Неизвестен Автор - Полководцы и военачальники Великой Отечественной (Выпуск 1)

С началом немецко-фашистского наступления летом 1942 года для Советской Армии сложилась весьма трудная обстановка. Гитлеровские войска вышли к Воронежу и Ростову-на-Дону. Приволжские степи стали ареной кровопролитных сражений. Именно в это время генералу Т, Т. Хрюкину Ставка Верховного Главнокомандования и приказала возглавить военно-воздушные силы Юго-Западного фронта. Как, и на Севере, командующему к сложнейшей обстановке пришлось руководить боевыми действиями авиации и одновременно решать огромный круг организационных вопросов, связанных с созданием нового авиационного объединения.

Дело в том, что именно в этот период происходила реорганизация всей фронтовой авиации. Практика боевых действий показала, что существовавшая до весны 1942 года организация, при которой основная часть бомбардировочных, истребительных и штурмовых авиационных частей входила в состав общевойсковых армий, не отвечала требованиям войны, так как приводила к распылению сил. Поэтому авиационные части изымались из общевойсковых армий. Различные и по составу и по предназначению авиационные группы - резервные, ударные, маневренные - расформировывались. Вся авиация фронтов сводилась в крупные объединения - воздушные армии, состоявшие, как правило, из однородных авиационных дивизий - бомбардировочных, истребительных и штурмовых.

Соответственно этому на базе ВВС Юго-Западного фронта создавалась воздушная армия, получившая порядковый номер восьмой. Т. Т. Хрюкин с огромной энергией и желанием окунулся в работу по созданию Восьмой воздушной: это было осуществлением давней его мечты. Тимофей Тимофеевич прекрасно понимал, что проводившаяся по решению Государственного Комитета обороны реорганизация Военно-Воздушных Сил является крупнейшим мероприятием, которое позволит централизованно руководить авиационными частями и соединениями, облегчит сосредоточение авиационных сил на решающих направлениях. Короче говоря, новая организация позволяла более эффективно использовать боевую мощь ВВС.

Однако дел в связи с реорганизацией было, как говорится, невпроворот. Тимофей Тимофеевич был физически очень крепким человеком. Высокий, стройный, атлетически сложенный тридцатидвухлетний генерал не спал сутками. Он руководил боевыми действиями авиации и одновременно успевал познакомиться с новой материальной частью, которая прибывала в воздушную армию. На вооружение поступали истребители ЯКи и ЛАГГи, бомбардировщики ПЕ-2, штурмовики ИЛ-2. Надо было организовать переучивание летного состава на новую боевую технику в самые сжатые сроки, ибо и наземные и воздушные сражения становились все более ожесточенными.

Очень часто для летчиков, которые впервые самостоятельно отправлялись в воздух на новом для себя самолете, этот учебно-тренировочный вылет вдруг превращался в боевой: где-то рядом появлялись вражеские самолеты. Недостаточная выучка, недоработка какого бы то ни было элемента летной подготовки в процессе наземной учебы оплачивались кровью.

Это была слишком дорогая цена. Вот почему командующий был так суров и непримирим к любым послаблениям в организации учебы летного состава. Теоретические занятия, поиски и отработка наилучших боевых приемов использования авиации не прекращались в Восьмой воздушной армии ни на минуту, даже в самый разгар боев. Очень часто командующий, находясь на том или ином аэродроме, сразу же после посадки самолетов, вернувшихся с задания, беседовал с летчиками. У них еще не остыл накал только что закончившегося боя. Генерал в таких случаях своими вопросами очень профессионально и тонко подстегивал летчиков к оживленному обмену мнениями. Порой начинали говорить все наперебой, дополняя один другого деталями, штрихами. Так вырисовывалась цельная картина, из которой делались надлежащие выводы.

Именно в итоге подобных бесед с летным составом, в результате умелого обобщения накопленного боевого опыта в боях на подступах к Сталинграду в Восьмой воздушной армии родился новый метод действий штурмовой авиации. До этого "Ильюшины", как правило, сбрасывали бомбы с бреющего полета, когда самолет летит у самой поверхности земли. При этом взрыватель обязательно должен срабатывать с замедлением. Почему? Да потому, что иначе от взрыва бомбы неминуемо пострадает собственный самолет. Взрыв с замедлением гарантирует безопасность экипажу, сбросившему бомбу. Но ведь и противник сумеет использовать время, которое пройдет от момента ее падения и до момента взрыва, для того чтобы спрятаться в укрытиях или удалиться на безопасное расстояние...

А нельзя ли бомбить на "Ильюшиных" с пикирования? Тогда ведь можно применить взрыватели мгновенного действия (бомба взорвется сразу же при соприкосновении с целью).

Командующий поставил этот вопрос перед специалистами. Получив от них положительный ответ, генерал сам выехал к штурмовикам, снова и снова говорил с летчиками, обсудил в частях, как же практически лучше всего осуществить задуманное. Затем, взвесив все "за" и "против", генерал Хрюкин приказал применить новый метод действий штурмовиков в бою. В результате эффективность штурмовых ударов "Ильюшиных" при поддержке наземных войск значительно возросла.

В летних сражениях 1942 года командующий Восьмой воздушной армией, используя накопленный опыт борьбы, особенно последовательно и твердо осуществлял принцип массированного применения сил на направлениях главного удара. Под Купянском, например, Клейст бросил в сражение против наших войск около полутысячи танков. С воздуха их прикрывала отборная эскадра немецко-фашистской авиации. Чтобы противодействовать этому мощному танковому удару, с нашей стороны в бой было введено до 180 истребителей. Противник в итоге завязавшихся в воздухе ожесточенных схваток потерял не менее 90 самолетов. Эскадра "Питкус" практически потеряла боеспособность, и гитлеровское командование вынуждено было отвести ее в тыл на переформирование.

С середины июля 1942 года генерал Хрюкин возглавил воздушную оборону города-героя на Волге. В оборонительный период Сталинградской битвы наша авиация численно уступала противнику. Вспомним хотя бы самое общее количественное соотношение сил борющихся сторон. На сталинградское направление немецко-фашистское командование бросило отборные полевые войска, насчитывавшие в общей сложности до трех десятков дивизий. С воздуха их поддерживали эскадры Четвертого воздушного флота в составе 1200 самолетов. В дальнейшем силы врага непрерывно наращивались.

Войска Сталинградского фронта почти вдвое уступали противнику в танках, орудиях и живой силе. По фронтовой же авиации численное превосходство врага было еще большим. Достаточно сказать, что на 12 июля 1942 года в Восьмой воздушной армии, поддерживавшей этот фронт, в строю было немногим более 300 самолетов. На поддержку Сталинградского фронта привлекались, кроме того, до 150-200 бомбардировщиков авиации дальнего действия да еще одна истребительная дивизия ПВО, имевшая 50-60 самолетов. В общей сложности советская авиационная группировка насчитывала 500-580 самолетов.