Феликс Вон - Кто настоящий Кармапа. Необычное журналистское расследование

Однажды Кармапа оставил отпечаток своей ступни на воде. Это особенное и очень редкое явление[21]. Наверняка вы все знаете, что он был очень добрым человеком и всегда заботился о других больше, чем о себе. Поступая так в наше время, можно стать неудачником (Ринпоче смеется).

К большому сожалению, Кармапе пришлось покинуть Тибет в 1959 году. Он не хотел уходить и никому не мог заранее сообщить о своем намерении. Когда откладывать было уже невозможно, Кармапа созвал всех и произнес: «Я ухожу послезавтра». Все были взбудоражены и обсуждали, можно ли это организовать и что брать с собой. Путешествовать по Тибету было не так просто, как здесь, – вам нужно всего лишь взять чемодан и прибыть в аэропорт. А там необходимо ехать на лошади, вести с собой мулов, приготовить запасы еды в дорогу и многое другое. Но Кармапа заявил: «Нравится вам это или нет – я ухожу послезавтра»! Все сказали: «Да, хорошо». Вот так мы бежали из Тибета.

Мне не забыть тот день. Раннее утро, все всхлипывают, улицы переполнил плач. Ужасно, невозможно забыть. Это всегда будет звучать в моих ушах. Очень печально.

Нам понадобилось 20 дней, чтобы добраться до Бутана. Мы провели в пути на один или два дня больше, чего делать не стоило. Это было опасно, поскольку нас преследовали китайцы. Думаю, Его Святейшество Далай-лама покинул Тибет четыре или пять дней спустя. В конце концов мы дошли до Бутана, где уже не было непосредственной угрозы. Но Кармапа не остался в Бутане, потому что, по его мнению, это представляло некоторую опасность для страны. Ходило много слухов, например, о том, что китайцы могли преследовать его даже в Бутане. Люди беспокоились, думая, что Кармапа в какой-то мере настроен против китайцев. Дело становилось серьезным, и у бутанского правительства появилась проблема – как сообщить обо всем Кармапе. Но он сказал сам: «Послушайте, я не хочу причинить Бутану вред. Ваши короли – доброжелательные, хорошие люди – всегда были моими учениками». После этого Кармапа покинул Бутан, и его путь лежал через Индию.

Король Сиккима Таши Намгьял послал своего очень важного секретаря[22] пригласить Кармапу. Этот человек позднее был доверенным лицом Благотворительного фонда Кармапы; к сожалению, некоторое время назад он умер. Вот так Кармапа оказался в Сиккиме и поселился в Румтеке. Старый Румтек отличался от нынешнего. Там было очень жарко, здания разрушены. Сквозь пустые дверные и оконные проемы гулял ветер, но от этого нам было хорошо – после прихода из прохладного Тибета мы изнывали от зноя. Повсюду было много крыс… и много пиявок. Просто пройтись по траве оказывалось невозможно – тебя облепляли пиявки. Потом мы отправились в паломничество по Индии.

Кармапа очень сочувственно относился к монахам, покинувшим Тибет. У них не было еды и одежды, они жили практически на улице. В 1962 году он обратился к индийскому правительству, сказав следующее: «Послушайте! Эти монахи умирают. Пожалуйста, сделайте что-нибудь». Так беженцы получили хотя бы одежду и пропитание. Кармапа помогал не только последователям школы Кагью, но и представителям всех школ, всем монахам, монахиням и мирянам. Тем самым он спас этих людей. По-крайней мере один или два года у них было достаточно еды.

Помощь оказали губернатор штата Западная Бенгалия и женщина по имени Падмани Меру – близкая подруга семьи Ганди. Ей очень нравился Его Святейшество, она даже приняла у него поучения, хотя была убежденной индуисткой. Падмани Меру сказала Кармапе, чтобы он не волновался о своих людях, и обещала помочь. Позднее это было объявлено политическим ходом. Кармапа просто хотел, чтобы у монахов была еда, но это преподносилось в неверном свете, а затем его обвинили в занятии политикой.

Позднее Кармапа решил построить собственный монастырь в Сиккиме. Мы обратились к тамошнему правительству с просьбой выделить земельный участок. Вскоре был возведен Румтек.

Даже в те трудные времена Кармапа не забывал свою практику. Монахи все время совершали пуджи – так же, как если бы мы по-прежнему находились в Тибете. Кармапу никогда не волновало наличие или отсутствие пищи. Он просил: «Пожалуйста, выполняйте практику, просто практикуйте».

Кармапа советовал нам делать что-нибудь для людей, для сохранения поучений, книг, культуры, тибетской самобытности. Он никогда не говорил о независимости или свободе как таковой, но подчеркивал, что мы не должны утратить свою самобытность. Как? Сохраняя наши традиции, тибетское искусство, знания и прочее. Кармапа хотел, чтобы его последователи носили тибетские одежды, длинные волосы и тому подобное, хотя в Индии очень жарко. Он также усиленно занимался печатанием книг, делая это традиционным ксилографическим способом, – это очень длительный и трудоемкий процесс, распространенный в эпоху, которая предшествовала появлению компьютеров. Некоторых молодых Ринпоче Кармапа воспитывал как своих собственных сыновей. Он так о них заботился! Это было невероятно. Учил их, давал посвящения…

В 1981 году Кармапа сильно заболел. Мне позвонили из Румтека, когда я собирался ехать в Соединенные Штаты с дочерью, чтобы отдать ее в школу. Джамгён Ринпоче или кто-то другой сказал мне, что Кармапа не может говорить по телефону сам, потому что слишком болен. Его Святейшество хотел, чтобы я полетел с ним в Гонконг, – он отправлялся туда на лечение. Я отменил свою программу и присоединился к Кармапе. По рекомендации мы приехали в Гонконг к врачу по имени Онг – сингапурцу по происхождению, и услышали, что тот еще находится в Малайзии. Мы ждали два дня, и здоровье Кармапы стало ухудшаться. Когда доктор наконец прибыл, выяснилось, что его врачебная практика ведется на базе определенной больницы – государственной лечебницы имени Королевы Мэри. Но это учреждение оказалось не очень хорошим. Даже медсестры там были не слишком вежливы. Я полагаю, что лечение проводилось правильное, просто мы попали в неудачную больницу. Кармапа пробыл там еще два дня только из-за этого врача, который затем стал говорить: «Надежды нет, надежды нет…». Кармапа знал это, но мы не хотели сдаваться и звали японских и американских докторов. Они испробовали все, но в конце концов мы улетели в Чикаго.

Кармапа все это время был очень болен, прикован к постели, кашлял кровью. При этом он всегда заботился о людях, интересовался, хорошо ли нас кормят, и под утро обычно просил: «Идите спать!» Медсестры в Чикаго очень полюбили его и повторяли: «Ваше Святейшество, какой вы благородный человек. Несмотря на свою болезнь, вы никогда не забываете о нас». Кармапа неизменно улыбался.

Его Святейшество умер в Чикаго. Мы привезли его тело в Сикким и там его кремировали. Если сегодня взглянуть на ситуацию с его перерождением… Его нигде не найти, и возникло столько сложностей! В любом случае давайте надеяться на лучшее. Мы должны мыслить позитивно[23].