Петр Врангель - Белый Крым. Мемуары Правителя и Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России

34. Начальник уезда останавливает исполнение постановления Волостного земского собрания, когда усмотрит, что оно: а) не согласно с законом или постановлено с нарушением круга ведомства, пределов власти, либо порядка действий Волостных земских учреждений или б) не отвечает общим задачам борьбы за восстановление государственности.

35. Начальник уезда, приостановив постановление Волостного земского собрания по основаниям, указанным в п. а) предшествующей (34) статьи, одновременно приносит протест председателю Съезда мировых судей, действующему в качестве административного судьи.

36. Постановление Земского собрания, приостановленное начальником уезда по основаниям, указанным в п. б) ст.34, немедленно передается им на рассмотрение Общего присутствия Уездного управления.

37. Состав Общего присутствия Уездного управления (ст. 169 Времен. полож. о гражд. управл.), при обсуждении передаваемых начальником уезда, в порядке предшествующей (36) статьи постановлений Волостных земских собраний, пополняется: председателем Уездной земской управы, уездным посредником по земельным делам, податным инспектором и, сверх того, председателем, по назначению подлежащей Волостной земской управы, того Волостного земства, которого касается рассматриваемое дело.

38. Жалобы частных лиц, обществ и установлений на постановления Волостных земских собраний, не вошедшие в законную силу, когда по свойству предмета не может быть начато иска, на общем основании приносятся в семидневный, со дня воспоследования сих постановлений, срок председателю Съезда мировых судей, действующему в качестве административного судьи.

Жалобы же на постановления Земских собраний, вошедшие в законную силу, приносятся в двухнедельный, по вступлении их в силу, срок в Окружной суд по административному отделению.

Последние приказы

Приказ

Правителя Юга России и Главнокомандующего Русской армией

Русские люди, оставшаяся одна в борьбе с насильниками Русская армия ведет неравный бой, защищая последний клочок Русской земли, где существуют право и правда.

В сознании лежащей на мне ответственности, я обязан заблаговременно предвидеть все случайности.

По моему приказанию уже приступлено к эвакуации, посадке на суда в портах Крыма всех тех, кто разделял с Армией ее крестный путь: семей военнослужащих, чинов гражданского ведомства с их семьями и тех отдельных лиц, которым могла бы грозить гибель в случае прихода врага.

Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые для ее эвакуации суда также стоят в полной готовности в портах, согласно установленному расписанию. Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих.

Дальнейшие наши пути полны неизвестности.

Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Открыто, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает.

Да ниспошлет Господь всем силы и разум одолеть и пережить русское лихолетие.

Приказ

Главнокомандующего Русской армией

В случае оставления Крыма запрещаю какую бы то ни было порчу или уничтожение казенного или общественного имущества, т. к. таковое принадлежит русскому народу.

Приложение 2. ВОСПОМИНАНИЯ ОЧЕВИДЦЕВ КРЫМСКИХ СОБЫТИЙ. Март – ноябрь 1920 г.

Крымская эпопея[25]

21 марта 1920 года генерал Деникин, при обстоятельствах, доходивших до глубокого трагизма и всем достаточно известных, передал по прямому проводу из Феодосии о передаче им всей власти генералу Врангелю. Пожелав новому Главнокомандующему успеха в деле воссоздания Родины, генерал Деникин в тот же день на английском миноносце покинул пределы России.

Генерал Врангель вступил в исполнение обязанностей Правителя и Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России.

Отклонив ноту Великобританского правительства, предлагавшего посредничество в вопросе о заключении мира с большевиками, новый Главнокомандующий в отданных по армии и флоту приказах выразил уверенность, что он сумеет вывести армию из тяжелого положения «не только с честью, но и с победой».

Одновременно с этим в целом ряде речей, произнесенных в Севастополе и в других городах Крыма перед представителями печати и всевозможными депутациями, генерал Врангель обещал в вопросах, касавшихся внутреннего устроения Крыма и России, руководствоваться демократическими принципами и широко раскрыть двери общественности.

Была провозглашена беспощадная борьба с канцелярщиной и рутиной. Началась стремительная замена одних лиц и учреждений другими. Фактически, впрочем, дело свелось лишь к калейдоскопической перемене фамилий и вывесок, а зачастую даже только последних.

Был упразднен знаменитый «ОСВАГ», составивший целую эпоху в период политики Особого совещания, но вместо одного «ОСВАГа» расплодилась чуть ли не дюжина маленьких «осважнят», представлявших в подавляющем большинстве случаев скверную карикатуру своего родоначальника.

Началась какая-то лихорадка с подачей на имя главнокомандующего докладных записок проектов и (конечно!) смет, доказывавших необходимость учреждений новых органов осведомления, пропаганды и т. п.

Политические авантюристы всех рангов и калибров, эксминистры Особого совещания, голодные, оказавшиеся на мели осважники, случайные репортеры вчерашних столичных газет, – все эти дни и ночи напролет сочиняли обеими руками рецепты спасения России.

В середине апреля, когда казначейство ВСЮР выдавало одной рукой последние миллионы потрясающих «ликвидационных» отважному персоналу, оно же другой рукой должно было вскармливать новых младенцев того же, увы, происхождения.

Умер «ОСВАГ», но вместо него в Севастополе и на местах работали: – пресс-бюро, редаготы, инфоты, осоготы, политотделы и т. д., и т. д., а на свет божий из куч проектов выглядывали тройками и пятерками «телеграфные агентства», какие-то «секретные отделы» под литерами (были и такие), журналы толстые, журналы тощие, газеты ежедневные, еженедельные, понедельничные, воскресные, народные, казачьи, рабочие – какие хотите.