Федор Раззаков - Алла Пугачева: По ступеням славы

АВГУСТ

14 августа в 140-м выпуске «Звуковой дорожки» были опубликованы сразу два хит-листа: за июнь и июль. Согласно им, позиции Аллы Пугачёвой оказались значительно хуже, чем два месяца назад. Так, в июне в пятёрке лучших песен оказалась всего лишь одна песня Пугачёвой — «Белая панама» (Ю. Чернавский — Л. Дербенев), занявшая 2-е место. Среди других хитов значились: 1. «Музыка под снегом» (А. Кутиков — А. Макаревич) — «Машина времени». 3. «Луна, Луна» (В. Матецкий — М. Шабров) — София Ротару. 4. «Притяжение любви» (Р. Паулс — М. Танич) — Валерий Леонтьев. 5. «Моим друзьям» (А. Макаревич) — «Машина времени».

В июльском хит-параде Алла Пугачёва и вовсе отсутствовала. Зато в избытке присутствовал другой исполнитель — Валерий Леонтьев, отметившийся сразу четырьмя песнями (эти песни транслировались по ТВ в течение недели, в то время как Пугачёву родное ТВ совсем забыло). Хитовая пятёрка за июль выглядела следующим образом: 1. «Гиподинамия» (Р. Паулс — И. Резник) — Валерий Леонтьев. 2. «Притяжение любви» — Валерий Леонтьев. 3. «Арена» (Г. Татарченко — Ю. Рыбчинский) — Валерий Леонтьев. 4. «Нефертити» (А. Тиханович — Н. Шкор) — А. Тиханович и группа «Витамин». 5. «Здравствуй, мир, здравствуй, друг» (Л. Квинт — В. Костров) — Валерий Леонтьев, Анне Вески, Ирина Понаровская, Юрий Антонов, Иво Линна, Яак Йоала, ансамбль «Маки» и др.

Вообще популярность Аллы Пугачёвой в те дни претерпевала серьёзные изменения. Вступив на стезю «молодёжного» стиля, она растеряла многих своих прежних поклонников, которые не смогли простить ей такого «предательства». В том же выпуске («ЗД» отмечался следующий факт. Когда газета объявила своим читателям, что те сами могут определить артистов, которые должны выступить на концерте во Дворце спорта «Динамо» (конец сентября), авторы идеи полагали, что больше всего писем придёт в пользу Пугачёвой. Однако лидером стала не она, а «Машина времени», которая вновь обрела утраченную было популярность (в те дни на широкий экран вышел фильм «Начни сначала» с Андреем Макаревичем в главной роли, песни группы часто транслировали по радио, «Мелодия» выпустила их диск). Второе место по читательским письмам занял Валерий Леонтьев, и только третье — Алла Пугачёва. Как комментировала эти итоги («ЗД»: «Конечно, большинство поклонниц в возрасте от 15 до 18 лет по-прежнему восторженно хвалят все, что делает на сцене Алла Пугачёва, а вот юношам старше 20 лет больше по вкусу эксцентричность и вокальные данные Жанны Агузаровой из „Браво“.

СЕНТЯБРЬ

В начале месяца Алла Пугачёва вместе с «Рециталом» дала благотворительный концерт перед ликвидаторами аварии на Чернобыльской АЭС. Причём концерт проходил непосредственно в местах, где произошла катастрофа, на Припяти, в местечке Зелёный мыс. Стоит отметить, что Минкульт многим нашим артистам предложил выступить в тех заражённых местах, но согласились только единицы. Среди них была и Алла Пугачёва. Однако, дав своё согласие, она не стала неволить своих музыкантов. Собрав их на следующий день, она сказала, что каждый из них волен принимать решение самостоятельно: ехать — не ехать. Согласилось большинство, но не все.

Артисты приехали в Киев, чтобы оттуда на следующий день выехать к тому месту, где жили ликвидаторы (в 23 километрах от Чернобыльской АЭС). Столица Украины выглядела в те дни мрачно. Практически на всех газонах стояли таблички, где было написано «К деревьям не прикасаться» или «На траву не заходить». По Крещатику чуть ли не каждый день шли похоронные процессии — хоронили те, кто получил свою дозу облучения ещё в апреле.

Первым на Припять отправился директор коллектива Олег Непомнящий, чтобы заранее подготовить зал. Он встретил «Рецитал» на двух машинах — «рафике» и автобусе — и довёз их до места назначения. Каждые пять километров процессию останавливали, чтобы замерить уровень радиации. Если в приборах раздавались угрожающие щелчки, то машину обливали дезактиватором. Практически никто из артистов друг с другом не разговаривал — все были подавлены увиденным. О. Непомнящий вспоминает: «Опустевшие деревни, с намертво заколоченными и обвязанными полиэтиленом колодцами. Одичавшие кошки и собаки, с выпирающими костями, лысыми шеями и безумными, выпученными глазами. Ветви яблонь, склоняющиеся до земли под тяжестью невероятно огромных плодов, каждый из которых был размером с арбуз. Лебеда и полынь затянули дворы домов так, будто здесь не жили уже несколько лет, листья на деревьях были бесстыдно жирными, лоснящимися на солнце. Все это растительное великолепие выглядело угрожающе. Казалось несправедливым, что может не стать людей, погибнут животные и птицы, но растениям подобная катастрофа пойдёт только на пользу. Мы попали в фантастический фильм о завоевании чужой планеты. На ней все, как на Земле, но воду нельзя пить, плоды нельзя есть, каждая капля дождя несёт в себе смертельную опасность, а воздух, которым ты дышишь, всего лишь похож на земной.

Ликвидаторы жили на кораблях и баржах, поставленных на вечный прикол у берега Припяти. Сам берег был покрыт привозным песком, а поверх него узкими полосками были положены дощатые тротуары, и ходить можно было только по ним. Как только мы приехали, нас пригласили обедать, столовая находилась на борту парохода «Чайковский». Не хотелось ничего брать в рот, и в то же время было неловко перед людьми, которые здесь были в большей безопасности, чем во время работы, и то, что нас приводило в ужас, для них было отдыхом.

Алла спокойно начала есть, и все остальные последовали её примеру. После обеда мы начали готовиться к концерту. Одновременно со всех сторон сходились люди, рассаживаясь кто где мог, чтобы лучше видеть сцену. Зрители забирались на подъёмные краны, на крыши грузовиков, устраивались даже в ковше экскаватора.

Только побыв рядом с ними, послушав «ликвидаторские» разговоры о том, кто какую дозу уже хватанул и сколько ещё можно, чтобы все-таки остаться в живых, я понял, почему Алла согласилась сюда приехать. Эти люди были обречены на смерть, некоторых уже можно было считать мёртвыми. Они все знали об этом. Пугачёва выступала перед людьми, лишёнными надежды на завтра. У них было немножко настоящего и, может быть, абсурдное упование на чудо.

Аллу всегда сравнивали с нефтью и хлопком — такие баснословные прибыли приносили её концерты государству. Теперь ею, её душой и талантом, родина расплачивалась с людьми, у которых отняла жизнь.

Атмосфера этого места накладывала на концерт трагический отпечаток, она пела, как последний раз в жизни, и ей благодарно аплодировали, не жалея ладоней. Зрителям было запрещено подносить ей цветы — из-за радиации. И только в самом конце на сцену вынесли плакат с нарисованным букетом…»