Дэвид Шилдс - Сэлинджер

Дом, купленный Джойс Мэйнард в Нью-Гэмпшире после разрыва отношений с Сэлинджером.

Однажды, еще когда мы были вместе и возвращались на машине в его дом, Джерри сделал замечание, поразившее мою сестру. «Полагаю, ты всегда смотришь на Джойс с почтением, как это принято у младших сестер», – сказал он.

Это было странно. Рона не только была на четыре года старше меня – она была замужем, и у нее был ребенок. Я даже рассказывала Джерри о том, что когда я родилась, моя сестра испытывала чувство ущемленности. А мне только-только исполнилось девятнадцать.

«На самом деле Джойс на четыре года младше меня, – спокойно ответила моя сестра Сэлинджеру. – Мне двадцать три».

«Ну да, – сказал Джерри, переключая BMW на пятую скорость, – для меня вы обе – маленькие девочки».

И мне в голову пришла мысль: А не становлюсь ли я слишком старой для него?

Как-то, примерно в то время, моя мать сказала мне: «У тебя лицо определенно округляется. Думаю, нам больше не надо беспокоиться о том, что ты выглядишь как узница концлагеря».

Разговор с Сэлинджером – 10[531]

Пол Александер: В начале ноября 1974 года репортеру газеты New York Times Лейси Фосбург позвонили. Кто звонил? Звонил Дж. Д. Сэлинджер. Чуть раньше Лейси позвонила агенту Сэлинджера и попросила дать интервью. Разные люди под одним и тем же именем – Джон Гринберг – разъезжали по стране и продавали пиратские копии рассказов Сэлинджера. Сэлинджер подал иск к книжным магазинам, продававшим эти книги, и Лейси следила за развитием этой истории.

Репортер газеты New York Times Лейси Фосбург на задании.

Шейн Салерно: Говорит Дэвид Лейси Харрис, вдовец Лейси Фосбург.

Дэвид Виктор Харрис: Лейси только переехала в [район залива Сан-Франциско] и в то время занимала должность заведующей региональной редакцией в Бюро Times в Сан-Франциско. У нее было постоянное задание освещать этот стандартный процесс, который внезапно начал превращаться в сенсацию.

Мы с Лейси сидели на кухне, окна которой выходили на задний двор моего дома в Менло-Парке. Зазвонил телефон. Трубку снял я. Мужской голос спросил: «Лейси Фосбург дома?» Я подозвал Лейси, и она взяла трубку. Первым, что она услышала, были слова: «Вам звонит человек по имени Сэлинджер».

Лейси шепотом сказала мне: «Сэлинджер, Сэлинджер. Дай мне бумагу, дай мне бумагу». Я засуетился, нашел бумагу, а Лейси тем временем лихорадочно делала заметки на том, что попалось под руку.

Лейси была достойна Сэлинджера, он играл против профессионала. Она определенно могла справиться с его обаянием, и я уверен, что отчасти разговор продолжался потому, что ему понравился чудесный женский голос Лейси, который соответствовал ее очаровательной внешности. Конечно, Сэлинджер и понятия не имел о том, как выглядит Лейси, но я уверен, что это не помешало ему пококетничать с нею по телефону и захотеть установить контакт с нею. Лейси дала ему рассказать о себе, установить с нею контакт. Он явно был расстроен этой пиратской публикацией. Он не хотел тиражировать эти рассказы, написанные в начале его писательской карьеры. Он считал их незрелыми произведениями и хотел, чтобы они тихо умерли на страницах хранящихся в библиотеках старых журналов. Поэтому-то он и позвонил. Остальное всецело зависело от Лейси, у которой была невероятная способность «разговаривать» людей. Когда она обращала на человека свое обаяние (я имею в виду не какое-то низкопробное обаяние; ее обаяние всегда было выше этого: она была грациозна, она была открытой, она сочувствовала собеседнику), она добывала из человека сведения, которые никто ни за что другому бы не рассказал.

Лейси Фосбург.

Это была небольшая заметка на юридическую тему, которая, казалось, была обречена на погребение где-то на восемнадцатой странице. Лейси занималась этой заметкой несколько дней. Она проверила личность человека, которому было предъявлено обвинение, поговорила с некоторыми юристами и сделала обязательный звонок юристу Сэлинджера и его агенту, которым сказала, что хочет поговорить с Сэлинджером. Однако Лейси не ожидала ответного звонка Сэлинджера. Никто – и меньше других Лейси – не ожидал разговора с Дж. Д. Сэлинджером. Звонок Сэлинджера застал Лейси врасплох.

Лейси побудила Сэлинджера дать комментарий о рассказах, опубликованных в пиратских изданиях, и рассказать о мучениях, испытанных им в связи с этими переизданиями. Я мог заметить, что Лейси побуждает его к продолжению разговора. Всякий раз, как Сэлинджер прекращал говорить, она пыталась продолжить беседу и заставляла его отвечать на новые вопросы. Она была очень хорошим интервьюером. Она явно подцепила его на крючок и лихорадочно делала записи.

Сразу же после того, как Сэлинджер повесил трубку, Лейси позвонила в национальное бюро New York Times и сказала: «Эй, я только что разговаривала с Сэлинджером». Там все заревели от восторга, а у Лейси внезапно заело пишущую машинку. В бюро считали разговор с Сэлинджером большим событием, и Лейси знала, что это действительно так, и оставшуюся часть дня работала над статьей. Ей пришлось поехать в бюро, находившееся в Сан-Франциско, чтобы отправить статью по системе компьютерной связи, которая была установлена в бюро, но на следующий день [в воскресенье] статья была опубликована на первой странице. Это было необычайным событием. Произошло оно до того, как формат газеты изменился, так что публикация мелких новостей на первой странице было большим делом.

Лейси Фосбург: Мистера Сэлинджера побудило к разговору… то, что он считал самым последним по времени и самым грубым из всех вторжений в его личный мир – издание The Complete Uncollected Short Stories of J. D. Salinger, Vols. 1 and 2 («Полное собрание неизбранных рассказов Дж. Д. Сэлинджера» в двух томах). За два предыдущих месяца было продано около 25 тысяч экземпляров этого издания, по цене от 3 до 5 долларов за экземпляр. По словам мистера Сэлинджера, его юристов и книготорговцев, сначала книги продавали в Сан-Франциско, потом в Нью-Йорке, Чикаго и других городах по всей стране.

Книготорговец из Сан-Франциско: Книги расходились, как горячие пирожки в холодный день.

Лейси Фосбург: Как сообщают, с апреля прошлого года экземпляры этого пиратского издания книжным магазинам продавали люди, которые всегда действовали под именем Джона Гринберга и говорили, что приехали из Беркли, Калифорния. Описания этих людей разнятся от города к городу.