Александр Пыльцын - Правда о штрафбатах. Как офицерский штрафбат дошел до Берлина

Не могу умолчать еще о людях, заслуживающих самых добрых эпитетов в свой адрес.

Тогда командующим 5-й армией, штаб которой стоял в Уссурийске, был генерал Петров Василий Иванович. Поскольку по службе мне довольно часто приходилось с ним встречаться, приглашать его на различные торжества в училище, расскажу о своих впечатлениях от этих встреч.

Я восхищался его доступностью, как-то необычно сочетающейся с его недосягаемостью – так высоко он стоял над всеми своим умением убеждать и невольно возникающей верой в справедливость и непререкаемость его суждений.

Вскоре он стал начальником штаба округа а затем и сменил командующего войсками Дальневосточного военного округа, генерал-полковника Лосика Олега Александровича.

Оттуда генерал Петров был назначен первым заместителем министра обороны и стал Маршалом Советского Союза. Для меня он тогда был настолько авторитетен, что мне казалось, будто вскоре он заменит тогдашнего министра обороны, маршала С.Л. Соколова. Недавно Василию Ивановичу исполнилось 90 лет, и мне так хотелось передать ему пожелания здоровья еще на долгие годы. Я попросил это сделать Ивана Петровича Репина, поддерживающего с ним добрые контакты.

Другой легендой Дальневосточного военного округа был его командующий, Герой Советского Союза, генерал-полковник, ставший потом маршалом бронетанковых войск, Олег Александрович Лосик. Мудрый, ответственный военачальник, выдержанный, не любивший устраивать разносы по разным поводам. Он обладал феноменальной памятью и помнил характеристики всех более или менее крупных рек, дорог и горных перевалов как в своем округе, так и на территории сопредельных государств (Китая, Кореи). Оперативно-командные сборы генералов и старших офицеров округа проводил настолько организованно, что, побывав на них, каждый чувствовал, как становится обладателем и новых знаний тактической обстановки, и умений организовывать на примере этих сборов любые командирские занятия. Мне приходилось обращаться к нему, когда он отдыхал в одном из санаториев близ Владивостока, и я был приятно удивлен его доступностью и подчеркнутой вежливостью, в частных разговорах и беседах с подчиненными был мягок, обходителен, приятен. Редко доводилось встречать таких военачальников крупного масштаба.

После четырех с небольшим лет службы на моем родном Дальнем Востоке и после несостоявшегося моего выдвижения на генеральскую должность московское руководство, в частности возглавлявший тогда нашу автотракторную службу Вооруженных Сил генерал Бурдейный А.С. и его заместитель генерал Смирнов Александр Тимофеевич, сделали все, чтобы вернуть меня в европейскую часть СССР. В августе 1968 года я получил назначение, аналогичное тому, что было генералу Яксаргину, только в Харьковский автодорожный институт, приобретший мировую известность еще и потому, что в его составе была лаборатория, где конструировались скоростные автомобили «ХАДИ», установившие не один мировой рекорд скорости. Руководил этой лабораторией известный гонщик и конструктор Владимир Никитин, неоднократный чемпион СССР и мира.

Руководить военной кафедрой в гражданском вузе – дело для меня новое, непривычное, и многие, уже имевшие опыт работы в таких условиях, мне что-то советовали, от чего-то предостерегали, чем-то даже пугали. Да и укоряли, зачем, мол, согласился ехать в задымленный, запыленный город, без приличной реки и практически без зелени.

Однако я был приятно удивлен тем, что город очень даже зеленый, а дыма в нем не больше, чем в других индустриальных городах, да и реки, хоть и небольшие, но их было целых четыре.

Еще более приятной была встреча с руководством института.

Кафедру пришлось создавать «с нуля». Ни помещений, ни оборудования, ни кадров. И если офицеров-преподавателей для начала мне уже назначили из Харьковского гвардейского танкового училища, то все остальные вопросы успешно решались с руководством вуза.

Начав, как я уже говорил, «с нуля» в сентябре 1968 года, уже в середине января 1969 года мы проводили полнокровные плановые занятия со студентами.

Все время с руководством института у нас было полное взаимопонимание и взаимная поддержка, особенно в деле укрепления дисциплины. Недаром же иногда говорили: «то ли военная кафедра при институте, то ли институт при военной кафедре». И действительно, авторитет военной кафедры, ее влияние на многие стороны жизни института были значительны. Не случайно эта кафедра не один год признавалась лучшей среди всех военных кафедр Украины по военно-патриотическому воспитанию молодежи, а я, ее начальник, дважды был награжден Почетным знаком ДОСААФ, удостоверение к нему оба раза подписывал Семен Михайлович Буденный.

В 1981 году институт построил для кафедры современный учебный корпус, только жаль, к тому времени мне пришлось уволиться в запас по болезни. Да и возраст уже подходил к предельно допустимому для кадровой службы. И еще более десяти лет после увольнения, по просьбе меняющихся ректоров, я оставался в институте на нештатной должности референта-помощника ректора. И я благодарен этим людям за доверие.

За тринадцать лет руководства кафедрой и десять лет работы в ректорате произошло много событий.

Очень памятными были наши встречи с бывшим тогда председателем Общества советско-вьетнамской дружбы, Героем Советского Союза, советским космонавтом № 2, генерал-полковником авиации Германом Степановичем Титовым, пригласившим нас на 30-летие общества. О Германе Степановиче, после личного общения с ним, осталось очень приятное впечатление как о человеке заботливом, душевном и глубоко благородном. С ним так легко было беседовать, его душа и сердце, казалось, были распахнуты настежь, его глаза светились добротой и участием. Эта встреча осталась во мне на всю жизнь, и неожиданная, безвременная кончина Германа Степановича отозвалась большой болью.

Считаю также, что мне крупно повезло, когда в конце марта 1983 года к нам в ХАДИ приехал другой космонавт, дважды Герой Советского Союза Георгий Михайлович Гречко. Невероятно общительный, с хорошим чувством юмора, глубоко эрудированный не только в вопросах космонавтики. Его выступление перед коллективом преподавателей и студентов института было настолько интересным, захватывающим и впечатляющим, что я уверен: все, кому повезло присутствовать на этой встрече, не забудут ее до конца дней. Я приведу здесь лишь две его фразы, подтверждающие сказанное. Он рассказал, как однажды во время возвращения самолетом из какого-то дальнего города СССР в Москву к нему подошел юноша и, протянув ему фотографию самого Гречко, попросил автограф. И Георгий Михайлович подписал эту фотографию так: «Владимиру (имярек) на память о совместном полете. Летчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза Г. Гречко». Представляю, что делалось в душе этого юноши от такого неожиданного и весьма остроумного автографа! Ведь действительно летели вместе! И неважно теперь, в космос или только в Москву. А на один из вопросов студента «вот вам, космонавтам, наверное даже выпить чего-нибудь, кроме чая или соков, нельзя?» Георгий Михайлович с ходу, как-то по-особенному прищурив и так всегда улыбающиеся глаза, ответил: «Если чего-нибудь ну уж совершенно нельзя, но очень хочется, то можно!»