170 дней. Дневник мамы, потерявшей ребенка - Сойка Светлая
В мою картину мира не укладывался тот факт, что мое представление о «лучшем» может быть бессмысленным, не интересным, сложным, не достижимым и откровенно жестоким выбором для другого человека. Моим выбором. Но не его. Но наработанный годами на регулярном поиске чужих ошибок и недостатков тяжелый авторитет и острый язык, как асфальтоукладочный каток давил чужую волю. «Я знаю как лучше!», потому что «Я — лучше!» Так я судила близких и родных, судила посторонних.
Выше, сильнее, быстрее!
Раньше я думала, что у жизни высокая цель. И высокие достижения — это и есть смысл жизни. И ради этой цели нужно очень постараться. Учиться, трудиться, добиваться. Я долго верила в это. И навязывала этот «смысл» всем вокруг.
Ты должна стараться! Нужно много учиться! Много трудиться! И тогда Ты сможешь! Ты станешь сильнее! Ты станешь полезнее! Может даже однажды о тебе скажут: «Она — особенная!» или «Она — незаменимая!»
Я судила и в перерывах старалась сама. Достигать. Соответствовать.
Но сделало ли это меня счастливей?
Стала ли я счастливее от овладения новым навыком, или от успешной реализации новой задачи? Может быть, но очень недолго. Минута. Час. День. А что потом?
И разве это были минуты счастья? Удовлетворения — да, возможно. Счастья? Вряд ли… Так, лишь на время страх быть не нужной, или быть неудачницей затихал. А что потом? Снова пустота, которая ищет, чем заполниться и снова страх быть никчемной, бесполезной неумехой.
Перфекционизм — это тоже своего рода гордыня.
Постоянное и жадное желание сравнить себя с кем-то и с удовольствием отметить, что ты лучше. Или, наоборот, ревностно отвернуться от «обидчика», при мысли, что ты проигрываешь в этом соперничестве. Причём и «обидчик» и соревнования «кто лучше?» только в твоей голове.
Счастливы ли те, кто называет себя амбициозными карьеристами, как сейчас модно говорить, «достигаторами»? Часто нет… по крайней мере, я таких не встречала… Как оказывается, счастливы самые простые, добрые люди.
Почему они умеют радоваться? Откуда они знают, как быть счастливыми?
Добрые люди щедры. И потому умеют радоваться чужому счастью, не пытаются присвоить чужое, в том числе и чужие заслуги, не нуждаются в лишней похвале. Они духовно щедры и поэтому не испытывает потребности сравнивать себя с кем-то и тем более не чувствуют печаль от того, что это сравнение не в их пользу.
Противоположность гордыне — смирение. Естественная гордость — это радость, разделенная с другими, перфекционизм же питает глубокое чувство несоответствия.
Тяжёлая вина — тоже гордыня. Система, которую ты замыкаешь только на себе. «Я принял великое, судьбоносное решение, и не одно! Я знаю как лучше. Я знаю как нужно. Я решил за всех. Я принял обязательства. Я совершил все эти действия. Но я ошибся. Не простительная ошибка. Я виноват во всем. Потому что я создаю все вокруг. И я контролирую все вокруг. Даже Бог не может управлять волей других. А я могу! И я просчитался в своём грандиозном плане по управлению всем живым вокруг!» Вот так проявляется перфекционизм — злой товарищ гордыни и вины. Нужно было сделать либо идеально, либо никак!
Звучит все это до смешного глупо, но так оно и происходит. Масштаб иллюзий и эгоизма зашкаливает. Великая и ужасная Гордыня.
В буддизме есть понятие пяти стадий бытия, каждой из которых соответствует свой яд. Пять ядов, пять главных пороков, которые могут отравить душу человека, «спящего» в своих иллюзиях, страхах и страданиях.
И один из этих ядов — Гордыня.
Что же делать?.. Нужно отказаться от пороков? Избавиться от яда?
Нет, буддизм принимает эти яды как нечто важное, как нечто необходимое душе. Ведь во всем есть совершенный баланс. Если стремиться к нему, если верить и быть терпеливым в своих поисках и стараниях достичь его.
Буддисты верят, что каждый из этих ядов может превратиться в Великую Мудрость, которая ему соответствует. Яд превратится в Мудрость, если ты примешь его. Не откажешься от него, но осознаёшь, что он нужен для того, чтобы увидеть в нем Мудрость. Ведь мы бы не знали, как выглядит свет, если бы не увидели тьму. Не осознали бы что такое сострадание, если бы не узнали гнева. Не овладели бы знанием, если бы не знали неведения.
Великая Мудрость, которая стоит за Гордыней — Мудрость Равностности.
Эта Мудрость живет в негорделивых людях. Они знают об этом не из книг, они знают сердцем.
Равностность — это смирение. Осознание, что все есть равное, равноценное.
Равностность — это скромность и принятие.
Это осознание того, что ты — просто человек. В чем-то слабый, в чем-то сильный. Но ты — человек. А человеку свойственно ошибаться.
Если бы это было не так, то мы были бы Богами. И нам не нужно было бы возвращаться на Землю снова и снова.
Я по привычке самоуверенно хочу быть всесильной и безупречной, как Бог. Но снова и снова, раз за разом, падаю. Потому что я не Бог, я просто человек. И я ошибаюсь.
Равностность — это принятие чужой воли. Осознание того, что чужая воля — так же важна, как и твоя. И нельзя судить о том, верный ли выбор делает человек или нет. Принимать с уважением чужую волю — это равностность.
Теперь, когда я знаю истоки своего перфекционизма, соперничества и чувства вины, может быть у меня получится «договориться» с моей Гордыней и я смогу встретить ее по первым ее шагам? Я не могу ее прогнать. Не могу сделать вид, что ее нет. Но зато теперь я смогу ее узнать. Заметить ее. Принять. А потом наблюдать, что будет дальше.
Если даже опоздаю и услышу себя, громогласно возвещающую как нужно жить какому-то мимо проходящему прохожему, все равно хоть и поздно, но я ее увижу. Может даже увижу ее, когда праведный гнев «Да как же так можно?» уже отыграет своё. Лучше поздно, но увидеть.
И тогда я вспомню о том, что у моей Гордыни есть цель. Есть скрытая потребность, жгучее желание видеть во всем лучший вариант. Для себя или для кого-то другого. Это просто вариант. И я могу об этом подумать. А потом я вспомню, что у моей Гордыни есть добрая сестра — Равностность. И может быть я вспомню, что любой другой вариант для это человека тоже будет
