Я много жил… - Джек Лондон
Джек Лондон сообщал, что не решил окончательно, как озаглавить книгу. Он предлагал три варианта: «Успех». «Звездная пыль» и «Мартин Иден». Лондон предпочитал первое название, иронически подчеркивающее крушение иллюзий главного героя. Заглавие «Звездная пыль» тоже нравилось автору, хотя и меньше. Издатель избрал самое нейтральное — последнее. Оставшаяся у Лондона рукопись позже, видимо рукой Чармейн, была озаглавлена «Мартин Иден».
Обширны были творческие планы Джека Лондона. Помимо повести «До Адама», посвященной эпохе превращения обезьяны в человека, и романа «Железная пята», рассказывающего о грядущей революции в США, Лондон задумал еще четыре романа, намереваясь создать цикл, охватывающий различные этапы истории человеческого общества. Среди них должна была быть книга о средневековье, роман о конфликте между буржуазией и пролетариатом и роман о далеком будущем, о совершенном человеке, о его полетах с помощью энергии радиоактивного распада в космос. Задумайтесь на минуту. Ведь замысел последнего романа возник не в наше время, когда созданы атомные установки и изделия рук человеческих бороздят космическое пространство, а шесть десятилетий назад!
И многое еще хотел сделать писатель, смерть помешала осуществить задуманное…
С интересом рассматривал я фотографии: Лондон на «Снарке» во время кругосветного путешествия, в лондонских трущобах, среди японских солдат в Корее, Лондон с дочерью, с женой, снимки Сан-Франциско, разрушенного землетрясением, сделанные самим писателем.
Бережно, как драгоценную реликвию, приносит мне мистер Хармсен, хранитель манускриптов, остатки сгоревшей рукописи «Морской волк», заключенные в цинковый ящик. Обуглившаяся стопка страниц не рассыпалась, не превратилась в прах. Здесь можно даже разобрать отдельные слова и фразы. Рукопись погибла во время разрушительного землетрясения и последовавшего за ним страшного пожара в Сан-Франциско, к счастью, после того, как роман был издан.
Мне сообщили, что писатель Эптон Синклер, с которым Лондон был дружен в бурные годы русской революции, живет где-то поблизости от Лос-Анджелеса. Я написал Синклеру, просил о встрече, будучи уверен, что он может во многом помочь: Лондон и Синклер ведь переписывались. К сожалению, Эптон Синклер не смог принять меня, он писал, что упаковывает вещи, чтобы переехать в другой штат.
Каждый день работы в библиотеке приносил что-то новое. Я обнаружил неопубликованные стихи, рассказы, убедился, что самая яркая статья «Революция» написана в 1905 году, а не в 1908-м, как сообщалось в последнем Собрании сочинений Джека Лондона, изданном в СССР. Это было лишним доказательством того, что статья вдохновлена нашей революцией 1905 года. Среди черновых набросков оказались материалы для книги о России.
В одной из книг библиотеки я нашел характеристику, которую дал Лондону Максим Горький в 1906 году во время своего пребывания в Америке. Джек Лондон очень интересовался мнением Горького о его творчестве, и когда автор малоизвестной у нас книги Джозеф Ноел вернулся из Нью-Йорка, где встречался с Горьким, «Лондон засыпал его вопросами. Первый вопрос был такой: «Что говорил обо мне Горький?» «И он действительно был рад, как мальчик, окончивший седьмой класс, — пишет автор воспоминаний, — когда услышал отзыв Горького». Горький сказал: «Джек Лондон пробил огромную брешь в литературной плотине, которая окружала Америку с тех пор, как средний класс, состоящий из промышленников и лавочников, пришел к власти». Затем Горький заметил, что скоро придет великая пролетарская литература. Джек Лондон будет чествоваться, потому что он прокладывал ей путь»[53].
Немного забегая вперед, процитирую, кстати, еще один отзыв великого пролетарского писателя, приведенный в работе советского литературоведа С. Суховерхова. На вопрос одного американского литератора, действительно ли Джек Лондон необычайно популярен в России, М. Горький ответил: «Очень. Вы знаете, это очень ободряющий признак. Он оказывает огромное влияние на молодую Россию»[54].
Биография Джека Лондона так богата событиями, что иногда начинает казаться: не может быть конца открытию нового в его жизни и творчестве, не может быть предела их изучению.
Среди книг и рукописей Джека Лондона я нашел немало любопытных документов, которые открывают новые грани в знакомом нам облике большого писателя. Вот среди заказов на различный инвентарь для фермы, в кипе ненужных бумаг, затерялась короткая записка с просьбой прислать пластинки двух произведений Бетховена: «Похоронного марша» и «Лунной сонаты». Отдыхая после трудного дня в своем деревянном кресле, Лондон слушал музыку гениального немецкого композитора.
Мог ли представить себе кто-либо автора мужественных рассказов и романов рыдающим над книгой? Но вот передо мной письмо Джека Лондона от 10 марта 1900 года к Анне Струнской, в котором писатель признается, что всю ночь метался и плакал, прочтя «Овод» Л. Войнич.
А вот высказывание Лондона о войне, проникнутое верой в человеческий разум. Эти строки, написанные шестьдесят лет назад, злободневны и сегодня. «Война, — считает писатель, — не только благодаря развитию средств уничтожения сделалась бессмысленной, но и сам человек, вооруженный великой верой и высшей моралью, противостоит теперь войне. Слишком много он познал. Война противоречит здравому смыслу. Он чувствует, что она будет ошибкой, абсурдом, к тому же слишком дорогим. Достигнутые результаты не окупят понесенного урона. Как в споре между людьми, где третейское решение гораздо разумнее кровавой драки, так и в споре между государствами — как убеждается человечество — третейское решение является куда более разумным.
Войны уходят в прошлое, болезни побеждаются, с каждым днем растет способность человека к производительному труду…»[55]
Раскрываю все новые папки, знакомлюсь с документами, рукописями, фотографиями. Вот в папке вырезки портретов выдающихся деятельниц международного рабочего движения: Клары Цеткин, Розы Люксембург, Элеоноры Маркс, Веры Фигнер, Александры Коллонтай и статьи о них. Это подтверждает догадку, что прототипами героинь романа «Железная пята» были известные нам героини той эпохи.
Из документов я узнал, что существовал человек, поддерживавший интерес Лондона к России и ее народу…
ОНА РАССКАЗЫВАЛА ЕМУ О РОССИИ
«Мы убеждены, что народ России должен сам решать проблемы своей политической и общественной жизни, но мы в Соединенных Штатах в начале нашей национальной жизни и в кризисный момент нашей истории были рады получить сочувствие и помощь от других народов, так и теперь мы должны с готовностью выразить такое сочувствие и оказать помощь русскому народу в его борьбе за свободу».
Так начиналось воззвание, подписанное в 1905 году Джеком Лондоном и его другом Анной Струнской. Когда 9 января кровь русских рабочих пролилась на камни петербургских мостовых, их друзья в далекой Америке подняли голос протеста. Анна Струн-ская, тогда черноглазая, боевая девушка, вдохновенный оратор, была в Калифорнии инициатором движения в защиту русской революции.
Вместе с Джеком Лондоном она написала книгу о любви «Письма Кэмптона и Уэйса». «Она глубокий и тонкий
