Раиса Кузнецова - Курчатов ЖЗЛ

И как ученый, и как депутат Верховного Совета СССР (с 1954 по 1960 год Курчатов избирался от Свердловского округа) Игорь Васильевич выступал за запрещение ядерного оружия. Он говорил: «Ядерное разоружение начинается с прекращения испытательных взрывов»[814]. В 1958 году СССР решил прекратить их в одностороннем порядке, но США не последовали этому примеру. Только весной того года они провели свыше пятидесяти испытаний, после чего СССР был вынужден возобновить испытания, с чем Курчатов был не согласен. Для создания соответствующего обращения в правительство он поручил академику Сахарову подготовить материал по проблеме радиоактивной опасности ядерных испытаний. Большой резонанс вызвала статья Сахарова от 5 мая 1958 года, написанная по просьбе Игоря Васильевича и опубликованная в журнале «Атомная энергия».

В своем последнем публичном выступлении 15 января 1960 года на сессии Верховного Совета СССР Курчатов призывал все правительства «тщательно, как зеницу ока» беречь то хорошее, что достигнуто при договоренности в верхах, не давать повода для возобновления гонки ядерных вооружений. То, к чему полвека назад Курчатов призывал советских и американских ученых — «к совместной работе над увлекательными, сложными и глубокими проблемами современной атомной науки и техники, сулящей радостные перспективы счастливой жизни людей», созвучно современности. Он был убежден, что от ядерного разоружения выиграло бы все человечество, а ученые «смогли бы сосредоточить свои усилия только на мирном использовании могучих сил природы»[815].

Теми же мыслями проникнуты его беседы с Фредериком Жолио-Кюри и сэром Джоном Кокрофтом, которых он принимал у себя весной и осенью 1958 года, а также доклады и лекции, с которыми он посылал за границу своих учеников — Е. Д. Воробьева в Пекин и Н. А. Власова в Тирану, и его последняя лекция, которую он собирался прочесть во Франции, в Сакле, но не успел…

В последние годы жизни Курчатова, только благодаря его авторитету и настойчивости, был запущен ряд военных, научных и сугубо мирных проектов, не потерявших значение и сейчас, в XXI веке. До самых последних дней Курчатов руководил и поддерживал создание новых атомных научных и исследовательских центров в Российской Федерации, республиках бывшего Советского Союза, странах народной демократии. Он не переставал участвовать в экспериментальных, пусковых и наладочных работах на ядерных реакторах… Игорь Васильевич Курчатов до последних дней жизни самоотверженно работал во имя науки и блага родины, стремясь как можно больше сделать «до третьего удара», который случился с ним на 58-м году жизни 7 февраля 1960 года.

Глава шестая

РЕКВИЕМ

Смерть Курчатова повергла всех в шок, стала трагедией. Все, кто знал его, и особенно курчатовцы тяжело переживали кончину своего учителя. Все так привыкли к его кипучей энергии, оптимизму, веселому нраву, что даже когда он заболел, обращались к нему как к здоровому. А он не подавал вида, что тяжело болен, работал и шутя называл свои инсульты (их было уже два) «микрокондрашками». В последние дни был особенно веселым и жизнерадостным — поэтому страшная новость так сильно потрясла всех.

Официального сообщения еще не было, а все уже знали — это правда. Все личное, что занимало людей, ушло сразу куда-то бесконечно далеко и потеряло смысл. Тихо сходились в тот день курчатовцы по многочисленным тропинкам к главному зданию института. Никто никого не собирал и не приказывал. Все разговоры, все мысли были о том, кого они потеряли. Наверное, до той минуты люди не отдавали себе отчета, как много он значил для них. Он ушел — и все они осиротели. Сотни людей собрались у главного здания, где возник стихийный митинг. Выступали руководители министерства, Академии наук, института, представители партийных и общественных организаций, многие сотрудники выходили из заполнившей площадь толпы, пытаясь осмыслить внезапно обрушившееся на всех горе.

Многие держали в руках утренний выпуск газеты «Правда» со статьей Курчатова «О развитии атомной физики на Украине», которую, по-видимому, он не успел прочитать. В ней он вспоминал всю свою жизнь в науке. Писал о взаимоотношениях с харьковскими физиками, о совместной работе. Рассказал о последнем визите в Киев 24–27 января, насыщенном делами, событиями, новыми идеями о будущем развитии работ по ядерной физике и термоядерным реакциям в УФТИ и ИЯФАН УССР. О своей мечте, которую поведал Синельникову: «Пешком с котомкой за плечами отправиться в путешествие по странам и континентам, повстречаться с разными людьми, поговорить с ними о добром и вечном, — все свои дела оставив молодежи».

К его приезду в ИЯФАН было закончено сооружение лабораторий второй очереди, экспериментального реактора ВВР-М, разработанного совместно ИАЭ и ЛФТИ. Курчатов еще раз выслушал отчет о проведении наладочных и пусковых работ, одобрил запуск реактора, назначенный на 12 февраля 1960 года — через четыре года после того, как был заложен первый кирпич фундамента реактора на территории бывшей городской свалки Киева. Знакомясь с деталями и видя, что институт нуждается в новом, более совершенном источнике нейтронов — электростатическом генераторе, — Курчатов позвонил Д. В. Ефремову и сообщил, что передает в ИЯФАН одну из установок ИЯИ, электростатический генератор ЭГ-8, подчеркнув, что эта установка предназначается для работы по нейтронной физике. Лабораторная база для института должна была состоять из ускорительного комплекса: циклотрона с вариацией энергии и тандем-генератора, работающих в трех режимах. Для этих дорогостоящих сооружений необходимо было иметь разрешение правительства Украины.

Вместе с директором ИЯФАН М. В. Пасечником Курчатов посетил первого секретаря ЦК КП Украины Н. В. Подгорного. Все необходимые меры для разработки, конструирования и проектирования установок и их строительства были приняты. В ЦК КП Украины обсудили и другие предложения Курчатова о развитии термоядерных исследований в Харькове и Киеве и атомной энергетики в УССР. Так возник «план Курчатова» по развитию ядерной физики на Украине. Заручившись поддержкой ЦК о строительстве новых зданий и установок в ХФТИ, он вернулся, окрыленный сознанием, что будет создан еще один серьезный научный центр. Так, до последней минуты жизни он творчески горел, постоянно думая о развитии науки. Давно еще он говорил: «Хороша наука физика — да жизнь коротка!»

В конце января Игорь Васильевич, как свидетельствует Н. М. Рейнов, побывал в Ленинграде. Вместе с Д. В. Ефремовым они проехались по знакомым местам, побывали на Адмиралтейских верфях, сфотографировались на стрелке Васильевского острова[816]. Это было прощание с великим городом, которому Курчатов отдал немалую часть жизни. Он успел попрощаться и с Крымом весной и осенью 1959 года, с местами близкими и родными, где также оставил часть своей души и сердца. Кажется, что эти свидания были предчувствием ухода. И совершенно особенными в этом свете представляются его неоднократные в то время записи в настольных календарях всего одного слова — «Реквием», «Реквием»…