Николай Любимов - Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний. Том 2

Не хвались, идучи на рать…

Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь!

Тон всей советской печати, особенно «Правды»; «Шапками закидаем!»

В «Правде» от 5 декабря корреспонденция Николая Вирты с театра военных действий «Боевые столкновения на Карельском перешейке. В Териоках» кончалась так;

По дороге мы встречаем министра обороны Финляндской Демократической Республики г. Анттила.

Я попросил министра рассказать нам о первом корпусе Финской Народной армии.

Министр ответил, что солдаты и командный состав корпуса рвутся в бой.

– Настроение замечательное, уверенность в победе полная. Мы победим. Вы слышали, что правительство бело-финов бежало из Хельсинки? Они оттуда, мы туда. До скорого свидания в Хельсинки!

Третий человек за один день приглашает меня в Хельсинки.

Черт возьми, придется поехать.

«Скорое свидание», как известно, не состоялось.

Валерий Брюсов в стихотворении «К финскому народу» (1910) оказался пророком:

Стой твердо, народ непреклонный!Недаром меж скал ты возрос:Ты мало ли грудью стесненнойМетелей неистовых снес!

Стой твердо! Кто с гневом природыВеками бороться умел, —Тот выживет в трудные годы»Тот выйдет из всякой невзгоды,Как прежде, и силен и цел!

14 декабря Совет Лиги Наций исключил СССР из Лиги.

В советских газетах жиденькие оперативные сводки Ленинградского Военного Округа. Все больше: «…на фронте не произошло ничего существенного». Только по окончании этой войны (а длилась она позорно долго для СССР: до 13 марта 1940 года), войны, едва ли не самой срамной за всю историю России, почти никаких плодов нам не принесшей, показавшей слабость Красной Армии, мы поняли, сколько в эту лютую, погубившую у нас много фруктовых садов, «финскую», как прозвал ее народ, зиму замерзших и убитых русских солдат и командиров скрывала эта завеса: «ничего существенного».

Тургенев в письме к Ю. П. Вревской от 18 января 1877 года пишет:

…сверху донизу мы не умеем ничего крепко желать – и нет на свете правительства, которому было бы легче руководить своей страной. Прикажут – на стену полезем; скомандуют – отставить! – мы с полстены опять долой на землю.

Тургенев углядел одну из самых страшных язв, разъедающих русский народ. Увы! Это наша русская, национальная черта. «На Финляндию шагом марш! Аж до Хельсинки!» Для чего? Из-за чего? Ради чего? Рассуждать – не наше дело. Начальству видней. «Стой!» Не надо идти в Хельсинки!» Почему не надо? Опять-таки не наше дело. Начальство лучше знает.

В 42-м году я познакомился с пушкинистом Сергеем Михайловичем Бонди.

Он так изобразил политику «Коммунистической» партии:

Но, пошел! Но, пошел! – Кнут все хлещет и хлещет. Лошадь тянет из последних сил. Повозка вот-вот перевернется. – Но, пошел!.. Тпру, стой!.. Куда прешь?

Нажглись на Финляндии – нажмем, напрем на тех, кто послабей!..

Лишь бы успеть наловить рыбки, пока мутна вода… И черт связался с младенцами.

«Известия» от 30 мая 1940 года уведомили нас:

За последнее время имел место ряд случаев исчезновения военнослужащих из советских гарнизонов, расположенных… на территории Литовской Республики,

Дальше начинается плохой детектив. Будто бы красноармейца Шмавгонеца увезли (кто?), морили голодом, грозили расстрелом с целью выпытать у него сведения о его танковой бригаде. «…Щмавгонец с завязанными глазами был вывезен за город и там выпущен». После случая со Шмавгонецом приводится еще несколько столь же правдоподобных происшествий.

Молотов от имени Советского правительства потребовал от правительства Литвы «немедленных мер к прекращению провокационных действий и к розыску исчезнувших советских военнослужащих». Советское правительство выразило надежду, что «литовское правительство пойдет навстречу его предложениям и не вынудит его к другим мероприятиям».

В «Известиях» от 16 июня ультиматум Литве от 14 июня. Опять будто бы кого-то похитили, кого-то убили. 15 июня Литва приняла ультиматум. В тот же день советские войска заняли Литву. Литовское правительство ушло в отставку.

В «Известиях» от 17 июня сообщение о том, что бывший литовский президент Сметона и несколько членов литовского правительства в ночь на 16 июня бежали в Германию.

С Литвой советские захватчики еще повозились для прилику, А потом решили: для чего церемонии-то разводить? 16 июня – бац ультиматум сразу Латвии и Эстонии!

16 июня Молотов заявил посланникам Латвии и Эстонии, что существующий военный союз между Латвией, Литвой и Эстонией «Советское правительство считает не только недопустимым и нетерпимым, но и глубоко опасным, угрожающим безопасности границ СССР».

А почему же допускало и терпело, – если таковой союз действительно существовал, – когда заключало с ними договор о взаимопомощи? Почему тогда же не поставило условием заключения договора расторжение военного союза? И почему терпело и допускало его с сентября 39-го года по июнь 40-го?

Э, да что там искать логики во внешней политике Гитлера и Сталина! Если и была у них логика, то это логика крыловского Волка из басни «Волк и Ягненок»:

Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.

Латвия и Эстония, разумеется, приняли советский ультиматум.

В «Известиях» от 18 июня сообщение:

Вступление советских войск в пределы Эстонии и Латвии.

Латвийское и эстонское правительства ушли в отставку.

В конце июня СССР оккупировал Молдавию.

В «Правде» от 30 ноября 1939 года были помещены ответы Сталина на вопросы редактора этой газеты.

Вот один из ответов Сталина:

…не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну.

При всей своей неискушенности в вопросах внешней политики, я держался мнения противоположного. Все мои симпатии были на стороне антигерманского блока, особенно на стороне Англии после того, как Гитлер в два счета разгромил Францию, и Англия, в сущности, осталась на некоторое время одна. Я верил, что в конце концов победит Англия. Верил, может быть, потому, что желал ей победы. Вера моя не дрогнула даже в ту пору, когда казалось, что гитлеровская авиация сотрет Англию с лица земли…

Кто живет без печали и гнева,Тот не любит отчизны своей…

У русских есть еще одно свойство, не менее гнусное, чем нерассуждающая исполнительность: легковерие. Должно думать, что это свойство проявлялось и прежде, но на моих глазах оно росло и продолжает расти, как раковая опухоль, а властям это на руку.

Верили в то, что «шахтинцы», Рамзин и его однодельцы – вредители. Верили в то, что ленинские гвардейцы полжизни провели в тюрьме и ссылке только для того, чтобы, дорвавшись до власти и едва успев вкусить от ее плодов, передать ее главам других государств, а самим остаться при пиковом интересе. Теперь так же легко поверили в то, что маленькие, маломощные, беззащитные, – их покровителям было не до них, – Литва, Латвия, Эстония, Финляндия станут задирать верзилу, колоть его булавками, прекрасно зная, что булавочные уколы обойдутся им дорогонько. И от скольких мне теперь приходилось слышать, что Англия идет ко дну!..