Зинаида Фосдик - Воспоминания о Рерихах

29.12.29

О разном

<…> Н.К. сегодня говорил про Таберози, что и ее, после визита к ней в четверг, надо будет обобщить со всеми прочими и поставить на место. Вообще таких людей надо ставить на свое место, изучая их как любопытное явление. Ходить же [к ним] хорошо всем вместе, но не отдельно. <…>

С утра тягостное чувство, будто что-то висит в воздухе. Н.К. хочет, чтобы отчет по Школе заключал лишь факты об учителях, учениках и событиях за этот год. Поэтому я работала два часа с Мэри Сигрист над материалом. <…>

Вечером работала с Луисом над бюджетом. Н.К. предложил жалованье администрации установить по Музею, как я давно ему об этом говорила. Луис согласился, плохо он выглядит, и у него, видно, очень тяжело на душе. <…>

Затем пришли Н.К. и Светик. Н.К. говорит, что интересно, что Бора ответит на план Art Treasures Protection [Защиты сокровищ искусства], который они оставили у него. Н.К. тоже чувствует с утра беспокойство. Что-то должно произойти! Здорова ли Е.И.? Лишь бы с ней все было благополучно.

30.12.29

<…> Днем Логв[ан] был с Честером Дэйлом в банке, и тот очень ручался за Луиса и помогал, чтобы получить заем. И возможно, что завтра получим благоприятный ответ. Вечером Н.К. сам пришел к нам и долго с нами беседовал. Говорили о трудностях прошедшего года, и если бы не приезд Н.К., наш банк бы давно прекратил платеж — и не в 300 000, а может, и на целый миллион. Мы и не знаем, от чего мы были спасены.

Н.К. говорит, что Штраусе — святой человек, глаза нам открыл, иначе мы бы всегда надеялись, что деньги сами придут и кто-то их достанет.

Говорили о предстоящем концерте Морея и что он обязательно хочет, чтобы Н.К. сказал речь на концерте. Смеялись до упаду, когда Н.К. ответил: скажите ему, что могу говорить речь только в короне, а раз там и Великий Князь тоже, то при нем неудобно носить корону.

Н.К., вероятно, поедет со Светиком в апреле, после аукциона, ибо событие такой важности, как аукцион, где такой капитал поставлен на карту, должно произойти при Н.К. Затем Н.К. пробудет два дня в Париже, где ему министерство устроит большой прием, хотя и не хочется ему «подымать пыль Парижа», как он выразился. А Юрий поедет один в марте. <…>

Затем читали очень серую и бледную аннотацию Тарухана о «Криптограммах [Востока]», которую он хочет поместить в русской газете. <…> Потом мы поехали на 25-й этаж, где Светик расставлял мебель. Все опять перевернуто, и я спросила, есть ли перемена в спальне Н.К., а он говорит очень деловито: «Нет, кровать еще стоит». Очень смеялись. Потом пошли все к нам пить валериану. Смотрели фотографии [сделанные] на Монхигане. Светик уверял, что у Н.К. хитрый вид, затем хохотали тому, что Юрий сказал: «Его можно убить, но не ограбить». Было радостно видеть у нас Н.К. и провести с ним вечер. Н.К. очень озабочен Светиком, ибо он плохо выглядит, очень нервен, и лучше ему его забрать с собой в Индию. Да и сам Н.К. очень плохо выглядит.

31.12.29

Утром пришел представитель Chemical Bank, не понравились ему арендные договора Учреждений, но все же сказал, что все здание оставило у него благоприятное впечатление. Н.К. говорит, что мы вообще, когда просим заем, должны спросить у банка, какие условия они хотят. А мы уже так и сделаем. А то, как мы ни предложим, кому-то не понравится.

Днем Н.К. поехал к Сорину, тот ему жаловался на Америку и жизнь здесь. Говорил про Отто Кана и его жену. Если она говорит «да», то это еще «может быть», но если он говорит «да», то это значит «нет». А в будущем году приезжает сюда Бенуа со своей выставкой.

Вечером собрались в Святилище. Затем, получив чудные благословения и послания на Новый год, пошли к Поруме, где и встретили Новый год. Год был трудный, а что будущий несет? Судя по всему — нелегкое. А одна радость все же есть — встречали мы его вместе с Н.К., Светиком, Юрием и все вместе. Что-то будет в будущем году? Потом Н.К., Светик и Юрий пошли к нам наверх пить валериану.

1930 год

01.01.30

О разном

<…> Н.К. говорил, что люди часто судят по результатам, а не по фактам. Например, кто-то думает [о том], чтобы свалился с неба миллион, и, если ему кто-то даст в этот момент 10 000, он и не возьмет. А ему в этот момент, может быть, вообще нужны только десять тысяч, а не больше. Или взять миллионера, возможно, и у него наличных денег так же мало, как и у нас теперь, и приходится изворачиваться, ибо все деньги уже лежат в каком-нибудь деле. <…>

Вечером пошли смотреть опыт с литием к Светику. Горит белым ярким светом. <…>

02.01.30

<…> Вечером мы все пошли к Таберози на сеанс. Она якобы впала в транс. <…> Очень это было глупо и ничтожно — все разговоры и советы. Лев Толстой, царь Николай с семьей и Петр, конюх Н.К.!!! Ничего не вынесли, а лишь убедились в убогости такого медиумизма. Потом пошли к нам пить валериану. Разошлись поздно. <…>

03.01.30

Сегодня утром Chemical Bank вызвал Луиса и сообщили ему, что они дают заем в 70 000. Для нас всех это большая радость. <…> Вечером собрались для Беседы с Учителем, но из-за Франсис, которая была у кого-то на ужине, мы должны были отложить Беседу на час позже. Потом у нас были Н.К., Светик и Франсис.

Сидели до полпервого ночи.

04.01.30

Сегодня был подписан заем на три месяца — условия легкие, ибо Дэйл дал обеспечение. Это была тяжелая пора для всех. Логван приложил все усилия, искал повсюду, везде отказывали, прошел через много разочарований и все же добился своими усилиями.

05.01.30

Утром Н.К. чудно говорил, что здесь преступное правительство, если суды переполнены на четыре года вперед. Азавтра будут [в таком же положении] школы и надо будет ждать образования детям, а потом больные будут ждать операции два года. Говоря о тюрьмах, он говорил, что преступники должны испытать суровый труд, а не быть называемы «несчастненькими». Это он говорил за завтраком. <…> Н.К. видел Моора и его группу в девять человек, затем Стокса, который привел приятного раджа-йога — лектора. <…>

Днем я была у нас в Tibetan Hall[264] на лекции преподобного Тара — Maha Bodhi Society[265], с которой соединился Buddhist Center. <…> Затем пошли к нам на «валериановый вечер». Н.К. ездил днем к Германовой, считает ее очень духовным, хорошим человеком и говорит о кооперации с ней.

06.01.30

Сегодня утром, как и все время, Н.К. читал при мне вслух свои письма и одно — из Temple Artisan от миссис Доуэр — передал мне, чтобы ответить. Ибо они, испытывая трудности, хотят объединиться с нами под именем «Урусвати», а это рискованно. Также передал мне для ответа и другие письма. В четверг он едет говорить с актерами Германовой. <…>