекцию о том, что шахматы – это игра с полной информацией, а жизнь – игра неопределенностей. Я не пытаюсь рассказать про Вашингтон-сквер. Придется просто продолжать задуманное и надеяться, что время докажет мою правоту.

Искусство проигрывать

Нью-Йорк, осень 2016 года

Умей поставить, в радостной надежде,

На карту все, что накопил с трудом,

Все проиграть и нищим стать, как прежде,

И никогда не пожалеть о том.

Редьярд Киплинг, “Заповедь”[16]

Я просыпаюсь с песком в глазах, без всякого желания держать хвост пистолетом. Просыпаюсь от звуков арфы. Я выбрала их в качестве мелодии будильника в телефоне как наименее действующие на нервы. В результате я начинаю испытывать нездоровую ненависть к этому музыкальному инструменту. Сейчас шесть утра – не то время, когда писатели-фрилансеры обычно бодрствуют, если только не засиделись за работой до рассвета. Но мне нужно успеть к восьми добраться из Бруклина до Верхнего Вест-сайда. Эрик оказался жаворонком. Мне еще пришлось поторговаться с ним, чтобы встречаться в восемь, а не раньше.

Урок начинается, как заведено в Нью-Йорке, с бейглов. Мы сидим в Fairway Market Café, и Эрику не терпится узнать, как мои успехи. А успехи, если честно, пока существуют преимущественно в теории.

– Как прошла встреча с Дэном? – спрашивает он.

Дэн – это Дэн Харрингтон. Он получил ироничное прозвище Экшн-Дэн за свою якобы осторожную манеру игры. Они с Эриком знакомы очень давно, еще с тех времен, когда Эрик играл в нарды, а Mayfair Club был всего лишь частным покерным клубом в Нью-Йорке, где делали первые шаги многие легендарные игроки. В 1979 году Эрик приехал в Бостон на турнир по нардам и остановился недалеко района, где жил Дэн, на другом берегу реки. Дэн к тому времени уже какое-то время крутился в мире нард, а Эрик был новичок. “Этакий девятнадцатилетний вундеркинд”, – вспоминает Дэн. Они оба вышли в финал – старый опытный игрок и вундеркинд.

Дэн победил. “Я играл хорошо, – рассказывал он мне. – И Эрик спросил: «Да кто ты такой, черт возьми? Я никогда о тебе не слышал». Все потому, что он был из Нью-Йорка, а ньюйоркцы часто думают, будто за пределами Большого Яблока ничего нет”.

Эрик выяснил, кто, черт возьми, такой Дэн, Дэн стал интересоваться покером, и шесть лет спустя они снова встретились, уже в Mayfair Club. Так началась их дружба длиною в жизнь. Сейчас Дэн уже отошел от покера. “Я слишком стар, – объясняет он. – Хотите верьте, хотите нет, но покер – игра молодых. Люди вроде Эрика – удивительное исключение. То, что он продолжает играть в таком возрасте, просто потрясающе. Я в его годы тоже играл, но тогда соперники были намного слабее”. Однако среди достижений Дэна есть то, к чему стремится любой игрок: титул чемпиона Главного события Мировой серии покера. Кроме того, он четырежды доходил до финального стола на Главном событии, в том числе занял третье место в тот год, когда главный приз достался бухгалтеру Крису Манимейкеру, с чего и начался нынешний покерный бум (это назвали “эффектом Манимейкера”).

Начиная изучать новый навык, очень важно найти хорошего наставника. А хорошие наставники среди прочего знают, когда надо отправить вас к другому наставнику. Эрик уже несколько десятилетий не открывал книгу Дэвида Склански “Теория покера”, которую когда-то случайно купил у букинистов, с чего и началось его увлечение. И он никогда не брал учеников, тем более таких, кто ничего не знает об игре. Поэтому он отправил меня к человеку, который на этом деле собаку съел и книгу написал. Даже несколько книг. Одна из них, “Харрингтон о холдеме”, уже стала классикой. Если Эрик не особенно задумывался об основных принципах покера с тех времен, когда читал Склански, то Дэн препарировал эти азы так, что их смогли усвоить тысячи читателей. И на мое счастье, он как раз приехал в Нью-Йорк.

– Думаю, мы очень неплохо поработали, – отвечаю я на вопрос Эрика. – Я узнала, как победить рулетку.

* * *

Мы с Дэном встречаемся в отеле “Мидтаун”, где он остановился, приехав с Западного побережья. Я не очень понимаю, чего ожидать, но когда вижу его в белой бейсболке, мне становится спокойнее – на всех фотографиях, что я видела, он всегда в головном уборе. Я читала его книги, и мне не верится, что этот человек согласен научить меня азам покера.

Мы идем завтракать в кафе и быстро находим общий язык. Оказывается, мы оба выросли в семьях со скромным достатком. Я рассказываю Дэну, как мне повезло, что родители поддержали меня в этом начинании, невзирая на финансовые риски, и жалуюсь, что у бабушки слегка иные взгляды.

Дэн отвечает, что ее взгляды, возможно, никогда не изменятся, что бы я ни делала. Он вспоминает, как сообщил своей маме, что выиграл в Мировой серии покера. “Что скажешь, мам? Я выиграл миллион долларов! Я чемпион мира по покеру!”, – сказал он ей тогда. А она ответила: “О, это чудесно, Дэнни. А вот один наш родственник, Подриг Харрингтон, играет в гольф и недавно выиграл восемьдесят тысяч долларов на турнире Spanish Open”. “Но, мама, – не отступал Дэн, – я выиграл миллион! Я чемпион мира!”. Но она гнула свое: “Послушай, Дэн, у него очень неплохо идут дела в европейском туре”.

– Так что ты хочешь узнать? – спрашивает он меня, попивая утренний кофе.

Все, отвечаю я. Я хочу знать все.

Я жду, что он станет объяснять, как выигрывать при любом раскладе, как делать расчеты, как понять, насколько хороши карты, и выбрать оптимальную стратегию. И он отчасти оправдывает эти мои ожидания. Но главным образом он читает мне краткий курс о