Георгий Жуков - Воспоминания и размышления (Том 2)

- В этот совет, кроме вас, назначаются от США генерал армии Эйзенхауэр, от Англии - фельдмаршал Монтгомери, от Франции - генерал Латр де Тассиньи. У каждого из вас будет политический советник. У вас будет Вышинский, у Эйзенхауэра - Роберт Мэрфи, у Монтгомери - Стронг. Кто будет от Франции, пока неизвестно.

Все постановления Контрольного совета действительны при единогласном решении вопроса. Вероятно, в ряде вопросов вам придется действовать одному против трех.

Зажигая трубку, он добавил, улыбаясь:

- Ну, да нам не привыкать драться одним... Главнейшей целью Контрольного совета, - продолжал И. В. Сталин, - должно явиться быстрое налаживание мирной жизни германского народа, полное уничтожение фашизма и организация работы местных властей. В состав местных органов власти в Германии следует отбирать трудящихся, из тех, кто ненавидит фашизм.

Нашу страну фашисты разорили и разграбили, поэтому вам, Соколовскому, Сабурову и Зорину нужно серьезно поработать над тем, чтобы быстрее осуществить договор с союзниками о демонтаже некоторых военно-промышленных предприятий в счет репараций.

Получив эти указания, я вскоре отправился в Берлин. На следующий же день по прибытии ко мне явился с визитом генерал Д. Эйзенхауэр со своей многочисленной свитой, в которой был и командующий стратегической авиацией США генерал К. Спаатс.

Генерала Д. Эйзенхауэра мы принимали в штабе фронта в Вевденшлоссе. Вместе со мной был А. Я. Вышинский.

Встретились мы по-солдатски, можно сказать, дружески. Д. Эйзенхауэр, взяв меня за руки, долго разглядывал, а затем сказал:

- Так вот вы какой!

Пожав ему крепко руку, я поблагодарил в его лице войска союзников, боровшихся вместе с нами против фашизма, и с удовлетворением отметил, что между нашими армиями и народами в годы войны с гитлеровской Германией установилось плодотворное содружество.

Вначале беседа шла вокруг минувших событий. Д. Эйзенхауэр рассказал о больших трудностях при проведении десантной операции через Ла-Манш в Нормандию, сложностях по устройству коммуникаций, в управлении войсками и особенно при неожиданном контрнаступлении немецких войск в Арденнах.

Переходя к делу, он сказал:

- Нам придется договориться по целому ряду вопросов, связанных с организацией Контрольного совета и обеспечением наземных коммуникаций через советскую зону в Берлин для персонала США, Англии и Франции.

- Видимо, нужно будет договориться не только о наземных коммуникациях, ответил я Д. Эйзенхауэру, - придется решить вопросы о порядке полетов в Берлин американской и английской авиации через советскую зону.

На это генерал Спаатс, откинувшись на спинку стула, небрежно бросил:

- Американская авиация всюду летала и летает без всяких ограничений.

- Через советскую зону ваша авиация летать без ограничений не будет, ответил я Спаатсу. - Будете летать только в установленных воздушных коридорах.

Тут быстро вмешался Д. Эйзенхауэр и сказал Спаатсу:

- Я не поручал вам так ставить вопрос о полетах авиации. А затем, обратившись ко мне, заметил:

- Сейчас я приехал к вам, господин маршал, только с тем, чтобы лично познакомиться, а деловые вопросы решим тогда, когда организуем Контрольный совет.

- Думаю, что мы с вами, как старые солдаты, найдем общий язык и будем дружно работать, - ответил я. - А сейчас я хотел бы просить вас только об одном: быстрее вывести американские войска из Тюрингии, которая, согласно договоренности на Крымской конференции между главами правительств союзников, должна оккупироваться только советскими войсками.

- Я согласен с вами и буду на этом настаивать, - ответил Д. Эйзенхауэр.

Я не хотел расспрашивать его, перед кем он будет настаивать. Для меня было ясно, что этот вопрос упирается в большую политику, вернее - в Черчилля и Трумэна.

Здесь же, в моем кабинете, был устроен для Д. Эйзенхауэра и его спутников завтрак, после чего они вылетели в свою ставку во Франкфурт-на-Майне.

Внешне Д. Эйзенхауэр произвел на меня хорошее впечатление. Мне понравились его простота, непринужденность и чувство юмора.

5 июня в Берлин прибыли Д. Эйзенхауэр, Б. Монтгомери, Ж. Латр де Тассиньи для подписания Декларации о поражении Германии и принятия верховной власти в Германии правительствами СССР, США, Англии и Франции.

Перед заседанием Д. Эйзенхауэр приехал ко мне в штаб, чтобы вручить высший военный орден США- "Легион почета" степени Главнокомандующего, которым я был награжден американским правительством.

Я позвонил Верховному и доложил об этом.

И. В. Сталин сказал:

- Нам, в свою очередь, нужно наградить Эйзенхауэра и Монтгомери орденами Победы, а Латра де Тассиньи орденом Суворова 1 степени.

- Могу ли я объявить им об этом?

- Да, конечно.

При подписании Декларации я впервые лично познакомился с фельдмаршалом Б. Монтгомери.

Во время войны я внимательно следил за действиями английских войск под его командованием. В 1940 году экспедиционный корпус англичан постигла катастрофическая неудача в районе Дюнкерка. Затем английские войска, находившиеся под командованием Монтгомери, разгромили немецкий корпус генерала Роммеля в районе Эль-Аламейна. При осуществлении десантной операции через Ла-Манш в Нормандию Монтгомери умело руководил войсками союзников и наступлением их до самой Сены.

Монтгомери был выше среднего роста, очень подвижен, по-солдатски подтянут и производил впечатление живого и думающего человека. Он заговорил со мной об операциях в районе Эль-Аламейна и в Сталинграде. В его представлении обе эти операции были равноценны.

Ни в какой мере не желая преуменьшать заслуги английских войск, я все же был вынужден разъяснить ему, что операция в районе Эль-Аламейна была операцией армейского масштаба. В Сталинграде же действовала группа фронтов, осуществлявшая операцию крупного стратегического значения, вследствие которой крупнейшая группировка немецких войск и войск их союзников была разгромлена в районе Волги и Дона, а затем и Северного Кавказа. Эта операция, как известно, положила начало коренному перелому в войне и изгнанию немецких войск из нашей страны.

После подписания декларации Монтгомери, обратившись ко мне, сказал:

- Господин маршал, мы решили в ближайшие дни занять в Берлине свою зону, и, видимо, наши друзья американцы и французы также пожелают одновременно с нами занять каждый свою зону. В связи с этим я хотел бы сейчас договориться с вами об установлении коммуникаций для прохода наших частей в Берлин.

- Прежде чем решать вопрос о коммуникациях, по которым английские и американские части войдут в Берлин, нужно, чтобы войска, союзников расположились в тех районах Германии, которые были предусмотрены решениями Крымской конференции. Поэтому до тех пор, пока американские войска не уйдут из Тюрингии, а английские из района Виттенберга, я не могу согласиться на пропуск в Берлин военного персонала союзников, а также на размещение персонала административных органов Контрольного совета.