Роберт Иванов - Генерал в Белом доме

9 апреля 1952 г. конгрессмен Клейтон Пауэл писал Эйзенхауэру, чтобы тот «немедленно дал указание сенатору Лоджу (руководителю предвыборной кампании Эйзенхауэра. – Р. И.) включить негра в штаб, руководящий избирательной борьбой кандидата»[914].

В ходе президентской кампании республиканская партия довольно откровенно сделала ставку на улавливание голосов белых расистов Юга. Эйзенхауэр, выступая в сентябре 1952 г. в Атланте, апеллировал к диксикратам, назвав их «свободными американцами», которых страшатся боссы демократической партии. Довольно откровенный правый крен республиканцев в вопросах межрасовых отношений дал возможность Трумэну выступить 18 октября 1952 г. с заявлением, что Эйзенхауэр и республиканская партия поддерживают «философию расового превосходства, разработанную нацистами». Это был настоящий удар ниже пояса, откровенная расовая демагогия. Следует указать, что избирательная программа демократов мало чем отличалась от предвыборной программы их политических конкурентов.

Эйзенхауэр без каких-либо политических перегрузок водворился в Белом доме. Он не давал особенно широковещательных обещаний черным американцам в ходе избирательной кампании, и ему не надо было платить по политическим векселям. Новый президент рассчитывал пробыть свой срок в Белом доме, не предпринимая решительных шагов в таком сложном вопросе, как межрасовые отношения. Однако Эйзенхауэру не удалось тихо отсидеться за стенами Белого дома. Именно на восьмилетний период его президентства пришлись первые после окончания Второй мировой войны серьезные расовые конфликты, вызвавшие в последующие годы цепную реакцию мощнейших выступлений афро-американцев в защиту своих прав.

Важной акцией в сфере межрасовых отношений в годы пребывания у власти республиканской администрации явилось решение Верховного суда о десегрегации в школах, принятое в 1954 г. Это была давно назревшая мера, потому что на протяжении почти 100 лет после периода Реконструкции на Юге проводилась почти 100-процентная сегрегация школ, что вызывало резкие протесты черных. Например, в 11 штатах бывшей рабовладельческой Конфедерации только 2, 1% черных школьников посещали в 1954 г. школы для белых. Суть проблемы заключалась не только в том, что сегрегация в школах унижала человеческое достоинство афро-американцев. Нужно учитывать и то, что в школах для черных были несравненно худшие условия, чем в школах для белых детей. Не получив необходимого общеобразовательного минимума в детстве, афро-американцы не могли рассчитывать на хорошую работу после завершения образования.

Объективно решение Верховного суда было прогрессивной мерой, направленной на преодоление одного из наиболее вопиющих проявлений расизма. Оно было призвано сбить путем реформ поднимавшуюся волну революционных выступлений негритянского населения. Показательно, что решение Верховного суда было принято в тот момент, когда началось массовое движение негров за гражданские права, имевшее наступательный и хорошо организованный характер. Расисты встретили в штыки решение Верховного суда о десегрегации школ на Юге. Град упреков обрушился и на президента, хотя он не проявлял инициативы в проведении этой акции. Предприниматель из Южной Каролины, голосовавший за Эйзенхауэра, писал ему 5 октября 1954 г.: «Мы страшно разочарованы в Вас. Вы обещали нам соблюдение прав штатов, а вместо этого мы получили приказы исполнительной власти». Теряя всякое чувство меры, автор письма подчеркивал: «Эта идея (десегрегация школ. – Р. И.) могла зародиться только в России, она не имеет ничего общего с американизмом»[915].

В связи с постановлением Верховного суда расисты решили дать открытый бой своим черным соотечественникам и всем противникам расовой дискриминации.

10 февраля 1956 г. восемь конгрессменов писали президенту Эйзенхауэру: «Открытое неповиновение решению Верховного суда не является мнимой опасностью …несколько штатов уже заявили, что они не сделают ни одного шага в направлении интеграции школ на основании этого решения»[916].

Конгрессмены были правы: на Юге США назревал серьезный кризис в межрасовых отношениях. Открыто готовилась антиконституционная мера, направленная против решения Верховного суда о десегрегации школ в южных штатах. Подготавливался тяжелый удар по престижу администрации Эйзенхауэра.

Дело, однако, было не в личных амбициях президента. Срыв расистами решения Верховного суда вызвал бы массовые выступления протеста со стороны черных американцев в масштабах всей страны. Последствия таких выступлений были непредсказуемы.

Стремясь дискредитировать решение Верховного суда, расисты шантажировали Белый дом угрозой коммунизма, которая исходила якобы от подобных шагов. 13 мая 1957 г. законодатель из Джорджии писал Эйзенхауэру: «Почему бы коммунистам не приветствовать это решение? Кто больше их выиграет от него?»[917].

«Происки коммунистов» видел в решении Верховного суда и другой корреспондент Эйзенхауэра – судебный чиновник из Алабамы. «Насколько же мы были глупы, – писал он президенту 12 сентября 1957 г., – что позволили коммунистам и левым втянуть нас в эту страшную кутерьму. Для меня совершенно ясно, что коммунисты и левые прячутся в тени этого решения»[918]. Эйзенхауэр подвергался резким нападкам со стороны расистов, видевших в президенте чуть ли не соучастника «коммунистических выступлений».

В создавшейся ситуации, с учетом расистских традиций среди определенной части американского общества, особенно в южных штатах, нелегко было выступить в поддержку решения Верховного суда. Учитывая позицию прогрессивной общественности и опасаясь, что бесчинства расистов в Литл-Роке, где особенно обострилась расовая нетерпимость, могут спровоцировать серьезные расовые беспорядки, Эйзенхауэр отдал приказ федеральным войскам предотвратить назревавшее побоище. В принятии этого решения, безусловно, сыграло свою роль и твердое убеждение президента в правильности постановления Верховного суда.

Это решение президента вызвало бурю протестов расистов во всех южных штатах. 25 января 1958 г. Исполнительный комитет демократической партии штата Алабама единогласно принял резолюцию, в которой говорилось о «незаконных действиях президента Соединенных Штатов, пославшего в суверенный штат Арканзас федеральные войска, которые силой штыков загоняют белых и черных детей в общие школы. Демократы Алабамы считали, что решение Эйзенхауэра «нанесло величайший вред благополучию обеих рас и на целое поколение, а может быть, и больше, отравило дружеские отношения, установившиеся между двумя расами». Штаб-квартира демократической партии в штате Алабама явно теряла чувство меры, утверждая, что на Юге страны были «дружеские отношения» между черными американцами и белыми расистами. Бесспорно, что Исполнительный комитет демократической партии в Алабаме беззастенчиво приукрашивал порядки, существовавшие в этом штате. В той же резолюции утверждалось: «В условиях добровольной и мирной сегрегации рас негры Алабамы за последние 80 лет добились невиданного в истории прогресса, равного которому они не знают нигде»[919].